Замолчав, она погрузилась в воспоминания, глядя куда-то вдаль, а Дилан смотрел на нее, постигая эту новую для него сторону Джой. Ту сторону, которую, как он подозревал, она скрывала от окружающих.

– Ты не ответила на мой вопрос, – напомнил он. – Что ты всегда хотела сделать?

– Прыгнуть с парашютом.

В самом деле?

– Ты любишь рискнуть, Джой. Кто бы мог подумать…

У нее сверкнули глаза.

– Ты это делал?

– Нет, но собирался. Ощущения, должно быть, невероятные.

– Лучше, чем скейтбординг. Быть может, когда-нибудь.

– А что, если это «когда-нибудь» настанет сегодня?

– Невозможно. У нас нет времени. И денег у меня нет.

Взгляд Дилана пробежали по листу, остановился на «сделать что-нибудь опасное». Ему вспомнилось, как в последний раз они с Чейзом были в этих краях с отцами и парнем, который встретился им в баре. Дилан достал дорожную карту, которой вынужденно пользовался в этой поездке. Черт, как ему не хватало карт из «Гугла».

– Это настоящая карта?

– Может, они и стали редкостью, но до сих пор существуют. – Улыбнувшись, он разложил карту.

– Можешь взять мой телефон.

– Я справлюсь. – Его взгляд скользил по сетке, пока не нашел то, что искал. Два часа езды от того места, где они находятся. Потом им потребуется еще шесть часов пути до Альбукерке – если получится до заката совершить то, что он задумал. Значит, они попадут в город где-то между полуночью и рассветом.

Сложив карту, Дилан отодвинул ее в сторону.

– Я хочу отклониться от маршрута.

– Сейчас?

– Сейчас.

Джой посмотрела на свой телефон.

– Куда? Нам нужно попасть в Альбукерке.

Он открыл рот, потом закрыл его. Дилану хотелось удивить ее. И еще он хотел, чтобы она не имела возможности пойти на попятную. В конце концов, познакомились они только вчера, а в его предложении присутствовала доля опасности. Скрестив пальцы, он решил рискнуть.

– Ты мне доверяешь? – спросил Дилан.

Она засомневалась.

– Я тебя едва знаю.

– Эй, разве мы не друзья?

– Не такие уж близкие.

– Но мы же поехали сюда. Дай мне шанс. У меня появилась идея. – Он наклонился через стол. – Можно одолжить твой телефон?

Губы Джой приоткрылись, словно она собиралась что-то сказать, но воздержалась. Она протянула ему телефон. Он ей – свою кредитную карту.

– За ленч. Я угощаю. Скоро вернусь. – Он поднялся.

– Куда ты? – Судя по лицу, ее охватила паника.

Дилан мягко коснулся ее плеча.

– Доверься мне. – И вышел, чтобы сделать звонок.

Обычно Дилан расцветает в захватывающей атмосфере фестивалей, проводящихся по уикендам. Ему нравится общаться с людьми, которые в своих крайне богемных нарядах выглядят нелепо, но разделяют его фанатичное увлечение музыкой. Вот почему Дилан занимается тем, чем занимается: он открывает новых артистов и наслаждается знакомыми композициями опытных исполнителей. Он может часами наблюдать за тем, как толпа реагирует на песни любимой группы, и делает это с тех пор, когда они с Чейзом колесили по стране с «Уэстфилд Бразерс». Восторги публики, околдованной сочетанием стихов и музыки, оправдывали длинные автобусные переезды между выступлениями и бесконечные ночи на узких койках.

Но сегодня Дилану не по себе, и он не может понять, что с ним происходит. Что ему не нравится? Само мероприятие? Место встречи? Или он слишком долго питается жирной гостиничной пищей? Но он всегда старается делать длительные пробежки, и вес поднимает приличный. И однако не может избавиться от… чего-то.

Что за фигня?

После расставания с Джой прошло уже несколько месяцев. Дилан сидит вместе с Чейзом в поп-ап-баре на музыкальном фестивале в Винчестере, в Англии. Чейз ведет переговоры с подающей надежды певицей и ее менеджером, а мысли Дилана находятся неизвестно где. Он сжал губы и, дрыгая коленом, листает сообщения. Чувствует, что на пределе.

