Для верности я ещё пять раз пикнула, а потом смогла выдохнуть. Вроде бы полегчало. Шмур непонимающе смотрел на меня, пришлось переходить на обычный язык.

– Да я чего? Я же для нас старался. Мы завтра отправимся в город, а там уже всё и разузнаем. Мы там ляпнем чего-нибудь этим спятившим мудрилам, да и быстренько убежим, пока они заведут свои извечные споры о смысле сказанного. А уж в городе и народу больше и жалостивцев хватает, вот у них-то мы и разузнаем по поводу вашей пропажи. Всё же спланировано, чего вы так на меня смотрите? Хотите, я вам платки ваши верну…

Шмур полез в карман и оторопело уставился на те заплатки, которые я ему подсунула вместо наших платков. Я с ухмылкой достала свой платок и направила на него.

– Ещё раз такое коленце выкинешь без нашего разрешения – будешь себя ложечкой со стены соскребать! Понял?

– Ага, – нервно сглотнул Шмур. – Всё понял.

– Вижу, что вы нашли общий язык, – раздался насмешливый голос суслягуха, – а чего вы сюда заперлись? Или переночевать негде было?

– Вот только тебя для полного счастья не хватало, – устало выдохнула я. – Где тебя носило, пока в нас тут вилами тыкали?

– По делам летал. А мои дела вас явно не касаются, – показал язык суслягух.

Мне почему-то очень сильно захотелось шлепнуть ему по челюсти, чтобы он прикусил язычок и больше не высовывал его наружу. Некрасиво это. Так бы и шлепнула, но побоялась не рассчитать силу удара. Вдруг откусит кончик – кто же тогда нас будет развлекать своими бреднями?

– Всё хотел спросить, а что это за зверек такой? Чего он за вами таскается? – подал голос Шмур.

– Это суслягух, – ответила Агапа, – и он фамильяр Марины.

– Суслягу-у-ух, – протянул Шмур. – Тот самый?

– Не тот самый, а единственный и неповторимый! – подбоченился суслягух.

– Много слышал, но видеть не видел. Да ещё и фамильяр… А у тебя тоже фамильяр есть? – спросил Шмур у Агапы

Та кивнула в ответ.

– Да, у меня зубр.

– Зубр? Ух ты, а чего же мы тогда тут просто так сидим? Покажи его. Ну, пожалуйста. Никогда живых зубров не видел.

– Но… – Агапа неуверенно посмотрела на меня.

– Никаких "но", покажи на минутку, а потом убери. Ну, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, – заканючил Шмур.

Агапа взмахнула платком и мне неожиданно стало нечем дышать, а сама я оказалась прижатой к стене волосатой тушей.

Агапа не рассчитала размеров бани и её фамильяр заполнил всё свободное пространство. Где-то внизу, под копной шерсти раздался приглушенный писк, похоже, что зубр сел на суслягуха. Или на Шмура…

– Агапа-а-а, убери его, – просипела я умоляюще.

Каким-то чудом Агапа меня услышала и полосатая туша перестала перекрывать мне доступ к воздуху.

– Ого, – выдохнул Шмур. – Такая огромная туша… Я только один глаз смог рассмотреть и тот показался больше блюдца. Потом как-нибудь покажешь на улице?

Я с ним согласилась. Действительно, не надо было Агапе вытаскивать своего фамильяра сейчас, когда мы находились в этой конурке.

Чтобы скоротать время, я начала расспрашивать Шмура о его мире. Из разговоров я поняла, что мы оказались в мире фэнтезийных книжек, где не знают, что такое нефть, но никого это не смущает, ведь почти в каждом городе есть свои маги, и они не стесняются пользоваться магией.

Зато мне понравились названия местной валюты – по всему Стратуину ходили одни и те же монеты, что лишало возможности существования валютных бирж, зато упрощало торговлю. Так как на Стратуине все поголовно ели хлеб, то за аналог нашей копейки была взята секунда работы пекаря и называлась секундарем. Секундари складывались в минутари, а те уже сходились в часандеры. То есть полная замена меди, серебра и золота. В этом мире ценилось время.

