– Что? – в унисон воскликнули сестры.

– Никаких пассажиров. Это небезопасно.

– Что за хрень! – Джой пнула покрышку с белым ободом. Как же она поедет к Тарин?

– Эй, полегче с машиной, – сказала Джуди.

– Джой, следи за языком! – сделала замечание мама.

Джуди дернула Джой за рукав рубашки.

– Извини, сестренка.

– Ты обещала отвезти меня к Тарин.

– В чем дело? – поинтересовалась мама.

– Тарин пригласила меня к себе посмотреть кино.

– В следующий раз, малышка.

– Ну пап, я обещала Тарин, что приеду, – заныла Джой.

– Отец сказал нет. Как ты вообще можешь отпрашиваться? Дела ты не сделала. Посуда до сих пор в раковине, и мусор не вынесен, – недовольно сказала мать.

Игнорируя слова матери, Джой повернулась к сестре.

– Ты можешь поехать на маминой машине?

– Ни в коем случае. Я прокачусь на этой детке.

– Меня ждет Тарин. – И ей хотелось увидеть Кевина.

– Этим летом тебе еще представится возможность съездить к Тарин, но не сегодня, – твердо сказал отец.

– Это бред какой-то!

– Хватит! Ты под домашним арестом. – Отец ткнул в нее пальцем.

Ударив по машине кулачком, Джой отвернулась.

– Я тебя ненавижу. Я всех вас ненавижу.

– Как я устала от ее поведения, – донесся до Джой голос матери, направлявшейся к дому.

Отец тяжело вздохнул.

– Она это перерастет.

Джой со стуком захлопнула входную дверь.

Флагстафф, Аризона

Оставив счет, официантка унесла тарелку. Дрожащими пальцами Джой полезла в сумочку за бумажником. Еще она достала список Джуди и карандаш. Положила листок на стол, разгладила складки. При воспоминаниях о последнем дне с сестрой ее всегда трясло. Но один пункт из списка она выполнила. А это что-то да значит.

Ей капельку полегчало, и она перечеркнула слова найти нового друга. Потом задумалась, карандаш повис над только что проведенной чертой.

Стали они с Диланом настоящими друзьями или нет?

Джой глянула в окно. Там мигал бокал с мартини. Свет – тьма, свет – тьма. Она полюбила живую музыку с тех пор, как Тарин пригласила ее сходить на «Мэтчбокс Твенти». Это случилось через несколько месяцев после смерти Джуди. Музыка всегда позволяла ей почувствовать себя счастливой, а после ухода сестры стала настоящим спасением. Она включала плеер и вместо раскаяния упивалась ритмами. Врубала звук на полную, вопила и кричала, гнала от себя депрессию.

Позволить себе лишние траты Джой не могла, но заплатила бы, чтобы послушать Дилана. Настоящие друзья поддерживают друг друга. Они ходят на концерты друзей и стараются взбодрить их. Какой вред от того, что она посвятит пару часов занятию, которое ей нравится? Разве Дилан не говорил про это на прощание?

Этим вечером Джой никуда не торопилась, и теперь, когда она поужинала и выпила два стакана колы, ей не сиделось на месте. Высокий сахар. До утра все равно не уснуть.

Оплатив счет, она проехала квартал до мотеля, заселилась, потом легким шагом прогулялась до бара. Заправила рубашку, разгладила на ней морщины, посмотрелась в окно и поправила волосы, потом заплатила десять долларов за вход.

Ее охватило волнение. Живая музыка будоражила нервы. И еще она предвкушала новую встречу с Диланом, но признаться в этом могла только себе.

«Блу-Рум» оказался длинным узким полутемным залом с потертым и липким паркетным полом. Резиновые подошвы ее кедов отрывались от него, как клейкая лента с какой-нибудь поверхности. Маленькая сцена в конце зала была пуста, если не считать гитары на подставке, стула и микрофона. От гитары к акустической системе бара змеился черный провод. Публики – если ее можно назвать публикой – набралось немного. Судя по непринужденной манере поведения, здесь собрались в основном местные. Работяги, заглянувшие в четверг вечером в любимую забегаловку.

Джой обвела взглядом небольшой зал, высматривая Дилана. Где же он? Выступление вроде бы должно было начаться в девять.

