– Я тебе обо всём расскажу, только не здесь и не сейчас, ты поняла?

Я снова, машинально, кивнула.

– Никому об этом не говори. Сейчас я выйду за двери, затем – на улицу и буду ждать тебя у входа. Извинись перед подругой и спускайся ко мне, поняла?

– Да.

– Умница.

Кир вышел, а я тут же припала к стене, потирая красные, как клубника, щёки. Сердце всё ещё выбивало бешенный ритм, словно спятивший барабанщик, что решил поломать свой там-там.

«Чёрт, как же я так прокололась… Ну, уж нет, мистер самоуверенность, теперь ты меня так просто не найдёшь!».

Я вышла к столу, шепнула подруге на ушко несколько слов, а затем, игнорируя взгляды красавчика и его дружка, вернулась обратно на балкон. Не теряя ни одной драгоценной минуты, я перебралась через перила, уцепилась руками за пожарную лестницу и, ловко перебирая пальцами, поползла вниз по железным перекладинам.

Это был старый трюк, который мы с Ленкой проделывали не раз, чтобы напугать Наталью Андреевну. Хозяйка дома ужасалась и ругалась, но затем нас прощала, списывая эту выходку на шебутной характер двух подростков.

Возвращаясь к моему новому знакомому, нужно отметить, что рыжий был здесь в первый раз и о лестнице, конечно, не знал. Этим фактом я успешно воспользовалась, воплощая в жизнь свой коварный план побега. В тот момент, когда я с облегчением завернула за угол соседнего дома, я ещё не знала, что наша встреча окажется не единственной, и рыжий приложит все усилия, чтобы найти и присвоить себе маленькую и непокорную Белку.

Я похитил девушку… Чёрт, прям сюжет для проходного триллера, в котором я бы играл местного графа Дракулу, а Белка была бы несчастной сироткой, ну или кого там обычно изображают…

Смешно… Но что мне ещё было делать, если по-хорошему она уходить отказывалась, а время уже поджимало? Да и старый мудак мог заявиться со дня на день…

Если бы месяц назад, кто-нибудь заикнулся, что мне придётся воровать несговорчивую девушку, в лучших традициях кавказких джигитов, я бы плюнул в лицо шутнику.

Никогда не думал, что у меня с девчонками могут быть хоть какие-то проблемы, но с Белкой с самого начала всё пошло не по плану. Пора уже было признать, что она отличалась от всех тех, кого я знал раньше, а значит, пришло время менять привычную тактику…

– Станислав, будь добр, сходи за девушкой.

– Сию минуту, босс.

Станислав, мой помощник и домашний распорядитель, был мужчиной старой закалки – работящий, строгий, сдержанный, но, при этом, он старался идти в ногу со временем: следил за модными тенденциями, читал статьи в интернете. Что меня в нём всегда удивляло, так это способность в одном предложение сочетать слова из абсолютно разных эпох, так как эти – «Сию минуту» и «Босс».

Скрипнула деревянная лестница и на ступенях показалась она – взлохмаченная, растрёпанная, но при этом с гордо поднятой головой и осанкой, ровной, как карандаш. Одежду не сменила, не выбрала ни одного платья из тех, что я оставил для неё в шкафу. Другие девчонки, на её месте, визжали бы от счастья при виде новых фирменных шмоток, но только не Белка. Её веки припухли, в глазах нездоровый блеск, видимо всё-таки плакала… Ф*к, и почему я чувствую себя моральным уродом, глядя на эти презрительно поджатые губки и глаза, с нескрываемым упрёком? Хочется обнять её, намотать на руку светлые локоны, провести пальцем по гибкой спине, чтобы она выгнулась как кошка, а потом стереть её слёзы губами и заставить забыть обо всём… Но нельзя, не сейчас. Она не готова – ещё испугается, замкнётся в себе и будет снова смотреть на меня затравленным волчонком.

Я мог бы поставить сколько угодно, на то, что она ещё девственница, но не стану и не позволю Лессу даже заикнуться об этом. А вот и он, лёгок на помине, и, как всегда, пришёл с опозданием. Но, что это он так нервно теребит за спиною? Неужели набрался наглости, чтобы притащить Белке цветы?

