– Юрген! – Лора схватила его тонкими пальчиками за рукав и держала несколько секунд, пока он не посмотрел в её сторону. Бедная Лора. Она дрожала, её губы шевелились быстро-быстро. Она спрашивала темных людей, сколько у них с Юргеном осталось времени.

– Казнь случится через два дня, – ответил второй. – Надеюсь, к тому времени мы найдем Густа Лаоса.

– Вам будет достаточно двух дней? – спросил первый.

– Достаточно, – быстро ответил второй, не дав сказать Лоре.

– К черту вас и вашу воду! – крикнул Юрген и, со злостью бросив бутыль в кладовую, завалился на стул. Два темных человека переглянулись и поспешно вышли из комнаты, оставив Юргена с Лорой наедине.

– Проклятье, где Густ? Он точно сбежал. Как он мог так с нами поступить? – обратился Юрген к Лоре, сдерживая слезы. – Я догадывался, что он от нас сбежит, но чтобы так подло…

– Это какая-то ошибка… или же нет, – очень тихо, почти неслышно произнесла Лора.

– Что вы говорите, матушка?

– У меня такое ощущение, будто все затонуло, погрузились под воду. Все унесла Река. Все погибло.

Юрген взглянул на мать: она не знала, за какое место удержаться взглядом. Ей было страшно.

– Не нужно так говорить, мы ещё наплаву, – лицо Юрген оживилось. – Действительно, мы ведь ещё можем… убежать! Они оставили нас здесь. Мы можем убежать!

– Мы никуда не убежим, – отрезала Лора. – Ты никуда не убежишь, погибнешь спустя день без помощи.

Она улыбнулась. В её улыбке была нежность, грусть и еще что-то. И это что-то пугало Юргена. Люди способны улыбаться от безысходности, что может быть хуже этого?

– Если Река считает, что здесь наш конец, значит он здесь, – она с трудом отвернулась и уставилась в угол комнаты.

– Нет! – крикнул Юрген. Внутри у него словно что-то щёлкнуло, и он выбежал на улицу, стирая со лба холодные капли. Ему казалось, что он сейчас умрет, что спустя минуту всему придет конец и останется одна темнота. Он бежал, проваливаясь ногами в жидкую грязь. Бежал и бежал, не оглядываясь. Сейчас было самым важным двигаться, не останавливаться. Он должен доказать всем, что вот он – Юрген Лаос – всё еще здесь, и этот Лаос хочет жить, очень хочет жить.

Он внезапно остановился, упал на колени и начал задыхаться. Он уже не верил, что выживет. Только смотрел на утреннее небо, смотрел и ничего не понимал. Спустя минуту он потерял сознание.

Два дня спустя

По мере приближения к реке, дорога сужалась, сдавливаемая серыми стволами. Юрген шёл позади, превозмогая боль в ногах. Он знал, что это была дорога в один конец; если он упадет в обморок, если его вновь захлестнет чувство приближающейся смерти, это ничего не изменит. Его дотащат до нужного места и утопят в реке. Назад пути нет, его не было никогда на этой земле.

Остановившись, Юрген повернул голову. Он стоял в самом конце улицы. Главная дорога представлялась ему толстым стволом, постепенно сужающимся и заканчивающимся на нем самом, а переулки – небольшими веточками, на которых виднелось по шесть-семь почек: так выглядели разбухшие от влаги деревянные дома. Шел крупный дождь. Он медленно стучал по земле. Прошел час пути, и на горизонте показался луг, овеваемый ветром. Это было как в сказке. Ветер касался плеч Юргена, срывал тоненькие веточки акаций, и мир вокруг трепетал. Пахло молодой жимолостью и влажной кожей.

Юрген взглянул на Лору, шедшую впереди. Она казалось ему полупрозрачной. В последние два дня она не притрагивалась к еде и не выходила из дома, только медленно двигалась по комнате. Она даже не шелохнулась, когда Юрген выбежал из дома и потерял сознание. Казалось, в тот момент, когда темные люди вломились в их дом, у неё внутри что-то лопнуло, порвалось.

Юрген ускорил шаг, приблизился к Лоре и нежно прикоснулся к её холодной руке. Лора обернулась и рассеянно уставилась вдаль. Она что-то пыталась сказать, медленно шевеля бледными губами. Затем её рука внезапно выскользнула с ладони Юргена, и она двинулась дальше, по-прежнему глядя куда-то вдаль и пытаясь что-то произнести.

