Мой творческий путь, рано начавшийся в Большом детском хоре Всесоюзного радио и Центрального телевидения, не закончился в детстве. Он провел меня через множество испытаний и приключений в большую и любимую профессию, профессию оперного певца. Я познакомился на этом пути с великими певцами, дирижерами, композиторами и артистами современности.
3.
Возвращение из детства
Многое, если не главное, в человеке закладывается в юном возрасте. Я не исключение. Иногда, чтобы понять и переоценить нынешнее, я мысленно путешествую в свои детство и юность. Ищу там ответы на сегодняшние животрепещущие вопросы. Ведь мне довелось еще ребенком встретиться с множеством умных, хороших и бескорыстных людей, преподавших мне бесценные уроки жизни. Без них я бы не стал тем Дмитрием Галихиным, которого вы знаете.
А потом я возвращаюсь оттуда. Сегодня же мы путешествуем вместе.
Детский хор
Самый популярный и известный Большой детский хор Всесоюзного радио и Центрального телевидения СССР можно было понять, только окунувшись с головой в его атмосферу. Мне это удалось сразу, и погружение прошло успешно.
Хотя могло быть совсем по-другому. Сказать, что я пришел туда сам, потому что мечтал с детства о сцене, будет все же неправдой. Да, я любил петь, пел везде и всегда. Жутко ненавидел, когда кто-то из родственников пытался меня взгромоздить на стул и заставить декламировать стихотворение или петь песню. Я считал это каким-то унижением своего детского эго, хотя понимал, что за это могу быть наказан. В нашей семье могли и покарать за подобное свободомыслие. Не столько потому, что у меня были такие сложные родители. Скорее, общая атмосфера в стране и жизни людей не предусматривала такого свободомыслия. Вероятно, это коснулось и моей семьи. Но я всегда допевал песни до конца, и меня слушали.
Помню, как в один из дней моему дедушке надоели мои распевки в его рабочем кабинете. И он дал четкое указание моим родителям отвести меня в какой-нибудь хор. Я рад, что меня не отвели в первый попавшийся хоровой кружок, а по стечению обстоятельств и по инициативе моей мамы разыскали самый лучший в стране детский коллектив, с активными зарубежными гастрольными выступлениями. Да, что греха таить, я очень благодарен моей маме, что она последовала таким мотивам. Ребенок должен увидеть мир.
Но только никто из моей семьи не мог себе и предположить, что между далекими зарубежными странами и поступлением в детский хор, пусть и Всесоюзного радио и Центрального телевидения, лежит огромная дорога длиною в труд, талант, упорство и самоотверженность. Ведь желание петь у меня было, а вот трудиться до седьмого пота, репетировать, учить, заниматься и заниматься в мои желания точно не входило. Но все случается когда-то в первый раз, и эта история с моим поступлением в Большой детский хор напомнила принцип обучения плаванию, о каком я когда-то слышал. Завозят тебя на лодке на середину пруда и сталкивают в воду: доплывет – научился; не поплывет, может и выловят. Никто думать не думал, что у ребенка может быть потом психологическая травма и боязнь воды на всю жизнь. Не волновали такие мелочи.
Вот и со мной было что-то подобное. Никто из родителей даже не задумывался, укрепит ли мою любовь к пению и музыке поступление в прославленный на всю страну коллектив. Разовьет ли во мне творческий потенциал выступление на телевидении, раскроет ли во мне талант исполнителя выступление на самых главных сценах страны. Я помню, как-то раз моя тетя Катя (жена известного авиаконструктора Яковлева) спросила: «Димочка, нравится ли тебе в Большом детском хоре?» Чем абсолютно точно поставила мой чистый и незамутненный детский разум советского школьника в жесткий тупик. Но это было потом. Пройдя через большое количество выступлений, работая рядом со взрослыми артистами, звездами СССР, получавшими за это все привилегии (зарплату я в счет не беру), я уже смело мог сказать: «Да, тетя Катя, нравится! Это моя жизнь, и другой мне не надо!»
