Ему отвечает мужской голос, жесткий и холодный.

— А ты думала, мне все равно? Вот в чем твоя проблема, не так ли? Ты никогда, бл*дь, не думаешь. Ты просто делаешь все, что тебе заблагорассудится, и плевать, как твои действия могут повлиять на кого-то еще. Ты так чертовски эгоцентрична.

— Ну же. Просто послушай, ладно? Окей. Да. Мы можем вернуться к тому, как все было раньше. Ничего не изменится. Все будет так же, как и в прошлом году. Мы отправимся в это путешествие…

— ЗАТКНИСЬ! Просто заткнись нахуй, тупая сука! Думаешь, что я приму тебя обратно после того, что ты сделала?

Я едва различаю удары сердца, когда спешу из-за стола, огибая миссис Питерс, в направлении голосов. Мне требуется все мое мужество, чтобы не обогнуть стеллаж и не броситься в атаку, размахивая кулаками, но мне нужно видеть. Чтобы оценить ситуацию. Я могу в конечном итоге испортить свой единственный шанс на неожиданность, если потороплюсь. Выпрямляюсь, держа в руке пустой пистолет, и оглядываю высокий стеллаж, затаив дыхание.

Кейси Уинтерс лежит на полу, прижавшись спиной к стене, ее лицо покраснело и дрожит так сильно, что плечи заметно дрожат. Вокруг нее растекается лужица желтой жидкости, пропитывая ее юбку болельщицы. Она видит меня, и ее глаза широко распахиваются…

...и тут парень с полуавтоматическим охотничьим ружьем, направленным ей в голову, чертыхается, поворачиваясь ко мне лицом.

Я реагирую, вскидывая пистолет, который держу в руке, хотя он и пуст.

— Успокойся. Спокойно, Леон. Просто сделай вдох, парень. Мы ни хрена не должны этого делать.

— Он больше не вернется. Он единственный, кто знает, что мы здесь, и он не вернется. Мы все, бл*дь, умрем.

София не перестает паниковать. Я тоже, но она слишком громко кричит в своей панике и никак не может заткнуться. Звуковая будка маленькая — на самом деле это всего лишь кабинка. Мы все трое одновременно отчаянно пытаемся заставить наши мобильные телефоны работать, но ни одно из наших устройств не может получить сигнал. Вся сеть, похоже, отключилась.

— Он вернется, — твердо говорю я. — Алекс не оставит нас здесь. Он вернется за нами, когда это будет безопасно.

— Скорее всего, он уже мертв. Ты только что слышала все эти выстрелы.

— София, клянусь Богом, если ты еще хоть раз скажешь, что кто-то умрет, я сама тебя убью, — огрызаюсь я.

Алисия ахает, прижимая Софию к себе и бросая на меня злобный взгляд.

— Угрозы здесь не носят конструктивного характера. Как и разговоры о смерти психованного бойфренда Сильвер. Нам всем просто нужно сидеть тихо. Нужно сохранять спокойствие.

— Я это понимаю. Говорю это уже десять минут к ряду. Можете ли вы ... черт возьми, вы обе... Не могли бы вы просто присесть? То, как мы втроем прыгаем здесь, сводит меня с ума.

— Ты двигаешься так же часто, как и мы, — стонет София сквозь слезы. — Это совсем не похоже…

БУМ-БУМ-БУМ!

Громкие удары заполняют звуковую кабину, и мы все трое вскрикиваем, хватая друг друга за руки. Снаружи раздается требование, от которого у меня по спине пробегает паника:

— Впустите меня!

— Вы из полиции? — Кричит Алисия.

— Нет, я не чертова полиция! Я стою здесь, на открытом месте. Впусти меня, черт возьми!

Я узнаю этот голос. Он преследовал меня последние девять месяцев, заставляя заново переживать самое травмирующее событие, которое когда-либо случалось со мной, каждый раз, когда я слышала его в коридорах Роли.

— Это Джейкоб, — говорит София, шмыгая носом. — Джейк, это ты?

— Да!

— Докажи это, — требует Алисия.

— Господи, неужели ты хочешь, чтобы я сунул свои чертовы водительские права под дверь? Открывай.

Алисия и София едва не перелезают друг через друга, торопясь отпереть дверь. Я встаю перед ними, преграждая им путь, крошечная комната вращается как карусель.

— Что ты делаешь? — Шипит Алисия. — Впусти его. Мы будем в безопасности, если он будет здесь с нами.

Я стою твердо.

— Откуда ты это знаешь? А что, если он и есть тот самый стрелок?

Девушки замолкают, на их лицах отражается неуверенность.