У Юргена перехватило дыхание и защемило внутри. Один из темных похлопал его по спине.

– Мы нашли Густа. Скоро всё закончится, – сказал он. В этих словах слышались одновременно и радость, и… отчаяние.

Юрген поднял голову, посмотрел вокруг. Листья деревьев казались застывшими, как капли воды осенью. Ветер внезапно стих; все стало неподвижным, несущественным. Разве он должен идти вперед? Почему бы ему прямо сейчас не упасть на мокрую траву и не умереть наконец? Нет. Он должен был увидеть Густа, посмотреть ему в глаза и сказать, что это все по его вине.

Почти добрались. Вдали с правой стороны виднелись огромные горы. Удивительная широкая земля, здесь было все как на ладони. Даже сейчас, когда до реки оставалось идти не меньше двадцати минут, можно было увидеть её плавные очертания. Она брала начало на небольшой возвышенности и тянулась в несколько километров, пока не опрокидывала всю свою тяжесть с крутого склона, образуя водопад. Затем уходила глубоко в лес, и над ней с обеих сторон повисали утесы, заросшие высокими деревьями.

Юрген догадывался, что его с Лорой ждёт дорога вниз по водопаду. Умрет ли он сразу же, ударившись о воду, о камни, или будет медленно умирать, пока его легкие не наполнятся водой?

– Больно умирать? – спросил Юрген у темного человека, шедшего рядом с ним. Темный оглядел его с ног до головы.

– Без понятия. Но, скажем так, за всё время, пока мы спускали по водопаду живых людей, я никогда не слышал криков.

Юрген тяжело сглотнул.

– Это из-за шума воды, – он опустил голову. – А я думаю, умирать больно.

Темный человек еще раз взглянул на Юргена, который едва держался на ногах.

– Тебе уж лучше умереть, чем жить вот так, – произнес он твердо.

– Неужели? Вполне может быть, – Юрген посмотрел в сторону Лары и тут же опустил глаза. – Только заслужил ли я это?

– Если заслужил жизнь, то заслужил и смерть.

Юрген поник. Слишком громкие слова для его жизни.

Спустя несколько минут они прибыли на место. На дне небольшого оврага на коленях в кругу камней стоял Густ Лаос и смотрел в сторону реки, отделявшей Альту от священного леса. Юргену с Лорой дали несколько минут, помогли спуститься и оставили их наедине с Густом. Лора осталась стоять на месте. Юрген сразу же направился к отцу, но внезапно остановился, увидев надпись на одном из камней: «Смерть придет, у неё…», он оторвал взгляд от камня.

– Что думаете о жизни, Густ? – спросил он. – Нравится вам жить?

Густ устало взглянул на Юргена. Его лицо было в засохшей крови, а на скулах виднелись темно-синие пятна. Он тяжело вздохнул и закрыл глаза руками. Спустя несколько секунд на коленях его грязных штанов появилось несколько маленьких мокрых пятен. У Юргена подкосились ноги.

– Не таким вы себя представляли, значит? – он приблизился к камню со странной надписью и осторожно протер его от пыли своей маленькой ладонью, – не таким вас знает ваша семья. Покажите свои мокрые глаза, Густ.

– Лора, – выдавил из себя Густ, его губы едва шевелились, – где Лора?

– Там, где вы её оставили. Где же ей ещё быть.

Густ тяжело вздохнул. Углы красно-очерченных губ опустились, он сплюнул, слюна была красной.

– Что ты от меня х-хочешь? Ты ведь сам виноват, это ведь ты б-болен, из-за тебя мы все погибли. Ты, это всё ты, ты, ты, проклятый мальчишка, проклятая Аль… та, это всё ты, – Густ перестал шевелить губами, у него не осталось сил.

– Я во всем виновен. Это правда. Жаль, что я не могу ответить за всех своей жизнью. Я бы её отдал. А вы свою – нет.

Он отошёл от Густа, огляделся по сторонам. Повсюду стояли древние камни со знакомыми символами. На одном была надпись: «Цикл начинается здесь».

– Довольно оттягивать. Начинаем сейчас! – крикнул один из темных людей.

– Я считаю, было бы правильным решением убить Густа Лаоса его же оружием. – подхватил его напарник. – Он пришел с ним на нашу землю, следовательно, должен с ним же и уйти.