— Все будет хорошо. Я спасу тебя, — пообещал Лайтвуд, замахиваясь ногой, и ударяя доски.

Хлипкая дверь, не выдержав, треснула, и перед Лайтвудом оказалась небольшая комната. Чем-то похожая на подвал или погреб, в котором хранили запасы еды солдаты. Алек, не раздумывая, схватил Магнуса и нырнул в помещение. Сверху начал заваливаться снег, предвещая приближении лавины. Альфа, отпустив Магнуса на пол, поднял треснувшую дверь и приставил ее назад в проем, подперев какой-то старой палкой. Дверь тут же прижало огромным количеством снега.

Алек впервые обрадовался за последнее время — он смог спасти Магнуса. Неважно, насколько, но главное, тот не умрет под завалами снега.

В чувства его привел тихий скулеж беты. Быстро подперев дверь еще одной толстой палкой, он наклонился за Бейном, из ноги которого торчала стрела, пробившая его икру насквозь. Только сейчас Алек заметил, что все руки у него в крови.

Осмотрев помещение, в котором они оказались, он понял, что это далеко не погреб, а чей-то дом. Он представлял собой одну крохотную комнатку. Она была темная, так как окон не было. Здесь находилась небольшая узкая кушетка и стеллаж с дверками. Больше он ничего не успел заметить, так как последний свет, который проникал в трещины двери, засыпало снегом.

В комнате стало темно, и он на ощупь перенес Магнуса на кушетку, укладывая его.

— Александр, что теперь с нами будет? Мы же здесь задохнемся, если не выберемся, — просипел Магнус. Боль в ноге была невыносимой, и он еле удерживал свое сознание, чтобы не отключиться.

— Я обещаю, что мы выберемся, — прошептал Алек, коротко касаясь губами его лба. Магнус почти отключился, когда почувствовал, как альфа разорвал его штанину до колена на покалеченной ноге, осматривая рану. Болезненный сон обнял бету своими холодными руками.

***

— Магнус? — разбудил его тихий шепот. — Очнись, дорогой.

— Александр? — веки с большим трудом удалось приоткрыть. Альфа оказался совсем близко. Он склонился над Магнусом, одной рукой придерживая холодный компресс на лбу, а другой гладил по щеке, при этом взволнованно прикусывая свои губы. — Где мы? Что произошло? — Бейн попытался осмотреть тускло освещенное помещение. Горела всего одна керосиновая лампа, поэтому кроме лица альфы и темноты за ним Магнус больше ничего не видел.

— Мы под завалами снега. Неизвестно, когда нас найдут, да и ищут ли вообще. Но нам повезло: видимо, тот, кто здесь жил, в какой-то момент просто не вернулся сюда, оставив свои вещи и консервированные продукты. Возможно, его загрыз дикий зверь, убили северяне или его, как и нас, накрыло лавиной. Но благодаря этому мы сможем продержаться недельку, а если экономить, то может и две, — Александр обворожительно улыбнулся, но Бейн заметил в его глазах страх и отчаяние. Хоть он и старался подбодрить бету, сам не очень верил своим словам.

Магнус попытался подняться, но тут же ногу прострелило дикой болью.

— Ай! Черт, — зашипел Бейн, морщась.

— Не шевелись. Стрела не задела кость, поэтому рана затянется быстро. Хоть регенерация у бет медленнее, чем у альф, твоя рана на удивление быстро затягивается. Через пару дней уже бегать сможешь, — Алек улыбнулся и поцеловал Магнуса в щеку. — Тебе нужно поесть.

— Спасибо… Александр, я, правда, не знаю, как благодарить тебя. Из-за меня мы оказались в смертельной ловушке… Лучше бы ты бросил меня там, — грустно проговорил Бейн, наблюдая, как Алек открывает дверцу маленького шкафа у стены и достает оттуда пару баночек с консервами. Затем он достал из вшитых в мундир ремешков нож и открыл банки, подавая одну Бейну.

— Если бы я оставил тебя умирать, то и сам бы тут же умер от горя. Так лучше я проведу остаток жизни с тобой, чем буду корить себя за несовершенные действия, — Алек присел на край кровати и принялся есть, внимательно смотря на Магнуса.

