- А на проспекте-то зачем дома ломать, если спорткомплекс на полуострове?

  - Хороший вопрос, Ксюша. Согласно проекту, на этой стороне планировали построить несколько современных гостиниц и новый телецентр.

  - Глупость какая. Так, а причем тут легенда?

  - Я к этому и веду. В качестве практики мне поручили вместе с маркшейдерами провести измерение территории графского дома.

  - А кто такие эти марк... Шедеры?

  - Маркшейдеры, Наташа. Это такие люди, которые проводят замеры местности. Например, если готовится новое строительство или ремонт дороги...

  - Натка, помнишь, перед тем, как в нашем дворе новую спортивную площадку построили, ходили двое? Один с громадной линейкой, другой с каким-то аппаратом на треноге? Наверное, это и были маркшейдеры, да?

  - Абсолютно точно! И вот в один прекрасный летний день маркшейдеры устроили очередной загул на природе. А что им? Начальство далеко, контролировать некому. Оплата почасовая, никакого смысла нет куда-то спешить. Меня они не боялись совершенно, я для них был меньше, чем пустое место. Одно слово - практикант. Да, признаться, и я не особо стремился побыстрее управиться с заданием. Не лежала у меня душа к тому проекту... Погода стояла великолепная. Присмотрел я удобную скамеечку в укромном местечке рядом с летним театром, томик Грина с собой взял. Сижу, читаю. И вдруг ко мне подсаживается эдакая величественная дама весьма преклонных лет. Говорит: "Молодой человек, я за вами уже пятый день наблюдаю. Вы собрались здесь что-то строить?" Я ей про спорткомплекс всё рассказал. Она минутку помолчала, а потом спрашивает: "А вы не боитесь ненароком оказаться в пещере, которая может превратить вас в ребёнка?" Я от изумления чуть со скамейки не слетел. Грешным делом подумал, что из местного дурдома пациентка сбежала. Вы-то не знаете, а в то время в здании Николаевского госпиталя психоневрологический интернат был, психушка. Больные из этого заведения регулярно сбегали в город...

  - Ужас какой, - передернула плечами Ксеня.

  - Точно. Значит, сижу я на скамейке, томиком Грина прикрываюсь и судорожно пытаюсь сообразить, как бы от этой полоумной старухи смыться. А она на меня посмотрела пристально и говорит: "Вы, юноша, не бойтесь. Я, хоть и дожила до преклонных годов и пережила на своем веку много ужасных вещей, но из ума пока что не выжила." И дальше она мне пересказала ту самую легенду. Я, конечно, над легендой посмеялся - сказки, мол. А старуха мне в ответ: "Вы можете мне не верить, но я лично была в той пещере и испытала чудо на себе!" И было в её голосе, в её глазах что-то такое, отчего я понял - не врёт. Я тогда спросил, как это с ней произошло и когда? Старуха опять помолчала немного и сказала: "Извольте, я готова вам всё изложить, но вам будет легче принять мою историю у меня дома. У меня там хранятся кое-какие документы, подтверждающие мои слова." И пригласила меня к себе.

  - И ты пошёл? Не побоялся?

  - Признаюсь, как на исповеди - трусил ужасно. Но всё же пошёл. Жила она в этом же доме, только в другом подъезде.

  - Как же ты с ней раньше не встретился?

  - Мы с матушкой тогда в другом районе жили, где вы с Ксюшей сейчас.

  - Понятно...

  - Так вот, привела она меня в свою комнатёнку. Квартира там была такая же, на три комнаты, но коммуналка. И ей, как одинокой, самую маленькую комнату выделили. Прямо не комната, а чулан какой-то, два метра в ширину, четыре в длину. Вдоль одной стены диван-кровать стояла, вдоль другой шкаф-секретер, он же выполнял функцию стола. Доска откидывалась и получался стол, за которым мы потом много часов провели... Соседи все посмеивались: нашёлся, мол, жених для графской невесты.

  - Это её так прозвали?

  - Да. А она действительно была дворянских кровей. Аглая Степановна, так её звали, происходила из рода Неклюдовых, была дальней родственницей генерал-майора Леонтия Неклюдова. Но самое удивительное было не в её родословной, а в том, что она знала. Аглая Степановна рассказывала о разных событиях, сопровождая рассказ такими деталями, знать которые мог только очевидец. Допустим, что-то можно списать на бурную фантазию старой женщины. Но Аглая Степановна рассказала, как в тысяча восемьсот сорок четвертом году вместе с батюшкой своим, Степаном Никифоровичем, ездила в Петербург и слушала в Большом театре Полину Виардо. После концерта отец провел Аглаю за кулисы, познакомил с Виардо, рядом стоял нестарый ещё, но уже с сединой в усах и бороде, мужчина - Иван Тургенев. Степан Никифорович, как член городского совета, пригласил Виардо выступить в нашем городе, та согласилась. Гастроли долго переносились, откладывались, но в пятьдесят третьем году Виардо всё же приехала и два дня пела в нашем Императорском театре. На память об этом в семейном архиве осталась фотография - Виардо, труппа театра и представители городского совета.

  Юрик помолчал, покачивая в руках чашку с чаем.

  - Я видел эту фотографию. Подлинный снимок, датированный сентябрём тысяча восемьсот пятьдесят третьего года. Два лица я узнал сразу - Полины Виардо и Аглаи Неклюдовой. На снимке она, конечно, была моложе. Молодая красивая женщина возраста слегка за тридцать. Но никаких сомнений не было, что на снимке именно Аглая Степановна.

  - Средство Макропулоса, - сказал вдруг Славик.

  - Чего? - Одновременно спросили мы с Наткой.

  - Средство Макропулоса, - повторил Славик. - У Карела Чапека есть такая пьеса. Там главная героиня выпила микстуру и прожила триста лет, не старея.

  - Да, - согласился Юрик. - Похоже, но не совсем. Видишь ли, в легенде говорится, что мальчишки, в которых обратились воины, продолжали расти. У кого-то молочные зубы выпали, у кого-то... - Юрик вдруг запнулся и глянул в сторону Натки. - Впрочем, вам ещё об этом рано знать.

  - У некоторых началось половое созревание, - равнодушно отчеканила Натка.

  Юрик поперхнулся чаем:

  - Откуда у тебя такие познания, дитя?

  - У нас в классе проводили занятия по половому воспитанию, книжку читали, про мальчиков и девочек. Ничего нового не сообщили.