Никто не спросит и никто не осудит.

Никто. Кроме меня самой.

И этот суд – я это понимала – будет самым строгим, самым неподкупным.

Во время уроков я сидела как на иголках, представляла наш класс без Вульской. Заманчивая картина выходила, прямо скажем.

Последним уроком у нас была биология. Вульская сидела прямо за мной. Я не выдержала, обернулась.

– Вульская, ты после уроков куда?

– Поговорим именно после уроков, Барсова.

Я скрипнула зубами. О чём я собираюсь говорить с этим роботом? Какое мне, вообще, до неё дело?

– О чём ты хотела меня спросить, Барсова – снизошла до меня Мариночка как только прозвенел звонок.

– Ты на двадцать шестом автобусе до метро «Восстания» едешь?

– Нет, иду пешком до метро «Красногвардейская». Не люблю автобусы. Почти никогда ими не пользуюсь.

– Правда? Я испытала смешанные чувства. Какое облегчение! В то же время никогда ещё моё Знание не подводило меня. Но ведь это совсем не означает, что этого не может произойти.

– А почему тебя это интересует, Барсова?

– Ну-у-у.... Григорий говорит, что у него сейчас очень загруженный график работы и не исключено, что на днях он не сможет за мной приехать. Я думала, что ты меня проводишь до метро.

– Если хочешь, я могу тебя отвезти куда нужно, – подошёл наш одноклассник Тимур Орлов.

Мой беззаветный воздыхатель, между прочим.

– Спасибо, Тима.

– Но если тебе всё же понадобится моя помощь, обращайся, – проговорила Вульская.

– Да, да, спасибо, Марина, я знала, что могу на тебя положиться.

Неужели Знание мне всё-таки изменило?

А хорошо бы стать как все. Не прислушиваться к своему внутреннему голосу, не бояться дурацких наитий к месту и не к месту.

– Ты что такая, – спросил Гриша, когда мы ехали в машине.

А мне не хотелось ему рассказывать, хотя и надо бы, наверно. Брат скорей всего понял бы меня.

– Да день сегодня какой-то странный. На уроках никак не могла сосредоточиться.

– Не влюбилась случайно?

– Нет. Ты же знаешь, я люблю Серёжу.

– Наслышан, но, повторяю в сто пятый раз, всё это глупости. Выброси из головы,

Да, он именно в сто пятый – или не знаю уже какой раз! – это повторяет.

– Да почему глупости?! – как и всегда в таких случаях завелась я с полуоборота.

– Потому что жалко, что теряешь на этот бред свои душевные силы. У вас в классе вроде неплохие пацаны.

– У нас в классе пацаны хорошие, но если бы я влюблялась во всех, кто хороший! Мне нужен только Сергей. Ты же не побоялся тратить душевные силы на Гусю.

– На Галину, – тоже в какой уже раз одёрнул брат. Галя хорошая девчонка. Я никогда не жалел и не жалею, что она моя жена. К тому же она мать Антошки.

– То есть ты считаешь, что Сергей парень плохой.

– Прежде всего, Милена, – строгий голос брата уже набирал силы для того, чтобы стать сердитым, – Прежде всего, он не совсем парень, во всяком случае для тебя. Взрослый мужчина. Тебе не ровня.

– Ой-ой-ой! Простите пожалуйста. Так и ты не ровня. Тоже на четырнадцать лет старше.

– Я твой брат.

Мы помолчали. Тема разговора была неприятная, и в то же время мне не хотелось, чтобы наш спор закончился вот так, не на чём. Хотелось сказать то, что болело.

– Я знаю, что ты имеешь в виду, Гриша.

Брат вздохнул. Понимал, наверно, о чём пойдёт речь.

– Ты считаешь, что Сергей мне не пара, потому что я слепая.

Машина остановилась, Гриша повернулся ко мне. Потом проговорил жёстко:

– Да, это тоже имею в виду. Я верю, что ты найдёшь хорошего друга, возможно, мужа. Я даже не исключаю, что он будет с нормальным зрением. Что он будет любить тебя, оценив твой ум, душевные качества, красоту, в конце концов. Но это будет не Сергей. Не умею предсказывать в отличие от некоторых. Я просто логически мыслю. Серёжка – бабник. Он столько тёлок перебрал, что мне и не снилось.

