Я иду у пруда-а

Солнышко блести-ит

В тухленькой водичке-е

Спаниель лежи-ит

В прошлые разы в тухленькой водичке лежали: рыбачок, хомячок, кошечка, много кого для рифмы. Спаниель Гришу тоже заметно напряг, Гриша замолчал и почти обиделся. Гриша, как и Пухов, животных любит, дома лохматый сенбернар «Капитан Кук». Сенбернара в тухленькой водичке Пухов решил приберечь на следующую Гришину читку. Почему собакин назван «Капитаном Куком», Гриша в своё время, когда «капитан» был щенком и грыз его тапки, затруднился объяснить: «Кук и Кук, не хуже твоего Полкана». Но Полкан собакин общий, дворовый, никому не мешает, а вот зачем держать дома здоровую лохматую псину и покупать ей свежее мясо на рынке, Пухов тоже не понимал. Дурак ты, Гриша.

А сюжет подаренный другом выглядел так:

─ Классический любовный треугольник ─ он, она и ещё раз он. Она влюблена в обоих, но не знает, кому отдать сердце. Она, назовем её Мила, не то чтобы совсем до одури влюблена, но время идёт, и девушке уже давно хочется счастья, семью. Первый «он», назовём его Володя, собирается на Миле женится и трудится «клерком» в офисе большой строительной компании вместе с Милой. Второй «он», назовём его Валерой, крутой парень, который работает в этой же фирме, начальником Володи, друг её старшего брата, которого зовут Стёпа. А потом крутой парень, чтобы избавиться от конкурента, подговаривает брата Милы, Стёпу, продать секреты фирмы конкурентам и всё свалить на бедного Володю…

─ Ага, ─ сказал Пухов. ─ А в конце «опупеи» справедливость торжествует, Мила прозревает и влюбленные, преодолев преграды, соединяются. А папа Милы, генеральный директор фирмы, вводит Вову в совет директоров и назначает своим заместителем. Занавес. Свадьба и все, все, все счастливы. Не смотри сериалы, Гриша.

─ Это у меня жена смотрит, а я так, краем глаза.

Гриша показал девушку и побежал к машине. Девушке лет где-то двадцать восемь, двадцать семь, ровесница. Ну может двадцать шесть. Восемь часов, явно идёт на работу. Попкой не виляет, шагает легко, спешит. Это когда они никуда не торопятся, виляют, показывают, что у них есть. У этой девушки есть. Пухов любит наблюдать, как они ходят. По походке заметно что у них на душе. Даже полные девушки передвигаются легко, если всё хорошо. Как завязать знакомство? Здрасте, не желаете познакомиться? Меня зовут Сергей, я одинок и несчастен. А вы замужем? Если подойти на улице, пошлёт подальше, девушка на вид строгая. Тёмненькая, косичка короткая толстая. Заколка серебрёная на косичке. Голубое платье-миди, лёгкое декольте, в ушках белые серёжки-ромашки, на шейке серебряная цепочка, на левой ручке часики серебряные и серебряное колечко на правой. Сумочка белая, босоножки белые. Цвет глаз не видно. Но глаза большие. Мужчины любят большие глаза. Но если и не очень большие, тоже ничего, лишь бы в них выражение было. У Раи глаза редко чего выражали, а у Верунчика вообще пустые, как у коровы, даром что узкие.

Пухов, шагая в двадцати метрах, проводил девушку до поликлиники. Или на приём, или медик. Доктор. Или медсестра. А вот возьмёт Пухов и запишется к ней на приём, если девушка доктор.

«Здрасте… Здрасте… Здравствуйте, Елена Максимовна. Здравствуй, Лена… Здравствуй, Леночка…». Пухов сразу приревновал к черноволосому, к тому, кто назвал её Леночкой. Мужчина в медицинской робе, зелёные куртка и штаны. В белых туфлях. Около тридцати. Дохтур. Симпатичный. Её зовут Елена Максимовна. Пухов изучил стенд с расписанием приема специалистов. Терапевт Томилова Е.М., часы приёма, кабинет № 37. Пухов записался, получил талон № 11 и двинул к доктору Томиловой на приём. Опять комбинация.

Очередь. Две молодые женщины, мужик в костюме с платком у рта, остальные старушки. Мужик кашляет. Он за этим мужиком. Живая очередь, на талоны всем плевать, кто раньше пришёл, того и доктор. Пухов отодвинулся от мужика и сел в отдалении у другого кабинета. Чих прошёл, сошлётся на сердце, перебои, болит. Что болит ─ это правда, болит сердце. Сидел Пухов, сидел, сидел и думал: «… стал, как Гриша озабоченный. Приплёлся в поликлинику знакомиться. Доктор Томилова Е.М. девушка красивая, поклонников, как у всех хороших девушек не пересчитать. На фиг я ей нужен…». И Пухов ушёл.

