Очень сильно хотелось пить, жажда совершенно измучила мальчишку. К тому же, Игорек сильно вспотел и теперь, стекающие вниз струйки пота, как раскаленный металл, обжигали израненную спину ребенка.
Жаркое летнее солнце, к этому часу, уже изрядно прогрело лесной массив и в лесу с каждой минутой, становилось все жарче и жарче. Теперь, уже каждый шаг для мальчика, стал даваться ему все с большим и большим трудом. Двенадцатилетний мальчишка, совсем не привыкший к таким нагрузкам, очень сильно устал и, на фоне перенесенных сегодняшних потрясений, чувствовал себя совсем обессилившим.
С большим трудом, продравшись сквозь заросшую дикой малиной поляну, мальчик вышел к краю глубокого оврага. Та сторона оврага, где он стоял, имела почти отвесный уклон. Игорек, видимо от усталости, даже не стал на это обращать внимания, он, просто, остановился и остался стоять на самом краю оврага, осматриваясь по сторонам и ища путь, как было бы лучше обойти это, внезапно возникшее препятствие.
Крутя головой по сторонам, мальчик остановил свой взгляд на светлом пятне правильной геометрической формы, которое очень резко контрастировало с окружающим его пейзажем. Присмотревшись внимательнее, горе-путешественник понял, что это было явно творение человеческих рук, какое-то жилое строение.
Радости ребенка не было предела. Ему хотелось кричать во весь голос. Но, вместо этого, его правая нога стала предательски соскальзывать куда-то в пустоту вместе с большим комом земли. Игорек даже не успел испугаться, просто промелькнула мысль, что это, наверное, осыпается край оврага, на котором он только что стоял.
Дальше был полет вниз и удар об землю. От сильного удара при падении, мальчик потерял сознание. Так и лежал он, на дне оврага – безвестный герой, победивший лесного вепря.
В пионерском же лагере «Динамовец», в это самое время, как раз заканчивался обед.
–Так ребята, тихий час, – скомандовал воспитатель, по кличке «Котлета», после того, как пионеры вернулись с обеда из лагерной столовой, – Через пять минут приду и всех проверю. Кто будет не на своей койке, вечером будет освобожден от посещения дискотеки.
Мишка с Лешкой, с трудно скрываемым волнением, посмотрели друг на друга.
– Что будем делать? Может, всё расскажем воспитателю? – первым начал разговор Мишка.
–Тогда нас точно из лагеря выгонят, за нарушение режима. А потом еще и в школу, по месту учебы, директор письмо напишет. Вот тогда, нам так влетит от родителей, что мало не покажется – аргументировал ему в ответ Лёшка.
– Ну и что, пусть выгоняют. А вдруг Игоря кабаны задрали или тот, мужик-людоед, его, себе на мясо, зарезал, – продолжил пугать друга Мишка. – Или, например, он еще жив и заблудился или, чего хуже, раненый лежит и ждет нашей помощи, – уже менее кровожадно продолжил рассуждать он.
– Ладно. Была – не была. Я согласен. Давай все расскажем воспитателю и директору лагеря, – согласившись с другом, решительно заявил Лешка.
В этот момент в комнату вошел воспитатель отряда и вновь начал пересчет присутствующих детей.
– Так, а где Игорь Петров? Он что, еще не явился? Или он думает, что ему тихий час не нужен? – начал закипать Николай Петрович и его лицо внезапно покраснело.
– Николай Петрович, мы Вам соврали. Игорь не ходил сегодня к маме на пищеблок. Мы его потеряли в лесу рано утром, еще до подъема. За ним погнался дикий кабан, и он куда-то убежал, – очень быстро, на одном дыхании, почти прокричал Мишка.
Красное лицо «Котлеты» внезапно стало мертвенно-бледным. Он попытался рукой схватиться за железную спинку ближайшей кровати, но промахнувшись мимо неё и не удержавшись на своих ногах, рухнул прямо на эту же кровать. Под тяжестью его огромного тела металлическая сетка кровати не выдержала и прорвалась. В результате чего, Николай Петрович с грохотом рухнул на пол. Матрас, лежащий на кровати, смягчил его падение, что и позволило воспитателю обойтись без серьезных травм.
В комнате наступила «мертвая тишина». Все дети замерли, не зная, что им делать дальше. Такого они не могли себе представить даже в самых смелых своих мечтах.