— Ну... а почему у него такой панический голос, если это он был с пистолетом? — Софи рассуждает здраво.

Боже, эта девушка будет первой, кто умрет, черт возьми, в фильме ужасов.

— Очевидно, чтобы обманом заставить нас открыть дверь!

— Кто там внутри? — Кричит Джейк через дверь.

— Это я, Элли. София и Сильвер тоже, — отвечает Алисия.

— Зачем ты ему это сказала? — Рычит София, хлопая подругу по руке, как непослушного ребенка.

Алисия потирает руку, притворяясь обиженной.

— А что плохого в том, что он знает, если не может войти?

Густая, тяжелая тишина повисла в музыкальной комнате. Джейкоб, очевидно, понял, как мало у него шансов попасть в кабинку теперь, когда он знает, что я внутри.

Позволяю себе болезненный, извращенный момент удовлетворения.

— Сильвер? Ты меня слышишь? — тихо говорит он. — Сильвер, пожалуйста. Если ты не впустишь меня, и я умру, как ты думаешь, что будет с твоей семьей? Мой отец поймет, что ты меня не пускала. Он их погубит. Ты же знаешь, что это правда. Будет лучше, если ты впустишь меня, чтобы я мог переждать это вместе с тобой.

Это просто смешно. Джейк цепляется, пытаясь придумать что-нибудь такое, что заставит меня уступить ему, но это не сработает.

— Неужели? Ты действительно думаешь, что угрозы — это подходящая тактика?

Еще один громкий удар обрушивается на дверь, на этот раз почти насильственный.

— Впусти меня, Сильвер, помоги мне, или …

— Или что? Что ты сделаешь, Джейк? Оскорбишь меня? Унизишь меня? Запугаешь меня? Уничтожить всю мою гребаную жизнь? Ты ведь уже это сделал, помнишь?

— Сильвер, пожалуйста…

Внизу, в библиотеке, раздается оглушительный грохот выстрелов, сотрясая пол под нашими ногами.

— Видишь. Джейк не может быть тем, у кого пистолет, если они стреляют там, внизу, — говорит София. — В чем, черт возьми, твоя проблема? Впусти его.

— Пожалуйста, Сильвер. — По ту сторону двери раздается голос Джейка, как будто он вот-вот сломается и начнет рыдать.

За все, что он сделал, я не должна открывать дверь.

Первое нападение было достаточной причиной, чтобы оставить его там, чтобы его расстреляли, но добавить месяцы и месяцы психологического насилия, которое я перенесла от его рук в этих самых стенах школы? Джейкоб Уивинг заслуживает любой жестокой смерти, которая его ждет.

Он старался изо всех сил, но ему не удалось по-настоящему сломить меня. Так много украл у меня, но не отнял мою человечность. Какая-то часть меня почти жалеет об этом, когда я неохотно открываю дверь в звуковую будку и впускаю его.

Джейк врывается внутрь, падает на колени и дрожит так же сильно, как минуту назад София. Он съеживается, обхватив голову руками, и сдавленное рыдание наполняет тесную кабинку. Алисия и София смотрят на него сверху вниз, на их лицах появляются шок и беспокойство, и я позволяю себе самый маленький момент победы.

— Ты действительно думаешь, что теперь он будет защищать тебя? — С горечью спрашиваю я. Низко пригнувшись, я опускаюсь, чтобы оказаться на одном уровне с Джейкобом, лицом к лицу с ублюдком, который прижал меня к земле и изнасиловал. — Я так не думаю. Видишь ли, ты всегда был гребаным трусом, не так ли, Джейк? Твоя сила и бравада — жалкое зрелище. В глубине души ты всегда был... таким.

Он вздрагивает от неприкрытого отвращения в моем голосе.

Не отрицает этого. Не отрицает ни единого факта. Лишь опускает взгляд на свои руки и тихо плачет.

Глава 34.

— Боюсь, ты застал меня в самом разгаре кризиса, — говорит Леон, дрожа от смеха. Но руки его крепко сжимают автомат. Они не дрогнули ни на дюйм. Ствол по-прежнему твердо нацелен мне в лоб. — Мы с Кейси только что уладили несколько проблем, не так ли, Кейс? Я просто давал ей понять, как сильно ненавижу ее за то, что она бросила мою задницу через СМС после четырех лет отношений. А потом приходила ко мне домой, ведя себя так, будто она все еще принадлежит этому месту, красуясь с этим гребаным Джейкобом Уивингом. Тебе это показалось очень забавным, правда, Кейси? Продолжай. Расскажи Алексу, что ты делала на вечеринке после его ухода. Я уверен, он просто умирает от желания услышать это.