Доктор Томилова Е.М. о Пухове тоже думала. Стояли два блондина недалеко от подъезда, высокий курил, поглядывал на часы, а второй, тот, что сидит в коридоре, переминался с ноги на ногу и нервничал. Довёл до поликлиники. Что ему нужно… Очередной поклонник? Она его часто видит, живёт где-то рядом. Бегает, немного прихрамывая, по утрам мимо окон, собака с ним чёрная. Красная машина с фонарём на крыше. Таксист. На капоте абрис по красной краске серой линией, еле заметен, женское лицо с большими глазами. Причёска у него интересная, сейчас редкая ─ «ёжик». Забавный парень.

***

А вот и доктор Томилова Е.М. бежит навстречу. Маечка синяя, спортивные шортики синие с белой каёмочкой, ножки длинненькие, кожа смуглая, загорелая. Косички уже нет ─ хвостик перевитый зелёной «махрушкой». Увлекательный хвостик. Сиси вздымаются, третий номер. Лань грациозная. Легко бежит, ручки к бокам прижаты, шаг средний, маечка сухая, личико бледное, не потное. Ещё не устала. Пухов свернул за 18-й дом и побежал с другой стороны, параллельно. Мимо двадцатого, мимо двадцать второго, здесь за углом поворачиваем и навстречу. Зигзагом. Вот она. Пухов запнулся и свалился красивому доктору под ноги.

Получилось естественно. Не переиграть, Серёжа. Доктор Томилова Е.М. села на корточки и взяла его руку.

─ Спасибо… ─ сказал Пухов красивому доктору. ─ Я в порядке.

Яркие глаза у неё, светло-светло-серые, таких глаз не бывает. А какие пальчики!

─ Что с вами? ─ спросила доктор Томилова Е.М.

─ Сердце… Кольнуло, чуть сознание не потерял. Но уже легче.

Пульс хороший для утренней пробежки. Дыхание почти ровное. Притворяется? Для его возраста это было бы совсем по-детски. Шрамчик на подбородке… Смотрит изучающе… Глаза добрые… Карие…

─ Запишитесь на приём к врачу. Вам нужно обследоваться. С сердцем не шутят.

─ К вам?

─ Можно и ко мне.

А вот зачем она это сказала, доктор Томилова сама не поняла, покраснела, почувствовала, что покраснела, поднялась и побежала дальше.

«Я влюбился, ─ подумал Пухов, рассматривая тонкую фигурку доктора Томиловой сзади. ─ Я влюбился! Сразу, с первого взгляда. О, Елена Максимовна!.. Вы прекрасны! Как я счастлив!».

***

─ Алле-у… ─ сказали ему нежным голосом. ─ Хочешь узнать какого цвета у меня трусики?

Не спится «шахматистке».

─ Про трусы не хочу, а хочу узнать, что у тебя в голове. На фига ты занимаешься этим делом?

Пухову смешно слушать ─ дебил, козёл, гуманоид… А «гуманоид» ─ это уже интересно.

─ А ты проститутка.

Время ─ скоро одиннадцать, Лара ругается, помолчит и опять ругается. Она датая, сильно датая, не вдребезги, но очень. Пухов отводит телефон от уха и опять подносит ─ насколько её хватит? За стенкой музыка долбит, Верунчик попсу гоняет, а потом старину поставила ─ грустного Поля Мориа. Дурдом. И Пухову от Поля самому стало грустно.

─ Кончай, дорогуша, охрипнешь, ─ сказал Пухов.

─ Я тебе не дорогуша, а ты на букву «м».

Перестала ругаться, уже хорошо.

─ Давай я к тебе приеду?

─ За десять тысяч?

─ Забесплатно.

─ Зачем?

─ В гости.

─ Мне таких гостей не надо.

─ А тогда?

─ Тогда выпивши был. Это у меня бывает. Иногда.

─ А мог бы ты полюбить проститутку?

─ Есть много других девушек. Нормальных.

─ Я ненормальная?

─ Ненормальная. Нормальные девушки такими делами не занимаются.

─ Да что ты обо мне знаешь? ─ спросила Лара, всхлипнула и заревела в голос.

Как они достали своими слезами!

─ Слышь, Лара… Извини. Я тебе на гитаре поиграю, только успокойся, ─ сказал Пухов и пошёл в спальню за гитарой. Нет бы бросить трубку.