Первым среагировал Лешка. Он подскочил к лежащему воспитателю и попытался помочь ему подняться. Николай Петрович с трясущимися руками и на не слушающихся его ногах, благодаря поддержке Лёшки, встал и не понимающим взглядом обвел комнату.
– Какой кабан? – единственное, что смог произнести воспитатель.
– Николай Петрович, давайте мы с Вами сейчас пойдем к директору лагеря. Обещаем, мы вам там все подробно расскажем, – сразу же предложил Мишка.
Они с Лешкой взяли под руки «Котлету» и медленно повели его на встречу с директором.
Разговор с директором пионерского лагеря тоже был не из легких.
Вначале их рассказа, директор, Игорь Германович, все время зачем то перебивал ребят и просил начать свой рассказ с самого начала. «Котлете» от этого опять становилось плохо, и он, все время, просил попить воды.
Дойдя в своем рассказе до места, где ребята прятались от неизвестного человека, в странный ступор впал уже и сам директор. Он, почему то, внезапно резко изменился в лице и, подбежав к своему рабочему столу, сразу же схватился за телефонную трубку. После чего, Игорь Германович принялся куда то настойчиво звонить.
Уже позднее, в домик директора пионерского лагеря прибежала с пищеблока, вся в слезах, мать Игорька и стала, что-то громко, в истерике кричать Игорю Германовичу. От этих душераздирающих криков матери ребенка, воспитатель, Николай Петрович, по прозвищу «Котлета», беспомощно свесив свои руки, продолжал, то ли полусидеть, то ли полулежать на большом деревянном стуле, периодически хватаясь своей левой рукой себе за область сердца.
И только двое мальчишек, Мишка и Лешка, тихонько сидя на скамейке в красном углу пионерской комнаты, возле знамени пионерской дружины, были образцом спокойствия и хладнокровия. Все, что сейчас происходило вокруг, их уже мало интересовало. Они упорно думали лишь о том, что, после всего этого, им будет грозить дома.
Глава 7
Сегодня Василий Кутепов решил устроить себе выходной. К тому же, он имел на это полное законное право. Наступило воскресенье, 30 июля 1989 года.
Погода с самого раннего утра стояла превосходная: жаркая и солнечная, все как любил участковый. Мужчина сегодня чувствовал себя значительно лучше, чем накануне. Похмельный синдром уже прошел, оставив лишь легкую слабость и угрюмое настроение. Кутепов решил сегодня лежать на диване и ничего не делать. Домашние дела его особо не интересовали. Жил он в, довольно, спартанской обстановке, по причине совершенно одинокого образа жизни. С тех пор, как чуть менее трех лет назад он потерял свою жену, вся его жизнь как будто бы остановилась. Из мира исчезли все яркие краски, а угрюмость – стала его лучшей подругой.
События той поры, когда пропала супруга участкового, тоже имели весьма не однозначный характер. По официальной версии, его жена Лариса, в выходной день, буквально накануне Нового года, отправилась с утра в областной центр, чтобы совершить покупки к праздничному столу. Но, обратно домой, женщина уже так и не вернулась.
В этот день, в городе ее случайно встретила соседская девушка Маша, которая училась в областном центре в медицинском училище. Со слов Маши, Лариса была, как обычно, весела и приветлива, ходила уже наполненными продуктами и подарками двумя большими сумками. Ей же она сказала, что уже собирается ехать на автовокзал, чтобы быстрее и удобнее добраться до родного поселка. Но, в поселок Лариса больше не вернулась.
Проведенное милицейское расследование показало, что на автобус, до своего родного поселка, женщина билет не покупала. Единственной зацепкой, которую смогли обнаружить милиционеры, были показания кассира кассы автовокзала, которая опознала по фотографии пропавшую женщину, дав следствию дополнительную информацию.
А запомнила кассир жену Кутепова, только по одной единственной причине. Лариса, выстояв в очереди, уже передала деньги кассиру, чтобы купить билет, но в этот момент, ее сзади окликнул какой-то мужчина и что-то ей сказал. Женщина в ответ, стала торопиться и попросила кассира не пробивать ей кассовый билет, сказав, что ее, теперь со всеми удобствами, на уазике довезут до самого дома. Мужчину кассир не рассматривала, поэтому описать его затруднилась. Единственное, что еще она смогла вспомнить, это одетая на мужчине верхняя одежда – типа военного бушлата темно-зеленого цвета. Но, эта примета, была мало значима, так как многие мужчины в их поселке носили схожую одежду.
