Колоны шли, молча, под траурную музыку.

   У памятника никто не задерживался. Колоны просто делали круг, поднимая головы вверх, чтоб посмотреть на каменные усы, лицо разукрашенное птичьем пометом, узреть гения, возвышающегося над своими рабами, льющими бесполезные слезы. И проходили дальше, то есть возвращались туда, откуда прибыли.

   Это была единственно разумная акция, иначе у памятника была бы страшная давка со смертями, увечьями, как на Трубной площади в Москве.

  У памятника на возвышении из досок, стояло белорусское правительство и весь центральный комитет. Никто речей не произносил, никаких звуков не раздавалось, кроме рыданий, искренних, но бесполезных.

   Колонны несли венки с цветами. Венков было так много, что их некуда было ставить. Джугашвили держал правую руку на сердце, как бы давая, клятву народу, что все враги будут уничтожены, а так как с развитием социализма количество врагов возрастает, то машина смерти никогда не будет остановлена.

  Люди с согнутыми спинами и опущенными головами, делая круг у подножья памятника, как бы клялись в верности и преданности своему отцу и учителю. Мы одобряем твои поступки, дорогой учитель и будем помогать уничтожать врагов, но мы не враги, мы твои дети, мы твои сыны и дочери, мы в твоих руках, мы в твоей власти.

  Немного легче советский народ вздохнул, когда услышал о мудром решении родного ЦК, вокруг которого приказано было сплотиться, что великого вождя народов не станут хоронить, предавать земле, как простого человека, а выставят в Мавзолее на всеобщее обозрение, рядом с Ильичом. Это мудрое решение было воспринято с огромной благодарностью всеми советскими людьми. Если раньше за попытку лицезреть диктатора можно было поплатиться жизнью, то теперь, приехав в Москву и отстояв шесть-восемь часов в очереди, можно было попасть в Мавзолей и увидеть родного отца и учителя, и не одного, а сразу двух. Такие счастливчики из далекой провинции, побывав в Мавзолее, становились знаменитыми у себя на родине. С ними производились встречи коллективов, они читали лекции, о них писали в местных газетах.

   14

  Солдаты КП полка вернулись в казарму только к вечеру, поужинали перловой кашей, заправленной вареной свининой наполовину с салом, разбрелись, кто куда, и вдруг, горнист протрубил сигнал сбора всего личного состава. Все построились в течение одной минуты. К строю подошел старший лейтенант Бородавицын. У него глаза уже не были на мокром месте. Во взгляде была коммунистическая целеустремленность. Когда дежурный попытался сдать ему рапорт, он махнул рукой и произнес:

  - Вольно!

  - Вольно, - подал команду дежурный.

  - Товарищи солдаты! страна похоронила, нет, не похоронила, страна поместила в усыпальницу великого человека. Мы должны бороться за право посетить Мавзолей в Москве: оба вождя там, как живые. Я советский офицер, воевал с фашистами, и мне не посчастливилось побывать в Мавзолее или на Красной площади в дни праздников, когда великий вождь выходил на трибуну и плотно сложенными пальчиками, такие пальчики могут быть только у гения, помахивал, приветствовал восторженную толпу. Мы сейчас рас садимся в красном уголке и устроим соревнование: кто, что знает из биографии великого вождя, какие его книги вами прочитаны, как он пребывал в ссылке, где встречался с Ильичом?

   Солдаты расселись в красном уголке, и беседа началась. Это была трудная беседа, потому, что о жизни великого человека практически никто ничего не знал.

  Настоящей биографии двух отцов отечества просто не существовало, несмотря на то, что книг о Ленине и Сталине - хоть отбавляй. Ну, кто осмелился бы написать, что Сталин грабил тифлиские банки, а деньги отдавал Ильичу, а тот, спустя энное количество лет, ввел его, Сталина, в состав ЦК партии? Кто мог бы поверить, что великий человек состоял на службе у царских жандармов и выдавал им революционеров, будучи членом ленинской партии большевиков? И во сне никому не могло присниться, что Сталин застрелил или вынудил застрелиться, собственную молодую, красивую жену Светлану Аллилуеву, - в какой книге о вожде это было написано? И это далеко не все. Вопросы можно задавать без конца.

  Солдаты сидели, пожимали плечами.

  - Ну что молчите? Расскажите о детстве и юношеских годах дорогого вождя!

  - У него не было детства, - сказал солдат Рыбицкий.

  - И юности у него не было, - добавил Черепаня.

  - Почему? - удивился Бородавицын.

  - А потому что при капитализме ни детства, ни юности не бывает, одни мучения остаются, как у Горького, - сказал я.

  - Ваша позиция правильная, она политически верна, - с радостью произнес замполит. - Вот только никто не осветил борьбу.

  - Он боролся, - сказал кто-то.

  - Правильно. Но как боролся?

  - С флагом в руках.

  - Правильно.

  - И народ за ним шел, под его флаг становился, - добавил я.

  - Правильно. Я ставлю вам отличную оценку.

  - А теперь перейдем к другой теме. Борьба товарища Сталина с внутренними врагами. Как он боролся?

  - Он всех врагов чик-чик и готово, - сказал рядовой Изанский.

  - Политически правильно, рядовой Изанский, - сказал Бородавицын. - Можете назвать хоть несколько фамилий, которые разоблачил товарищ Сталин?

  - Он всех разоблачал, и всех расстреливал, и правильно делал. Если враг не сдается- его уничтожают. Так и империалисты. Им лучше сдаться, а если не сдадутся, мы их чик-чик и готово, - сказал рядовой Слесаренко родом из Курска.