В коридоре было темно. Темно настолько, что старческие глаза еле разбирали замысловатые узоры на стенах. Вот промелькнул силуэт мужчины в красном трико, победоносно держащем руку, а вот девушка в белом трико и красной звездой на груди радостно пересекает финишную ленту. Там ещё были надписи, но они оказались не по зубам уставшим глазам старушки. Воздух в коридоре застоялся, видимо эбонитовая дверь надёжно охраняла его от посягательств более молодого и свежего собрата снаружи. Благодаря этому или уже подводящим сморщенным ушам до неё не сразу долетел жуткий гул, в котором, подойдя ближе, старушка могла разобрать рёв десятка зверей и их метания в клетке, эхом доносившиеся до неё. Не сбавляя шага и не теряя стойкости, она смело завернула за угол, увидела первые лучи светы и услышала крики дрессировщика. Смелая старушка прибавила шаг, насколько это было для неё возможно, ведь она, несмотря на свой почтенный возраст, никогда не отказывалась от хороших туфель с приличным каблуком. Стоит заметить, что держалась она в них получше многих. Солнечные лучи приветливо выползали из-под хлипкой двухстворчатой двери. Учтя свой недавний опыт общения с дверьми, старушка с силой надавала на них и буквально ворвалась внутрь.

В просторном светлом зале, казалось бы, в хаотичном порядке кружились и метались десятки юношей и мальчишек. Толпа некоторых из них, трусцой двигалась прямо на неё. Старушка как можно сильнее вжалась в стену, пропуская гудящий и пыхтящий строй. На другом конце зала несколько ребят бодро карабкались высоко вверх по канатам, до самого потолка, а после по достижению цели резво сползали вниз, уступая место другим. На высоком помосте ринга в два ряда отжимались юноши, стоя на одних лишь кулаках. Где-то вдалеке слышались тяжелые удары, наносимые увесистым мешкам, подвешенным цепями к нижнему ярусу потолка. И всем этим представлением руководил приятный, но строгий баритон.

– Закончили отжимания! Отдыхаем, работаем на статику! Костя работай, не отдыхай! Прибавить темп!

Старушка обнадежено глядела по сторонам. Командный голос летал повсюду, заполнял каждую щель этого просторного помещения, но при этом источник его был неуловим. Старушка пересекла беговую дорожку и быстро семеня отправилась к рингу. Обойдя его вокруг, она никого не обнаружила, разве что знакомого мальчишку, из шестого класса, приложившегося к полу и тяжело дышащего. Оставив его позади она вновь вернулась к стенке.

– Сашка! Тебе что, плохо? – Голос пролетел эхом над головой старушки и исчез где-то под сводами зала.

– Нет, тренер! – Выкрикнул лежащий на полу мальчик.

– Тогда поднимайся и работай! – Приказал голос.

Старушка подождала, когда пыхтящий паровоз вновь промчится мимо и поторопилась к тому месту, где видела мальчика. Тренера там не было, как и самого юноши. Мечась взглядом по сторонам, она легко отыскала мальчика в пыхтящей толпе, бегущей по кругу. Однако его тренер по-прежнему оставался неуловим.

– Господин Силин! – Выкрикнула она полным отчаяния голосом.

– Софья Васильевна! А вы что тут делаете? – Голос Силина прилетел будто бы из-за плеча.

Немного покрутившись на месте и посмотрев по сторонам, Софья Васильевна подняла голову и взглядом нашла висящего на канате, под самым потолком мужчину. Одной рукой он держался за канат, а второй вешал точно такой же по соседству.

– Вы в курсе, что на сегодня праздник, господин Силин?

– Да, конечно! – Ответил Силин, по-прежнему сосредоточенный на своей работе. – Поэтому мы сегодня начали тренировку на пару часов раньше, чтоб ребята могли освободиться и пойти гулять.

Софья Васильевна хотела возмутиться, однако подумав, решила, если все эти дети устанут, а после пойдут гулять, если пойдут, то маловероятно, что они влипнут в неприятности.

