– Ведьма Фардеклёр, – хлестнула её строгим голосом директриса Франсуа, – это моя территория, вы всего лишь гостья. Вы не имеете никакого права так говорить с моими ученицами. Тем более вводить их в заблуждение. Первый котёл – древний артефакт и не даёт осечек. Вам это известно не хуже меня.

– В это сложно поверить, ведьма Франсуа, – процедила Ирэна, убивая меня взглядом, – Розэ невероятно слабая ведьма, её мать – смертная. В ней нет ни капли родовой магии.

– Ведьма Фардеклёр, – снова осадила её директриса, – мы здесь не для этого.

– Мы приехали, чтобы разобраться в сложившейся неприятной ситуации, – чуть взвизгнула Ирэна, заставив поморщиться всех, кроме безразличной главы нашего рода, – нам мало вашего письменного уведомления о результатах распределения! Объяснитесь!

– Ирэна, – всего одно тихое слово, произнесённое Лейлой Фардеклёр, и тётка резко проглотила всё, что хотела сказать и опустила злобные глаза в пол, – директриса Франсуа, меня интересует эта тема отнюдь не потому, что я не верю Первому котлу. Меня смущает, что столько лет моя семья была в таком заблуждении, и мне хочется его разрешить. Я рассчитываю на ваше сотрудничество.

Вот так вот! Никаких тебе «не могли бы вы помочь» и «надеюсь, что вы пойдёте нам навстречу»! О нет, Лейла Фардеклёр никогда не просила, она приказывала или предлагала в повелительном наклонении. Она даже мысли не допускала, что директриса Франсуа не сделает так, как хочется ей.

– Вы правы, случившееся нас всех очень озадачило, – нахмурилась главная ведьма академии, придя к тем же мыслям, что и я, – но мы ничем более не можем вам помочь. Первый котёл сказал – мы услышали. Теперь наша задача выучить ваших внучек.

– Покажите мне свиток, директриса, – снова сухой приказ на грани вежливости.

И ведьма Франсуа не могла его не выполнить. Она прошла к шкафу, перебрала несколько трубочек, развернула пару свитков и вернулась к столу с одним из них, протянула его главе Фардеклёр. Та величественно приняла и развернула его, вчиталась, чуть прищурившись.

– Мария-Фелисса – класс высшей силы, Розэ – родовой, – бесстрастно сказала она и впервые посмотрела прямо на меня, заставив поёжиться, – вот как. Не скажу, что я довольна таким развитием событий. Более того, я крайне разочарована и в недоумении.

– Розэ всегда всё портит, – тётка Ирэна прошибла меня ненавидящим взглядом, полным ведьмовского огня, – как и твой папаша. Не мог не нагадить семье в очередной раз.

– Ирэна, выйди, – спокойно сказала глава, и тётка вспыхнула и вылетела прочь, больно толкнув меня плечом.

Нашей главе не перечат даже в мелочах. А тётка в запале совершила страшную ошибку – посмела оскорбить Пирса Фардеклёра прямо при бабушке. Она ведь любила его, даже больше чем Ирэну. Достаточно сильно, чтобы принять в свою семью меня – паршивую овцу.

– Бабушка, прости за маму, – сконфуженно сказала Мари. Она всегда звала её бабушкой и только по исключительным случаям – главой.

– Не смей извиняться, – бесстрастный приказ, и кузина лишь кивнула, – досадно, что снова мои планы расстроились. Придётся ждать следующего поколения, пока в нашей семье родится нормальная наследница.

Она едва заметно скривила губы и поднялась. Небрежно положила свиток на стол директрисы и окинула нас с кузиной разочарованным взглядом голубых глаз рода Фардеклёр. Поправила волосы цвета гречишного мёда, как и у меня.

Глава нашего рода была очень могущественной ведьмой, поэтому до сих пор могла поддерживать своё тело в возрасте роскошных сорока лет, хотя на самом деле ей было в два раза больше.

Из всех её потомков именно мне, по иронии Матери-Ведьмы, выпала честь быть наиболее похожей на неё внешне. Тот же цвет глаз и волос, фамильная чёткая линия челюсти и хрупкая женственная фигурка. Остальные на неё походили намного меньше. Мари получила только цвет глаз, а тётке Ирэне и того не досталось.