Мой первый день в хоре я запомнил на всю жизнь. Вот так взять и спеть перед самым большим и прославленным детским хором в стране. Пусть это мальчики и девочки. Но они уже звезды, прошедшие весь творческий путь большого артиста. Это было невообразимо тяжело. Попасть в хор было очень непросто, я бы сказал, что просто невозможно. Да, можно было воспользоваться связями, по «блату», но руководитель хора Виктор Попов четко понимал, что блатных можно набрать и не одну сотню, а вот кто потом будет петь на правительственных концертах, кто потом будет представлять виртуозность вокала на международных фестивалях. Так представлять, чтобы западные «враги» смогли сказать: «Да, но искусство у вас самое лучшее в мире!»
Виктор Сергеевич Попов (1934–2008)
Выдающийся русский хормейстер, педагог, создатель певческой школы, ученый-методист, основатель нескольких хоровых коллективов и высшего учебного заведения принадлежит к кругу тех, кто определял лицо отечественной культуры. Подвижническая деятельность Виктора Попова почти полвека служила сохранению и развитию традиций русского хорового искусства. Своим трудом и талантом он обеспечил перспективу развития российской хоровой культуры, воспитав несколько поколений певцов, хормейстеров, солистов, педагогов и просвещенных любителей музыки.
В. С. Попов – основатель и руководитель Большого детского хора Всесоюзного радио и Центрального телевидения (1970), Академии хорового искусства (1991), главный дирижер (1977) и художественный руководитель (1983) Московского хорового училища имени А. В. Свешникова, заслуженный артист РСФСР (1977), народный артист РСФСР (1983), народный артист СССР (1989), профессор (1990), лауреат премии Ленинского комсомола (1980), премии правительства Москвы в области литературы и искусства (1996), Государственной премии Российской Федерации (2001), премии «Триумф» (2004); награжден орденом Дружбы народов (1994), орденом «За заслуги перед отечеством» IV степени (2005), орденом Русской Православной Церкви Святого благоверного князя Даниила Московского (2006), французским орденом Искусства и литературы (1991). Таковы только основные награды признанного художника.
Именно потому первое мое знакомство было очень сложным и даже нелицеприятным. Думаю, что потом в своей жизни я едва ли испытал больший стресс, чем в тот раз. Тогда, смотря открыто на В. Попова во все глаза, я пытался понять, что же от меня хотят. Он начал разговор со мной, как со взрослым человеком, отвечающим за себя и свои поступки:
– Да, Дима, я понимаю, что мне звонили и просили из ЦК КПСС от твоего дедушки, просили, чтобы я взял тебя в хор. Но ты должен понимать, что твое желание петь должно совпадать с твоими возможностями. Для этого нужны прежде всего способности и талант. Другие у нас здесь не поют!
– Я способный! – закричал я со слезами в голосе.
Он положил мне руку на плечо, и я сразу успокоился. Огромная волна тепла и света сразу наполнила меня от макушки до пяток. Я увидел, как засветилось его лицо: хотя он был очень строгим, но глаза его были добрыми и улыбались мне. Эти глаза я не забуду всю свою жизнь, он долго смотрел на меня, пристально вглядываясь в мое лицо маленького и отважного мальчишки, кричавшего «Я способный». Мне казалось, что наш молчаливый диалог длится вечность, хотя это был лишь один миг, тот миг, что определяет всю твою жизнь. И именно тогда, стоя с его рукой на плече, я поверил и уже точно знал, что «я – способный».
Мы прошли с ним гаммы вверх и вниз, я повторил за ним несколько мелодий, ответил еще на несколько вопросов, снова повторил, но уже по памяти. И помню его строгое лицо, расплывшееся в улыбке, и фразу: «Ну что ж, способный! Давай попробуем!» Помню, внизу, у дверей школы – а занимался хор Всесоюзного радио и Центрального телевидения в самой обычной средней школе города Москвы, – меня ждала мама. Я, радостный, сообщил, что Попов сказал мне: «Давай попробуем». Я смутно представлял, что мы будем пробовать, но в душе я чувствовал, что это что-то очень хорошее. Ну а дальше, за праздничным и светлым настроением, меня накрыли страхи, стали закрадываться сомнения: смогу ли, способен ли я не уступать ребятам, поющим в хоре? До моей первой репетиции было несколько дней. И эти дни стали для меня сущим кошмаром.