Будучи высококлассным специалистом, Софья Васильевна Белянская не раз становилась участником становления образования на самых различных планетах. Ей многое довелось повидать и со многим столкнуться, однако за пять лет, проведённых здесь, она готова была признать, что у детей Эфиальта самый нелегкий характер из всех. Не потому что они плохие, нет, Софья Васильевна не могла такого даже помыслить, она любит этих детей, а просто в силу их повышенной, нежели у нормальных детей, потребности в активности.

Дети эфиальцев, или как их просит называть проконсул – батраки, внешне ничем не отличались от обычных детей, по крайней мере если не знать, вы не найдёте никаких отличий, и всё это ровно до того момента, пока они не начинали ходить в школу. С этого возраста природа их народа начинала проявляться, расти и крепнуть. Первым всегда начинало меняться лицо. Из-за нежных щечек выползают острые скулы, а надбровные дуги сильнее сдвигаются к переносице. С этого мгновения про таких детей можно сказать: «Их как будто подменили!».

Взросление организма ребёнка даётся нелегко не только взрослым, но и самому ребёнку. Период с начальных классов до старших самый тяжелый для этих детей. Если не помогать им, то переполняемая их энергия просто выплеснется и растечётся по округе агрессивной жижей. Порой им просто необходимо быть уставшими. Потому, хоть ей и было больно смотреть, как в праздничный день, дети пропадают в этом затхлом помещении, она была благодарна тренеру Силину за всё, что он делает.

– Не могли бы вы спуститься? Я хотела бы с вами поговорить. – Прокричала директор ввысь.

– Конечно! Один момент!

Силин ещё немного попыхтел, отдал пару приказов, а после ловко соскользнул вниз прямо рядом с директором. Как только он развернулся, Софья Васильевна могла внимательно рассмотреть его. Она уже не раз отмечала для себя, что лицом Силин мало походил на местных. Эфиальца в нём выдавали разве что упрямый лоб и острые скулы. В остальном же его лицо было более мягким и человечным. Сразу же в глаза бросалось несколько характерных отличий. Конечно же, его слегка пухлые губы, такие неестественные для мужчин этой планеты, ходивших будто бы с узкой полоской вместо рта. Внимательные глаза, бывшие в зависимости от освещения то голубыми, то слегка зелёными, отдавали нехарактерной бледнотой. И вопреки жесткой и прямой натуре эфиальцев, у Силина были едва вьющиеся на кончиках каштановые волосы. Однако наиболее значительным его отличием был рост. Стоя прямо перед ним, тяжело было оценить эту особенность, потому как Софья Васильевна смотрела на него, как и на всех местных, снизу вверх. Однако как только к ним подбежал ученик старших классов, уже почти взрослый мужчина, можно было понять разницу.

– Тренер, разрешите обратиться?

– Что такое, Богдан?

Силин вскинул вверх голову и грозно посмотрел снизу вверх на своего ученика.

– Мне нужно сегодня уйти пораньше. Родители попросили помочь.

Силин смерил ученика подозрительным взглядом. Несмотря на то, что Богдан был выше на целую голову, Софья Васильевна отметила, что Силин всё же смотрится гораздо внушительней, нежели крепкий юноша.

– Чем вы там целый месяц занимаетесь? Ремонт? Перестройка?

– Да, хотим кое-что поменять, пора уже. Дел много, а времени не всегда хватает. – Волнительно ответил Богдан.

Если бы вопросы завал не Силин, то Софья Васильевна могла подумать, что юноша что-то скрывает, однако она давно заметила, что перед своим тренером все ученики всегда немного нервничали.

– Хорошо, отпускаю.

– Спасибо тренер! – Радостно поблагодарил Богдан и быстро затрусил в раздевалку.

Разобравшись с учеником, Силин вновь перевёл взгляд на директора. Не говоря ни слова, он жестом указал в сторону неприметной, бледно-зелёной двери, ведущей прочь из зала. Софья Васильевна обратила внимание, что руки у тренера такие же неестественно длинные с огромной ладонью, как у всех местных.

За дверью оказался небольшой кабинет, в котором уютно расположился удобный мягкий диван с примыкающим к нему рабочим столом. Силин протиснулся вдоль стенки к столу и влез в продавленное кресло. Директор присела на край дивана.

– Господин Силин, у меня к вам довольно деликатная просьба.