– Скажи правду, – прохрипела она еще сильнее, – я что, убила кого-то?
– Нет, Настя, это не ты, – неужели она услышала слезы в его голосе? Неужели он все-таки такой же человек, как и она сама, и не хуже нее? – Не ты виновник аварии. Ты просто хотела увернуться от встречной машины. Она неслась на всей скорости и чуть выехала на нашу полосу, а затем снова вернулась на свою. И… умчалась.
– А что за удар был сзади?
– По средней полосе очень быстро гнала другая машина, и она врезалась в нас, – он погладил ее нежно по голове. – Тогда кто же погиб? – вдруг вспомнила Настя то единственное, что нужно было знать, без чего невозможно было жить дальше.
– Когда мы полетели, то задели другую машину, она ехала не так быстро, но врезалась в столб, и от удара… В общем… Двое – парень с девушкой.
Настя вскрикнула и отвернулась.
– Это не наша вина, это все тот лихач, который скрылся с места преступления.
– Все равно, надо было послушать тебя.
– Тогда погиб бы кто-то другой или даже мы сами. Настя провела в больнице неделю, и
Денис приходил к ней через день. Один раз принес гостинцы, в остальные визиты ничего не приносил. Необходимые вещи и продукты ей привозили подруги, так как Денис все время задерживался и уставал на работе.
Она уже смирилась, что все произошло именно так, но не могла только смириться с тем, о чем подумала во время самой аварии. Ее подсознание выдало то, что происходило глубоко внутри Насти: она не любила Дениса, не восхищалась им и даже не уважала его. Она хотела отвязаться от него как можно скорее, он был чужим ей человеком, с неприемлемыми для ее ума и чувств мыслями, словами и поступками.
Когда Настя выписалась, то Денис сразу же приехал к ней, она догадывалась зачем. Наверняка он уже изнывал без секса, и это было ей еще более неприятно в нем. Когда она встретила его у подъезда и предложила съездить куда-нибудь, а не сидеть дома, Денис моментально помрачнел. Уголки губ опустились, брови сдвинулись, и он стал нервно кусать губы. Но Настя не собиралась идти ни на какие уступки – она видела, что прежде всего ему важно ее «тело», а уже потом все остальное. Ей было странно, как она раньше могла не замечать такого отношения к себе.
Она вспомнила, как в начале отношений упивалась его восхищенными взглядами, страстными объятиями, комплиментами. Ей хотелось хвастаться и рассказывать всем вокруг об этом. Она писала тогда об этом слащавые посты. Какая непреодолимая женская глупость была в этом наслаждении и радости!
Был прекрасный солнечный день, все вокруг зелено, парочки бежали к метро, чтобы поехать гулять в парки. Настя зашла в приложение на телефоне, чтобы заказать такси. Она планировала поехать в Измайловский, где будет долго объяснять Денису, почему им не суждено быть вместе. Но его взгляд, наливающийся злостью и обидой, заставил ее остановиться и убрать телефон.
– Что? – устало спросила она.
– Ты меня сейчас обидела таким поступком. Не позвала домой, а я специально ехал к тебе, – заговорил Денис холодно, словно она была обязана поступить иначе, а он имел полное право претендовать на ее тело как на свою собственность.
У Насти болела голова, но от этой мысли, которую он не успел еще озвучить, голова стала не просто болеть, а раскалываться, как будто она не могла вместить в себя столько несправедливости. Настя развернулась и торопливо пошла обратно к своему подъезду.
Денис не погнался за ней. Он не преследовал ее и даже не звонил, словно так же, как и она, не любил ее. Потом они изредка встречались по делу об аварии и один раз пересеклись на встрече с родственниками погибших. На похоронах его уже не было, и Настя вздохнула с облегчением. Потом были неуклюжие его попытки отомстить ей: он угрожал, что подаст на нее в суд за моральный и физический ущерб, если она не заплатит ему, но дальше угроз дело не пошло.
Убитому от измены Анжелики Павлу позвонила Рита и предложила встретиться. Павел хотел увидеться с приятелями и сходить с ними в бар, так как очень сильно переживал «предательство» своей девушки и не мог оставаться один по вечерам. Тоска словно нашептывала ему в ухо, что он должен забыть и простить, иначе навсегда так и останется один и уж точно такой невероятно красивой женщины никогда больше не встретит.