Спит Дилан в удобных кроватях с шикарным постельным бельем, а не на койке с матрасиком в четыре дюйма в гастрольном автобусе. За последние несколько недель они нашли невероятно талантливых исполнителей. Прошедший период оказался очень продуктивным. Но Дилан думает не о том, о чем следует. Ему хочется сесть в самолет и улететь в Штаты. Он не может избавиться от ощущения, что должен находиться в другом месте. С кем-то другим.

Скайлар, талантливой певицей, чем-то напоминающей Дженис Джоплин, заинтересовались еще два лейбла. Она задает Чейзу вопрос. Ее менеджер Эйон задает следующий. Оба они подаются вперед и, не притрагиваясь к пиву, слушают разглагольствования Чейза. Дилану с братом нравится, как она управляет толпой. И, что еще лучше, у нее хватит песен для записи целого альбома.

Чейз очаровывает их своей речью. Дилан уже высказался. Он уверен, что сделка состоится.

Как бы между прочим он открывает свой «Фейсбук». Новая привычка. Дилан понимает, что копаться в телефоне по ходу переговоров неприлично. Поэтому заранее извинился, предупредив, что ждет срочного сообщения от еще одной певицы. Это правда, но сообщение от нее пришло еще двадцать минут назад.

Он обновляет профиль Джой. С последнего раза она разместила новый снимок – селфи из Центрального парка. Экран заполняет ее свежая улыбка. В груди Дилана моментально становится тесно. Кончиком пальца он касается ее губ, ее нежных мягких губ. Подпись к снимку гласит: «НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ, ЧТО ЖИВУ ЗДЕСЬ!»

Дилану кажется, что они расстались целую вечность назад.

Не похоже, что она по нему скучает.

Разве можно ее винить? Он сказал, чтобы она о нем не думала.

Чейз толкает его локтем, возвращая за стол, к будущему молодой исполнительницы, сидящей напротив.

Положив телефон на стол экраном вниз, Дилан улыбается Скайлар.

– Тебе будет трудно сказать «нет».

Позже, когда Чейз на арендованной машине уезжает в гостиницу, где они остановились на уикенд, Дилан бесцельно бродит по фестивальной площадке. Он подмечает все. Темноту ночи, алкоголь, льющийся рекой, танцующих незнакомых людей. Из динамиков льется музыка. Воздух пропитан ароматом тлеющей травки, а если знаешь, где искать и у кого спросить, тебе украдкой передадут маленький пакетик с белым порошком. Завораживающее и затягивающее сочетание, которому не раз уступали и Джек, и дядя Кел.

Когда ты в разъездах, искушение ведет себя как умная сучка. Она соблазняет неопытные души ночами неги, а под утро исчезает, скрипнув дверью. Оставляет только щель, в которую проникает раскаяние и забирается к тебе под одеяло.

В одну из таких ночей был зачат Чейз. Из-за таких ночей развелись родители Дилана.

И он расстался с Джой из-за таких ночей.

Он знал, что они к нему вернутся.

И сегодня он чувствует желание, которому всегда мог и хотел сопротивляться. До этого дня.

Дилан сказал Чейзу, что приедет позже, возьмет такси или попросит кого-нибудь из фестивальных приятелей подвезти его. Ему хочется побыть одному. Перестать думать о Джой и всех этих «а что, если бы». Он хочет наказать себя за то, что облажался.

Ему необходимо навсегда освободиться от нее.

Он пьет пиво, потом еще, еще. Не обращает внимания на то, что здесь подают крепкое. После пятой он уже не в состоянии пройти по прямой и врезается в двух женщин, танцующих друг с другом.

Привет, девочки.

Он им улыбается.

И получает приглашение в их компанию. Они смеются, они поют, их руки исследуют его тело. Они у него в волосах, пониже спины, на бедре, лезут под рубашку, гладят его разгоряченную кожу. А он изнывает по женщине, которой не может обладать.

Одна из женщин прижимается к нему сзади, другая спереди. Они ободряют его, заставляют танцевать. Что ж, он согласен.

Он смотрит в женское лицо. Ее ладони скользят по его груди, и он может думать только о том, что она роскошная. Он обнимает ее за талию и начинает раскачиваться вместе с ней. Ему кажется, что он держит в руках что-то не то. И она смотрит на него как-то неправильно, не так, как ему хочется.