А мой блудный отец… Если мне не изменяла память, глаза у него были зелёные, а волосы – как пшеничное поле. Он совсем не был похож на свою мать и старшую сестру, он полностью пошёл в своего отца – второго мужа нашей главы. Мне от него в копилку внешности ничего не досталось. Всё остальное, очевидно, я получила от матери, которую никогда даже не видела.

– Мария-Фелисса, Розэ, вы можете быть свободны, – она величественно махнула узкой ладонью.

Мы собирались уже выскользнуть за дверь, как бабушка снова посмотрела на меня и вздрогнула. Я недоумённо замерла, не понимая, в чём дело. А потом ощутила шевеление маленьких лапок на своём платье. Я посмотрела вниз. Этот глупый воротник выбрался из сумки.

– Что за крыса? – брезгливо, впервые проявив свои эмоции на публике, тяжело проронила Лейла Фардеклёр.

– Это хорёк! – на автомате возмутилась я и чуть не умерла от разрыва сердца. Кому я только что возразила?!

О Матерь-Ведьма, свидимся в ближайшие секунды!..

Розэ

– Давно ты не была такой дерзкой, – медленно проговорила глава Фардеклёр, окидывая меня прищуренным взглядом, – очень давно. Мне нравится. А теперь обе – вон!

Нас с кузиной вынесло за дверь. Сердце отчаянно колотилось где-то в горле, а на лбу выступила испарина. Но очень быстро пришло осознание произошедшего. Лейла Фардеклёр сказала, что ей нравится моя дерзость? Ещё упомянула, что я давно такой не была.

Но сколько я себя помню, я всегда была комнатным растением в её присутствии и всю свою сознательную жизнь подавляла в себе странные и смелые порывы. Неужели я когда-то осмеливалась дерзить этой женщине? Я ведь всегда её боялась, это просто невозможно. Я такого вообще не помню.

– Розэ, – прошептала сбитая с толку Мария-Фелисса, – ты совсем отбитая? Так разговаривать с главой!

– Я случайно, – пробормотала я.

Кузина тоже опасалась нашу могущественную строгую бабушку, но она была не в пример смелее меня, могла разговаривать с ней почти спокойно и почти на равных. Нечасто, но всё же. Но сейчас она была сама не своя от произошедшего.

– И как ты сняла мои проклятия? – её страх перед главой трансформировался в агрессию по отношению ко мне.

– Я не знаю, – я пожала плечами и решила поскорее сбежать, пока Мари не оседлала волну своей злости.

– Да ты вообще хоть что-то знаешь, пустоголовая овца? – зашипела она и обхватила моё запястье, словно почувствовала моё желание сбежать, – пошли, наложим что-нибудь посложнее.

– Может, не надо? Не думаю, что это поможет, – я попробовала вырвать руку, но кузина была сильнее.

– Я не ослышалась? Ты думаешь, Розэ? – состроила издевательски-восхищённое лицо кузина, – я уж решила, что думать в твоей голове уже не чем. Идём.

Она дёрнула меня и потащила. Я охнула от боли в запястье, внутри снова начала разгораться огненная ярость, кончики пальцев слегка закололо. Какого чёрта она обращается со мной как с глупой безвольной куклой? Кто дал ей это право?

Я так взбесилась, что даже дурацкая часть меня, что вечно останавливала мои порывы, ничего не смогла сделать. Моя свободная ладонь сложилась в кулак, сжалась до побеления костяшек, а потом медленно расслабилась.

– Отпусти меня, – вырвалось из горла ледяным приказом, так, как делала Лейла Фардеклёр.

Мария-Фелисса вздрогнула и обернулась ко мне. На её лице отразилось непонимание, смятение, она вглядывалась в мои глаза, словно что-то искала. И медленно разжала пальцы, всё ещё не веря, словно на автомате.

– Перестань обращаться со мной как с глупой куклой, – сказала я, с ужасом чувствуя, как смелость и неожиданная сила покидают меня под напором той части меня, что всегда меня подавляла. Она заставляла меня быть той самой слабой Розэ. Но я ведь ещё не всё сказала кузине!

– Ты… Да ты… – пыталась совладать с мыслями Мария-Фелисса.

Послышались голоса, они приближались и были смутно знакомыми. Кузина вдруг нахмурилась, обернулась в сторону голосов, она точно узнала один из них. Она резко обернулась ко мне и приложила палец к губам. Я нахмурилась, ничего не понимая.