– Ну, ясно. Ты ему просто завидуешь. А я не против стать его очередной, не женой, так любовницей.

Я зарвалась и понимала это.

– Вот тогда я лично ему все кости переломаю.

В общем, поссорились мы крепко. Мы почти всегда ссоримся, когда разговор заходит о Сергее.

Молча поднялись на лифте, дошли до нашей квартиры. Гриша открыл мне дверь и, не попрощавшись, ушёл.

Ушёл к своей Гусе.

Я не люблю свою невестку. Я вообще не люблю всех женщин, которые окружают моего брата, но невестка мне неприятна сама по себе. Я на дух не выношу её сюсюканий: «Милечка», «Миленочек», «Милюшечка».. Я уважаю своё имя и мне претит, когда его коверкают или заменяют какой-нибудь несуразицей.

А ещё Гуся постоянно норовит меня обнять. Если бы я решила отплатить ей той же монетой, оказалась бы перед нешуточной проблемой. Невестка моя дама упитанная. И я бы не сказала, что в меру. Мне даже странно, что у братца оказался столь экзотический вкус.

Я от души хлопнула дверью квартиры. Пусть Гриша говорит, что хочет. Я всё равно верю, что моя любовь к Серёже когда-нибудь получит вознаграждение. Ну да, он из категории Дон Жуанов, но когда-нибудь он поймёт, что сильней и преданней меня его не любит и не будет любить никто.

А что будет со мной, если он тоже найдёт какую-нибудь Гусю и решит жениться? Мысль показалась невыносимой.

Жалко, что ни разу меня не посещало Знание относительно Серёжи. А, может, и хорошо. По крайней мере, мечтать мне никто не запретит. И надеяться.

Я прошла на кухню. Открыла холодильник. Проверила рукой содержимое. Котлеты, макароны. Вообще-то я умею немного готовить сама, но раз это прекрасно делает мама, зачем утруждаться.

Я разогрела обед в микроволновке. Быстро поела. Приготовила еду для Ундины: в те же макароны с котлетой добавила немного бульона из супа. Не забыть отнести. Стала мыть посуду.

В дверь позвонили. Два коротких звонка. Открыла, не спрашивая. Так звонит только наш сосед. Ромка!

– Привет. Ну что, идём?

– Куда? Ой! – Я пришла в ужас. Сама же просила Рому сходить со мной в магазин, купить подарок брату и, может быть, присмотреть что-нибудь к Новому году.

У Гриши 24 декабря день рождения. Через три дня. Мы с мамой решили подарить ему часы. Мама мне и деньги оставила. Я легко договорилась с соседом Ромой. Он хороший приятель. Всегда готов помочь. И вот надо же, совершенно вылетело из головы.

– Ромка, я сейчас!, – крикнула я, вбегая в свою комнату и, рывком открыв дверцу шкафа, стала кидать прямо на пол всё, что попадалось под руку: блузки, юбки, джинсы. В чём, в чём, а в тряпках отказа у меня не было. Одевать меня любит мама, которая в детстве, наверно, не доиграла в куклы.

Саму меня одежда интересует только в плане комфортно – некомфортно. Так, эти джинсы в прошлый раз ужасно попортили мне кровь. Очень уж тугая застёжка, а, может, это я поправилась. Кофточка хорошенькая, материал приятный на ощупь, но слишком длинные рукава. Мне постоянно хочется их засучить.

Наконец выбрала утеплённые брючки и джемпер. Переоделась. Привычным движением взяла со столика расчёску. Привела к порядку слегка взлохматившуюся причёску.

На ум пришли слова брата: «кто-нибудь оценит твой ум, душевные качества. Красоту в конце концов».

Мою? Красоту?

Что ж, я среднего роста с очень даже приличной фигурой. У меня маленький аккуратный носик, а глаза, наоборот, большие с длинными ресницами. Цвет помню серый с зеленью. Сергей как-то сказал про меня: «девушка с волосами цвета пшеницы и глазами цвета морской волны» Звучит неплохо, правда? Волосы спускаются на плечи мягкими локонами….

– Милена, ты где там? – Недовольный голос Романа из коридора заставил меня очнуться от внутреннего самолюбования. Балбесина! Ждёт же человек. Сейчас.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.