Чтобы держать мужчину в руках, надо прежде всего держать в руках себя.

Большинство женщин учится лишь для того, чтобы говорили, что они знают, и весьма мало заботятся о том, чтобы действительно знать.

Всякий, кто ищет утешения после потери любимого предмета, уже более чем наполовину утешен.

Достоинства, необходимые для занятия высокой должности, часто бывают величайшим препятствием к ее получению.

Если бы отняли самолюбие у наших радостей и печалей, то уменьшили бы их более чем наполовину.

Истинными философами мы бываем лишь в тех вопросах, которые нас мало интересуют.

Люди восхищаются добродетелью, но покоряет их кокетство.

Люди, которые тщеславятся тем, что вызывают зависть, часто кончают тем, что вызывают жалость.

Мы бываем истинными философами только в тех вопросах, которые мало интересуют нас.

Мы можем выдержать величайшие превратности судьбы, если только не следуют за ними угрызения совести.

Несчастье и благополучие так близко соприкасаются, что никогда не следует позволять себе ни отчаяния, ни беззаботности.

Один только труд может наполнить пустоту души.

Самый благоразумный человек не может вполне повелевать своими желаниями, но он должен быть господином своих поступков.

Самый умный человек не может знать, что он будет думать, но должен быть уверен в том, что он будет делать.

Тщеславие есть сластолюбие гордости.

Унижение есть одна из скорбей, которая более всего огорчает нас и от которой менее всего находим мы утешение.

Арну изумлялась исключительной удачливости Пьера Бомарше.

– Поверьте, – говорила она, – он будет повешен, но веревка оборвется.

Дружба – сестра любви, но от второго брака.

Есть такие лестные для человека грехи, что исповедоваться в них значило бы впасть в грех тщеславия.

Женщины отдаются богу, когда дьявол уже не желает иметь с ними дело.

Завистники твердили, что комедия Бомарше «Свадьба Фигаро» очень слаба и на сцене непременно провалится.

– Да, провалится, – соглашалась Арну, – раз сорок подряд.

За день перед смертью Арну исповедовалась в грехах. Когда она вспомнила о бешеных приступах ревности одного из своих любовников, священник воскликнул:

– Дочь моя, сколько же тебе приходилось страдать!

– Ах, это было прекрасное время. Я была так несчастна! – ответила певица.

Неверный возлюбленный Софи Арну вздумал ей жаловаться на свою новую любовницу: та, дескать, заглядывается на одного мальтийского рыцаря.

– Что ж, – отвечала певица, – мальтийский орден как раз и основан для борьбы с неверными.

Некий дворянин, блестяще владевший шпагой, долго уклонялся от дуэли.

– Ничего удивительного: знаменитости любят, чтобы их упрашивали, – заметила Арну.

Под старость Арну жила в крайней бедности, но на все предложения вернуться на сцену отвечала:

– Уж лучше я умру с голоду, чем со стыда.

Театр – это праздничнее, ярче, забавнее, драматичнее, чем жизнь.

У молодых красивых героинь все решает роль. Большая роль делает актрису гениальной.

Женская дружба в театре – редкость.

У актрис хороших характеров не бывает.

Старые песни не поются о новом…

Многие режиссеры увлекаются живописью, рисуют карикатуры на своих актеров, набрасывают в эскизах планы будущих мизансцен. Умение рисовать становится в таких случаях полезным подспорьем к основной профессии.

Нет оваций – значит, ты дерьмовый актер.

Историю переписывать не нужно.

Горько терять друзей. Они уходят, и остается пустота. И жизнь тускнеет.

Ужасно, когда уходят раньше срока, особенно если внезапно уходит уникальный актер.

Чем дольше живешь на свете, тем меньше шансов завести новых друзей.

Все города в моих воспоминаниях имеют свой цвет. Париж всегда казался мне сиреневым. И он не обманул моих ожиданий: сиреневые восходы, сиреневые сумерки и серые, с отблесками уходящего солнца дома тоже казались сиреневыми. И потом Париж всегда пахнет весной.

Не верю актерам, которые стонут и жалуются, что устали от славы, что им неприятно, когда их узнают. Мне кажется, они притворяются или лицемерят, хотя популярность и доставляет некоторые неудобства. Но лучше с ней, чем без нее. Скажу даже больше, что популярность и слава нужны актеру как подтверждение того, что трудное, нервное его дело небезразлично людям.

Искусство эстрады интенсивнее, концентрированнее и грубее, чем искусство драматического актера. На эстраде стремительнее ход к итогу, к результату. И сам результат очевидней, категоричней. То, на что в театре уходит три часа спектакля, на эстраде актер может выразить и сформулировать за десять минут.

Театр – сфера иррациональная. В нем сохраняют форму и молодость те, кто много и неутомимо работает. Те же, кто простаивает, «отдыхает» от ролей (зачастую против своей воли), те быстрее стареют, болеют, даже умирают.

Бывая за границей, я обожаю смотреть на пожилых дам. Как они сидят в своих специальных кафе, как изящно держат чашечку рукой в перчатке. И пьют чай или кофе, и беседуют, никуда не спеша, такие ухоженные, причесанные, наманикюренные, все еще красивые и изящные. Я это очень люблю, когда возраст над женской прелестью не властен.

Даже у хороших артистов плохо получаются образы интеллигентов, интеллектуалов…

Я несколько раз была замужем и всегда по-хорошему расставалась со своими мужьями. Уходя, я никогда ничего от своих мужчин не брала. И потому наши дружеские отношения продолжались или возобновлялись, как только притуплялась острота расставания.

Я не верю в жизненную и творческую удачу тех, кто сидит сложа руки и ждет, когда улыбнется судьба и жареный блин упадет прямо на нос. В театре так не бывает. И актерская профессия вовсе не такая зависимая, как это принято считать. Она требует ежедневных усилий, деяний, вызова судьбе.

Искусство – это прекрасная женщина, которую нужно содержать.