Мужчины не гнушались многоженством, но эта старая традиция уже отходила в прошлое и многие семьи состояли в основном из двух супругов. На ряду с обычными людьми сосуществовали орки, эльфы, гномы, хоббиты, тролли и прочие существа, о которых в нашем мире только ходят сказки. Драконов мы видели и раньше, как и великана с цваргами, но вот тролли мне пока ещё не попадались.

Суслягух вставлял свои едкие комментарии, поддразнивал рассказчика и всё-таки добился своего – Шмур в конце своей речи начал гоняться за изворотливым фамильяром с угрозами оторвать… руки и ноги. Потом успокаивался, но ненадолго – суслягух снова начинал издеваться над парнем.

Так продолжалось до самого вечера, пока деревенские философы не принесли нам кувшин молока и пару караваев хлеба. Голод не тетка и даже не дядька, он вообще не человек – мы вгрызлись в черствые караваи с такой же охотой, как умирающие от жажды приникают к ледяному ключу в оазисе. Мой фамильяр притащил ещё крупный кус вяленого мяса и мелкие огурцы, поэтому ужин можно назвать более-менее нормальным.

Шмур и суслягух после ужина вяло переругивались, а мы с Агапой думали – что делать дальше? И как-то ничего не придумывалось. Да, мы можем выйти из заточения, но что мы будем делать дальше? Где искать Похотуна и девчонок? Как достать недостающие ингредиенты для исцеления Симпатира? Как победить Фендюлятора и его банду?

Солнце красными лучами пожаловалось, что ему пора уходить и скрылось за горизонтом. Под потолком раздалось шуршание, и я увидела, как побледнела Агапа. Похоже, моя подруга боялась мышей. Я их тоже слегка опасалась. Не то, чтобы они нас сожрали с потрохами, но маленькие серые комочки с голыми хвостами заставляли мурашки гонять по коже дружной толпой.

Но не мыши заставили меня насторожиться. Нет. Я услышала неподалеку голос старосты и невольно прислушалась. А уж то, что он сказал, вызвало ещё одну порцию мурашек.

– Всемилостивейшая госпожа Хозяйка, но это категорически невозможно. Да мало сказать – это нерентабельно!

В ответ раздался приглушенный голос, который показался мне знакомым, и я не могу сказать, что это знакомство было приятным:

– Они не должны выйти из деревни. Решай сам, как это сделать.

– Но как? Они же стоят невероятную сумму денег. У нас появился шанс посибаритствовать целую декаду на вырученные деньги. И мы должны сами отказаться от такого куша?

– Раб, не забывайся. Или ваши жизни дешевле жизней этих академичек?

В воздухе зависла пауза. Я обратила внимание на то, что мои пальцы нервно подрагивают. Что там происходит на улице? К сожалению, ночная темнота скрыла под своим пологом разговаривающих.

– Хозяйка, я всё осознал, но часандры…

– Презренные деньги… Ты получишь их. Но они не должны выйти из деревни.

– Я всё исполню, – еле слышно прошелестел голос старосты.

Я взглянула на Агапу. Вряд ли можно стать ещё бледнее, но у неё это получилось – лицо стало белее простыни из рекламы "Тайд". Она тоже слышала голоса.

– Что будем делать? – спросила она одними губами.

– Подождем, я думаю, что жадность его сильнее, чем любовь к Хозяйке. Он ничего нам не сделает…

Как же я ошибалась… Но поняла это только тогда, когда услышала копошение возле двери, а после раздался стук камня о камень. И всё бы ничего, пусть стучат камушками, но после этих стуков вспыхивали небольшие искорки. А после и вовсе наше место пленения осветилось разгорающимся пламенем, и едкий дым пополз по полу…

Первым делом у нас появилась паника.

А что?

Вы бы не запаниковали?

Ага, так я и поверила – в крохотной баньке, с заваленной дверью, в кромешной темноте вы бы оставались спокойными и невозмутимыми. Ещё бы и кофе с козинаками начали бы пить.

Нет, ни за что не поверю, что такое может быть!

Конечно же, как истинные леди вперед мы пустили мужчин. Их не жалко, зато об их подвиге в случае чего будет кому рассказать. Шмур попытался мотнуть головой, но я пригрозила ему платком и он понуро поплелся выбивать дверь. Его попытки не увенчались успехом – дверь издевательски гнулась, но ломаться отказывалась и даже в ответ насажала ему заноз, о чем Шмур известил нас жалобным стоном.