— Все равно, это было глупо, — смутился бета, опуская глаза. — Ты - главнокомандующий армии. Их командир. Ты нужен южным землям, без тебя северяне выиграют войну, а ты рискуешь своей жизнью ради какого-то обычного солдата… — чтобы перестать говорить, Магнус затолкал в себя побольше еды. Вкуса он не чувствовал. Кажется, он начинал влюбляться в этого альфу. И причем очень сильно, сильнее даже, чем в первый раз. Это пугало до чертиков и почему-то сводило желудок. Хотя, возможно, это от голода.

Алек поставил банку на пол, затем подцепил пальцами его подбородок, заставляя поднять голову. Сейчас Магнус выглядел, как потерявшийся мальчишка. Весь в синяках и царапинах. Темная кожа под глазами, сами глаза тусклые и измученные, и полные щеки, набитые кашей — все это заставляло сердце Алека сжиматься от болезненной приятной нежности. Хотелось затискать, зацеловать, занежить этого мальчишку.

— Ты - не обычный солдат. Для меня ты самый лучший. Самый любимый… — Бейн больно сглотнул пресную кашу. Он почувствовал, как глаза наполнились слезами, а тело начало неестественно дрожать. — Я действительно влюбился в тебя, Магнус. И не собираюсь тебя терять, — Александр чуть наклонился вперед, намереваясь поцеловать губы беты, но специально остановился на половине пути, давая ему выбор.

Ком в горле стал просто нереальных размеров. И Магнус всхлипнул. Пускай они далеко не пара, но так хотелось довериться Алеку. Так хотелось снова почувствовать себя любимым и нужным. И пусть у них будет всего лишь несколько дней, но Магнус хотел бы сполна насладиться этим, потому что неизвестно, что раньше кончится: еда, воздух или их жизни.

Магнус закрыл глаза и прильнул к его губам. В голове зазвенели тоненькие колокольчики, а кончики волос, казалось, наэлектризовались, но Магнус улыбался сквозь поцелуй, понимая, что проиграл напору альфы.

— Кажется, я тоже люблю тебя, — робко произнес Магнус, потому что когда, как не сейчас признаваться в своих чувствах? Когда, если не сейчас? Ведь они все равно умрут, так почему бы не сделать последние мгновения жизни запоминающимися и радостными?

— Наверно, теперь я смогу умереть счастливым, — интимно прошептал Лайтвуд, и в следующее мгновение он прижался к губам Бейна в настойчивом, требовательном поцелуе.

Магнус провалился в него, как в зыбучий песок, влип, увяз целиком и полностью. И не осталось ни единой возможности выбраться, потому что, чем сильнее он сопротивлялся, тем глубже и напористее утягивал его Алек.

***

Прошло три дня, и Бейн уже мог осторожно наступать на ногу. Бегать, как сказал Лайтвуд, он пока не пробовал, да собственно тут и не побегаешь. Комнатка была совсем крохотная, и Алек, чтобы экономить свет, часто тушил лампу, отчего Магнусу и вовсе казалось, что они находятся в гробу. Благо еды у них пока хватало, а воду можно было взять от снега, который проваливался в трещины двери. С Алеком было здорово находиться вместе, только, словно чего-то не хватало. Если Лайтвуд вел себя, как влюбленный дурак, постоянно лез целоваться и хотел гладить его ноги, чтобы облегчить боль. Магнус же… он был очарован Алеком, он привлекал его, он ему нравился, в конце концов, но сказать, что Бейн влюбился в него, было не совсем правдой. Магнусу было очень спокойно в объятиях Лайтвуда, он любил вдыхать его теплый запах летнего леса, но Алек был слишком… хороший, что ли. В нем не хватало искры и чего-то страстного, возможно, даже чуточку опасного.

Магнус думал, что он преувеличивает, но поделать с собой все равно ничего не мог.

На четвертый день Алеку стало плохо. Просто нереально плохо. Его лихорадило, трясло, а кожа горела. Магнус то и дело менял тряпки, намоченные в холодном снегу. Бета боялся, что Алек не выживет, что умрет раньше, чем у них кончится еда. Умрет раньше самого Магнуса. Что ему делать с мертвым телом единственного любимого человека?

— Тебе надо поесть, — проговорил Бейн, протирая полотенцем горящий лоб Лайтвуда.

— Я не хочу… — хрипел тот, даже не открывая глаз. — Мне кусок в горло не лезет.

— Алек, пожалуйста… Я-я боюсь.

— Оу, ты назвал меня Алеком? Мне нравится, так мило звучит, — слабо улыбнулся Лайтвуд. — Послушай, то, что я сейчас скажу, может тебя немного озадачить.