Шарп почему-то становится сложно себя сдерживать, она убирает волосы со спины, чуть приподнимается и оставляет сухие поцелуи, покрывая ими каждый миллиметр идеальной кожи с лёгким, едва ли ощутимым ароматом полевых цветов. Может быть, ей только кажется, но она хочет это чувствовать, потому что в ее голове Сара — весна, тёплая, нежная, трепетная девушка, на которой солнце оставляет поцелуи, та, которую не удаётся увидеть практически никому, спрятанная от глаз, но открытая для Авы.

— Детка, мне определённо нравится так просыпаться, — шепчет Сара, растягивая губы в сонной ленивой полуулыбке, ощущая присутствие Шарп каждой клеточкой своего тела. Ей кажется, что над ними буквально витает любовь, и даже несмотря на то, сколько боли ей пришлось перенести на своих плечах, в те мгновения, когда Ава оставляет на них трепетные поцелуи, все забывается. Не навсегда, на время, потому что в эти секунды ничего не имеет значения, ничего не существует кроме них двоих, кто, связываясь воедино, становится вдруг маленькой частью огромной бесконечности. Сара взрослая, серьёзная, но рядом с Шарп ей хочется чувствовать себя влюблённым подростком.

Пока блондинка чувствует, как от тёплых поцелуев и касаний кончиков пальцев по коже, рисующих узоры, внутри формируется приятная тяжесть, спускаясь к низу живота, она едва слышно смеётся. Ее тело катастрофой реагирует на любое прикосновение Шарп, но они ведь не смогут давать друг другу разрядку каждый раз, когда кому-то захочется слишком откровенно касаться, и очень резко девушка практически начинает задыхаться, когда из лёгкой туманности размышлений ее вытаскивают кончики пальцев, нагло вползающие на закрытую простынью часть тела, проходясь нарочито медленно вниз по изгибам и находя самую нужную в данный момент точку, чуть надавливая на неё.

— Господи, детка, — шумно выдыхает блондинка, когда чувствует дрожь, пробивающую все тело. Она сильнее сжимает подушку и зарывается носом в мягкую ткань, пока ноги уже немного подрагивают от того приятно испепеляющего огня, который штормом бушевал внутри.

Кто-то сказал, что любить — хотеть касаться. Они хотели касаться друг друга каждую секунду каждого дня — от неловких движений кончиками пальцев по лицу до доведения друг друга до судорожных конвульсий в высшей точке наслаждения.

Шарп проводит пальцами чуть вверх, чувствуя, насколько горячая и влажная Лэнс. Самодовольно улыбается, и саму ее всю узлами вяжет от одной только мысли о том, как же сильно Сара ее хочет.

Медленно вводит почти до основания, Сара выгибается в спине, чуть поджимает под себя ноги и приподнимается на согнутых коленях. Приглушенно стонет в подушку, сжимает зубами наволочку, пока Шарп двигается в ней, с каждым новым толчком наращивая темп, покрывая поцелуями плечи, спину, вытянутые назад руки.

От того, насколько громко Сара стонет, ей самой буквально сносит крышу, когда она сдавливает зубами тонкую кожу, а потом проходится кончиком языка, заставляя Лэнс дрожать настолько сильно, что Шарп чувствует внутренне ликование.

Резко. Рвано. Ускоряясь. Она знает, как сделать так, чтобы зацепить самые чувствительные точки девушки и довести ее до экстаза в несколько касаний, это она и делает, доводит практически до бессознательного состояния, а когда дикий оргазм накрывает Лэнс, она не чувствует ни одну часть своего тела — дрожащие, отказывающиеся функционировать, есть только наслаждение, заставляющее мышцы сжиматься, и тёплые губы на плечах, которые хочется чувствовать вечно.

Пока Лэнс приходит в себя, Ава лежит рядом, осторожно рисуя цветы на ее позвоночнике. Сара поворачивается на бок и смотрит на неё внимательно, изучающе и катастрофически влюблённо.

— Доброе утро, — шепчет Шарп, улыбаясь и убирая кончиками пальцев влажные пряди, прилипшие к лицу.

— Очень доброе, — отвечает блондинка и тянется вперёд, нежно и лениво застывая на мягких губах с привкусом надежности и любви.

— Теперь нам нужно вставать и очень быстро собираться, чтобы успеть сегодня как можно больше, — Ава кладёт ладони на живот блондинки и снова целует.