– Лесс, у нас сегодня дрескод, вход для всех, у кого в руках нет дурацкого веника.

– Понял.

Ал ловко перебрасывает букет куда-то за диван и, как ни в чём не бывало, усаживается передо мною в кресло. Вот уж, Дон Джуан хренов, я тебе это припомню…

Перевожу взгляд на девушку – она, проследив за брошенным веником, тихо хмыкает, пытаясь сдержать лёгкую улыбку.

– Настя, присядь здесь, я хочу, чтобы ты кое-что увидела, прежде чем мы приступим к обеду.

Достаю со стола пульт, включаю видео. Белка смотрит недоверчиво, но, ничего не говоря, садится рядом со мной и вздрагивает, когда на экране появляется лицо доктора Стивенсона.

На экране огромного плоского монитора, занимавшего пол стены, проигрывалось видео, на нём можно было отчётливо рассмотреть высокое кирпичное здание, ограждённое бетонным забором с колючей проволокой и людей в военной форме, стоявших по периметру. Сначала я не понимала, к чему всё это представление, пока не заметила рядом с пропускным пунктом доктора Стивенсона.

В этот раз на нём не было привычного белого халата, только форма сотрудника МВД – китель стального цвета, тёмно-синие штаны и серая фуражка. Я знала, как отличить мвдшника от обычного полицейского, понимала, чем отличается форма членов авиационных подразделений от морских и сухопутных войск, знала, как выглядят миротворцы. Всему этому, меня когда-то научил отец, который уделял военной униформе едва ли не больше внимания, чем лицу своего собеседника. Для него это была и визитная карточка, и паспорт её носителя, способный рассказать о своём хозяине едва ли не больше, чем сам человек.

– Обрати внимание на форму нашего общего знакомого, – Произнёс ледяным голосом Кир. – Видишь, на нём нарукавный знак с красной окантовкой, он – не рядовой полицейский, Стивенсон – служащий центрального аппарата МВД, а точнее – полковник. Всё это здание, которое ты сейчас видишь на видео, – подведомственный ему отдел. Это – и развед.управление, и администрация, и секретная лаборатория, имеющая отдельный выход к лечебнице, по ту сторону от забора. Для него такие, как мы с тобой, не более, чем подопытные мыши, мы – крысы из которых можно сделать пушечное мясо или отправить в качестве материала на опыты. Будь Стивенсон обычным человеком, я мог бы сказать, что он ненавидит одарённых и пытается уничтожить всех нас, как вид. Но, нет, Стивенсон – телепат, один из самых сильных менталистов, насколько нам известно.

Я взглянула на Лесса, тот сидел тихо и внимательно наблюдал за моей реакцией. Было видно рассказ друга ему не в новинку, и он готов подтвердить каждое слово пироманта.

– Ты сказал «нам», это значит, что Лесс тоже, не совсем… нормальный человек?

– Верно, – Ответил рыжий и повернул голову к приятелю. – Лесс…

Спортсмен встал, потянулся обеими руками вперёд, размял хрустящую шею и, вдруг, начал на глазах изменяться… А я, внезапно, вспомнила о том, что Кир говорил мне на балкончике ленкиного дома: «Есть люди, способные читать мысли, а есть те, кто меняет внешность, словно фокусник перчатки…»

Русые волосы на голове парня посветлели, потянулись светлыми струйками вниз, тело сузилось и стало ниже, лицо приобрело овальную форму и, в какой-то момент, в этих меняющихся с каждой секундой чертах, я узнала себя. Это была такая же девушка, только не в платье, а в огромном, не по размеру широком мужском спортивном костюме, свисавшем с девичьего тела, словно бесформенный хозяйственный мешок. Наверно, даже родная мать не отличила бы нас друг от друга.

– Ну что, налюбовалась? – Спросило моё отражение.

– Удивительно,– Прошептала я, протягивая руки к светлым, слегка взъерошенным, волосам.

– Но-но, погрозила мне зеркальная копия. – Будешь трогать только после того, как я завершу твой слепок. Он ещё сыроват, мне нужно время, чтобы привыкнуть к тебе и правильно запечатлеть все особенности.

– Ты можешь принимать вид любого человека? А как насчёт животных? – Вырвалось у меня неожиданно.