Огромный зал, по привычке погрузившийся в дремотное состояние от скучных и однообразных речей, которые плохо читались монотонным голосом, вдруг проснулся, вытянул шеи, а когда я стал прятать бумажку в карман, в которую даже не заглядывал, зал разразился бурными аплодисментами и даже восклицаниями: браво!

  Вскоре был объявлен перерыв. В перерыве меня разыскал молодой лейтенант, сидевший до этого в президиуме; он спросил:

  - Скажите, кто вам готовил текст выступления?

  - Никто не готовил, - ответил я.

  - Ничего не понимаю. У вас что, высшее образование? Вы, может быть, кандидат политических наук, и произведения великого Сталина и Ленина знаете наизусть.

  - Никак нет. Я малограмотный. Что такое всего семь классов? Вот великий Сталин ˗ другое дело. Он ˗ доктор всех наук. До вечера перечислять можно. Двадцать шесть языков знает, по пятьсот страниц в день заучивает наизусть. А Лени знал всего лишь восемнадцать языков.

  - Не может быть. Значит, вы выдаете себя не за того, кто вы есть на самом деле. Это даже подозрительно. - Он извлек записную книжку. - Позвольте узнать вашу фамилию. Я запишу в блокнот.

  - Зачем вам моя фамилия?

  - Я доложу о вас, куда следует, это мой долг. Разведка займется вами. Не может быть, чтобы рядовой солдат, да еще без образования мог так выступить, не заглядывая в бумажку. Только Ленин не заглядывал в бумажку и то, как позже выяснилось, за его спиной Надежда Константиновна пряталась, она читала ему речь с книжки, а он только повторял.

  - Не волнуйтесь, я в коцомоле, как и вы. Разница только в том, что у меня голова на плечах, а у вас тыква, младший лейтенант. К тому же, у нас замполит очень грамотный и очень добросовестный. У нас на батарее все политически подкованы. Если не верите - приезжайте к нам, посмотрите.

  - Это интересно, это заслуживает распространения. Назовите вашу батарею и вашего замполита.

  - Я не имею права. Это военная тайна, товарищ лейтенант.

  - Молодец, солдат, так держать. Я, конечно, все равно узнаю. Ваша фамилия ведь есть в списках выступающих.

  - Она искажена. Моя настоящая фамилия другая. Я ее не могу раскрыть.

  - Я думаю: вас не мешало бы проверить. Вы...подозрительная личность, хоть и выступили вы здорово.

  - Приступайте к проверке, лейтенант, пока я не сбежал.

  Лейтенант ушел чрезвычайно озабоченный, долго потом шептался с кем-то в президиуме, но... в проекте решения, принятом единогласно, был упомянут и старший лейтенант Бородавицын, замполит, в качестве примера высокого уровня политико-воспитательной работы солдат батареи управления 605 зенитного полка.

   25

  С заключительным словом на конференции выступил зам начальника политотдела дивизии полковник Иваненко. Его речь была краткой, немного замешана на тавтологии, но содержательной. Он сообщил о том, что приближаются выборы в Верховный совет республики. Это было выдающееся событие на данном этапе в борьбе с международным империализмом. Выборы - свидетельство дальнейшего развития и укрепления советской демократии, самой передовой в мире. И это было воистину так.

  Я вернулся в часть с высоким авторитетом. Даже командир батареи капитан Самошкин пожимал мне руку. Окрыленный невиданным успехом, я замолвил словечко по поводу сдачи зачетов в вечерней школе. И в этом вопросе меня ждал успех. Только с передвижной библиотекой вопрос затягивался: я просто не успевал. И без того моя частая отлучка с батареи стала бросаться в глаза моим сослуживцам. Ребята мне вопросы не задавали, но относились ко мне как к белоручке и возможно стали завидовать.

  Незадолго до выборов старший лейтенант Слободан собрал свой взвод и стал подробно инструктировать, как голосовать:

  - Вычеркивать какую-либо фамилию категорически запрещено. Урны будут проверяться, если кто испортит бюллетень вычеркиванием фамилии, то на батарее будут искать неблагонадежного, а неблагонадежному нет места в наших вооруженных силах. Лучше пишите на обороте: Да здравствует товарищ Сталин, Слава КПСС. Можно так же: Долой американский империализм, долой поджигателей войны!

  - Это приказ? - спросил я.

  - Это рекомендация, - ответил Слободан. - А почему вы спрашиваете?

  - Если такие рекомендации проводятся повсеместно, тогда зачем проводить выборы, зачем отрывать народ от строительства коммунизма? Не лучше ли этих депутатов просто назначить приказом сверху?

  - Это контрреволюционная агитация. И это говорит комсомолец! У меня уши вянут! Кто с ним согласен, поднимите руку!

  Руки никто не поднял. Все стали переглядываться и немного враждебно посматривать в мою сторону.

  - Позовите сюда замполита, товарища Бородавицына, срочно!

  Замполит явился незамедлительно.

  - Что случилось? - спросил он.

  - У нас тут ЧП. Контрреволюционная агитация объявилась. Этот наш новичок - агитатор. Он против выборов в Верховный совет. Ему, видите ли, не нравится, как у нас голосуют. Он против депутатов Верховного совета. Я не знаю, что делать? Придется в контрразведку докладывать. Кроме того, я видел Узилевского, его бывшего командира. Он не лестно отзывается о нем. Характеристику дал, дай Боже. У меня глаза на лоб. Да и сам я начал к нему присматриваться в последнее время и мне очень и очень многое не нравится в нем.

  - Что именно? - спросил я.

  - Что это вам вздумалось учиться в армии? Надо уставы учить, а вы, понимаешь, алгебру учите. Вы что, собираетесь стать ученым? Так знайте: все учеными быть не могут. Кто работать будет? Кто армию будет кормить, если такие, как вы вобьют себе в башку, что они должны стать учеными?