— Да, сейчас, ещё пару минут, и мы обязательно встанем, — Лэнс резко перекатывается, удобно усаживаясь на Шарп, склоняясь над ней и целуя, только в этот раз более горячо и жадно.

— Малыш, если мы продолжим в том же темпе, то вообще никуда не попадём, а Джейн уже ждёт нас, — Ава возвращает Сару обратно на кровать.

— То есть после всего этого ты ещё можешь думать о других женщинах? Особенно когда я нахожусь рядом с тобой, — Лэнс недовольно смотрит на блондинку.

— Нет, детка, я думаю о работе, потому что ради неё мы сюда и приехали, а женщина в моей голове уже очень долгое время только одна, потому что для остальных места там нет и не будет, — Ава тепло улыбается.

— Какая же ты лиса, — Сара встаёт, подходит ближе к девушке, встаёт на носочки и целует.

— Я знаю, дорогая. Давай одевайся, заедем возьмём кофе и начнём наше маленькое путешествие, — Шарп надевает белье и в очередной раз тает под жадным взглядом Сары.

Они довольно быстро собираются, спускаются вниз, загружают вещи в машину и, прежде чем встретить брюнетку, заезжают в небольшую кофейню, где разносится потрясающий аромат, терпкий, тяжелый, приятно щекочущий ноздри.

Два капучино, один с карамелью, другой с корицей — все, что нужно для начала хорошего дня, за исключением, конечного, того, что было между ними в номере, но эту тайну сохранят только смятые простыни и сжатые зубами наволочки.

Джейн уже ждёт их возле стройки и, как только девушки подъезжают, она быстро запрыгивает в машину.

— Привет, мои любимые клиенты, ну что, готовы к нашему небольшому путешествию?

— Привет, Джейн, ну, как видишь, мы полны сил и готовы покорять это побережье.

— Отлично, такой настрой мне явно нравится.

Они справляются быстро, осматривают все, что есть перед ними, подписывают договор, прыгают в машину и едут дальше.

До того момента, как их животы начинают отчаянно урчать, исполняя песню тихоокеанского кита, девушки оставляют за спиной семь отелей и со спокойной совестью заезжают в небольшое кафе перекусить.

Сара залезает на диван возле столика и поджимает под себя ноги, разглядывая пейзажи за окном.

— Подожди, а ты разве не голодная? — Спрашивает Джейн, удивляясь тому, что Лэнс не собирается делать заказ.

— Голодная, но Ава знает меня лучше, чем я себя, так что я ей всецело доверяю, — блондинка улыбается, а щеки брюнетки заливает краска.

— Боже, вы такие сладкие, что я аж не могу. Никогда ещё раньше я не видела пару людей, настолько сильно влюблённых друг в друга, в чем ваш секрет?

— В том, что во всем мы стараемся искать точки соприкосновения, а вообще нам настолько комфортно жить и существовать рядом друг с другом, что жертвовать вот этим ради чего бы то ни было никто не собирается. Мы есть друг у друга, а с остальным как-нибудь разберёмся, — Сара пожимает плечами и тепло улыбается, глядя на Аву.

Они быстро едят и продолжают ездить по отелям. Большую часть пути Лэнс крепко сжимает ладонь своей невесты, потому что внутри у неё неприкрытое желание постоянно касаться, и без ощущения теплоты ее кожи на подушечках пальцев уже не то, не так и неправильно.

Джейн улыбается им с заднего сидения и успевает сделать пару кадров, оставаясь незамеченной.

Время проходит быстро, и оставив за спиной четырнадцать отелей, обессиленные и полностью выдохшиеся девушки заползают в постель, крепко прижимаются друг к другу и засыпают безмятежным сном, растворившись в нежности и любви.

Следующим утром они ужасно опаздывают, поэтому буквально на ходу натягивают штаны, чистят зубы и выбегают вниз на улицу, едва успевая заскочить за кофе.

Когда они подъезжают к Джейн, она злится и, скрестив руки на груди, грозно смотрит на девочек.

— Прости, пожалуйста, мы вчера так устали, что даже будильник не слышали, — извиняясь смотрит на неё Шарп.

— Ну да, я вижу, — она проходится глазами по шее Сары, где красуется небольшая, но довольно яркая багровая отметина.