Подойдя к стойке бара, она спросила у бармена, жилистого парня в футболке «Red Hot Chili Peppers», с пирсингом в нижней губе и татуировками на обеих руках:

– Простите, вы не знаете, во сколько должен начать Дилан?

– Пять минут назад. Леа, сходи посмотри, что задерживает Уэстфилда, – сказал он официантке, разносившей коктейли и вклинившейся между Джой и мужчиной, попивающим светлое пиво. Тот выглядел таким же старым и потертым, как и весь бар.

– Конечно, Эд. – Официантка оставила на стойке поднос с пустыми стаканами и вышла через боковую дверь у сцены.

– Могу я вам что-нибудь предложить? – Эд освободил поднос Леа, сгрузив грязную посуду в раковину.

Изучив этикетки на кранах, Джой заказала «Сьерра-Невада».

– Будет сделано. – Бармен налил стакан, поставил его на картонную подложку с изображением бокала для мартини – логотипом «Блу-Рум». – Держать счет открытым?

– Нет, спасибо. – Не хотелось с утра садиться за руль с больной головой.

– Это будет семь пятьдесят.

Джой дала ему десятку и нашла пустой столик на двоих у стены, поближе к сцене. Вокруг разговаривали посетители, на фоне их голосов негромко играл последний хит «Аркейд Файр», «Предместье». Минуты шли, Дилан не появлялся. Джой потягивала пиво, чувствуя нарастающее беспокойство. Признаться, она немного нервничала. Впервые за восемь лет она намеренно свернула со своего пути, чтобы увидеться с парнем. В старшей школе она не ходила на свидания и предпочитала проводить вечера у себя в комнате, как бы родители и Тарин ни пытались принудить ее к общению.

Но неожиданное появление в баре с целью посмотреть выступление нового друга – это не то же самое, что побег из дома в автомобиле Джуди, под колючим шерстяным одеялом на полу между передними и задними сиденьями. Ей отчаянно хотелось потусоваться с Кевином. Сестра вела машину по крутому, зажатому меж гор шоссе и понятия не имела, что Джой спряталась сзади. Если бы только Джой услышала голосовое сообщение Тарин, оставленное на автооветчике, что ее родители отменили поездку в загородный дом на этих выходных, она ни за что не сбежала бы из дома. Если бы Джой знала, что ей придется незаметно пробираться через заполненный гостями двор Далкоттов в уборную Кевина (потому что она постеснялась пописать возле дома Тарин), она просто не вышла бы из своей спальни. Она бы и шагу не сделала из дома, если бы могла предвидеть те события, которые вызвала своим неожиданным и безрассудным поступком.

Джой залпом выпила пиво, смывая воспоминания о Джуди и той ночи. Они приносили тоску по сестре и всяким мелочам, которые та придумывала. Например, Джуди выкладывала на тарелке младшей сестры золотую рыбку из крекеров и делала так, будто рыбка плывет в коралловом рифе из брокколи. Только так можно было заставить Джой есть зелень. Но прежде всего воспоминания будили чувство ненависти к себе.

Песня «Аркейд Файр» оборвалась на середине, и в зале послышались вежливые аплодисменты. Наконец-то Дилан вышел на сцену. Он остановился в центре небольшого возвышения. Джой принялась с энтузиазмом хлопать в ладоши.

Дилан поприветствовал собравшихся простым взмахом руки. На нем были все те же потертые джинсы, только футболку он сменил на приличную черную рубашку с короткими рукавами. Когда он двигался, на одной руке из-под рукава выглядывала татуировка.

Заинтересовавшись татуировкой, Джой подалась вперед. Что там? Покажет ли он, если она попросит? Еще она думала про кожаные ремешки на его запястье. Почему их так много? Что они значат?

Джой двигала обручальное кольцо по пальцу. Оно вдруг стало казаться тяжелым. Не привыкла еще его носить. У нее было много вопросов к Дилану, слишком много, чтобы просто отмахнуться от этого парня, как от обычного постороннего человека, которого подобрала на дороге.

Настроив микрофон по высоте, Дилан уселся на стул, освещенный единственным софитом. Свет был резкий, не рассеянный. Из-за этого лицо Дилана казалось бледным. Он взял гитару, перекинул ремень через голову, тронул струны, начал подкручивать колки на грифе инструмента. Джой подумала, что гитару он мог настроить и заранее. Однако Дилан занимался этим несколько минут. Складывалось впечатление, что он тянет время.