Ему сейчас не нужен был никто: ее измена окончательно убила его самооценку. Он и раньше-то был не слишком высокого мнения о себе, учился в техническом вузе, где почти не было девушек. А имеющиеся были чрезмерно избалованными и самонадеянными, будто каждая из них была победительницей конкурса красоты или подрабатывала по вечерам моделью. Павел был скромным и пытался строить отношения с коллегой из бухгалтерии. Потом он переключился на сайты знакомств, где и познакомился с Ликой.
Сейчас он не хотел связываться с женщинами и предпочитал проводить время в мужском обществе, но Рита была настойчива и убедила его в том, что им нужно встретиться именно сегодня. Он нехотя согласился пойти с ней на обед, ведь они работали не так далеко друг от друга.
Павел не сразу узнал ее в толпе: у нее были безумно длинные ресницы с таким большим загибом, будто она только что играла где-то Мальвину и забыла снять макияж. Густо накрашенные тени, яркая помада – ей словно было не двадцать два года, как и Лике, а намного больше. Нарядное платье и туфли на высоченных каблуках – все это вызывало у Павла дискомфорт. Рядом с ней он казался себе мелким и щуплым.
Они пошли на бизнес-ланч в японский ресторан. Сделав заказ, Павел поймал себя на мысли, что не может смотреть ей в глаза. Вся эта история с Ликой была такой стыдной для него самого, что нужно было прекратить всякое общение с друзьями бывшей девушки, а тем более с Ритой, ставшей свидетельницей его позора. Он смотрел на столовые приборы и крутил в руках пустой стакан.
– Ты еще грустишь? – спросила Рита так небрежно, что ему расхотелось отвечать.
– Есть немного, – Павел уже жалел, что согласился на этот обед, больше всего ему хотелось, чтобы все поскорее закончилось.
– Никогда не понимала «слабых на передок» женщин, – вздрогнув от грубых слов, Павел поднял на нее глаза. Ему показалось, что он ослышался. – Вот зачем они это делают? Встретила такого прекрасного, сильного мужчину, успешного, самостоятельного, доброго, умного. Казалось бы, живи и радуйся, думай о совместном будущем, так нет! Первый встречный обратил внимание – и все, она сразу забыла о том, что ее сердце принадлежит другому, что нельзя так поступать с тем, кто тебе дорог.
Павел не ожидал, что Рита скажет что-то такое, что сможет поднять его настроение. Удивительно, что ей удалось немного приободрить его. Лесть, лившаяся из ее уст, была столь сладкой, что он уже не прятал глаза, а внимательно слушал Риту, на секунду подумав, что и впрямь нашел в ней друга. Ведь и правда, женская поддержка важна больше, чем мужская: именно женщина могла поднять его самооценку, внушить ему, что для него еще не все потеряно и что не все его девушки изменяют.
– Я про себя знаю точно, – продолжала Рита, чувствуя, что ее слова попадают в точку. – Я бы так делать никогда не стала. Причинять боль любимому человеку? Ни за что. А если бы стала встречаться с таким мужчиной, как ты, мечтой любой девушки, уж берегла бы эти отношения как зеницу ока.
Павел слушал, но с каждой минутой в нем росло ощущение неуместности ее рассуждений. Стало казаться, что в ее речах есть двойное дно и она хочет, чтобы он упал туда.
Рита тем временем распалялась все больше и сместила акцент беседы на себя, словно в этой истории главная роль была отведена ей. Он удивленно вскинул брови, пытаясь придумать фразу, которая могла бы прервать поток ее слов, как вдруг что-то почувствовал.
Ему показалось, что ее нога прижалась к его ноге. Он инстинктивно убрал свою ногу под кресло. «Наверное, это была случайность», – подумал Павел. Но Рита вытянула ногу, чтобы снова дотянуться до него. Так бывало, пожалуй, только в старых глупых американских комедиях, и было странно, что это происходит с ним. Павел с удивлением смотрел на Риту, а она продолжала говорить, уставившись своим кукольным взглядом ему в глаза.
