Глава 4
– Наташа, вы зря так вскипишились. Ну не сделает мне ничего Коровкин. – Марина стояла около окна и смотрела на ночной город. Наташа расстилала диван в гостиной. Домочадцы уже спали.
Звонок Герыча напугал Наталью. Герыч буквально шептал в трубку. Из сказанного она лишь поняла, что Марину на эту ночь надо куда-то спрятать. Ничего умнее, как привезти к себе она не додумалась. Нет, Коровкин к судье домой не заявиться. Но никто ему не запретит поджидать свою добычу около подъезда. И не предъявишь, не угрожает в открытую. Все на уровне интуиции. Может поджидает опасность, а может и сами себе накрутили.
Договорились, что эту ночь у Натальи, а завтра днем Герыч соберет всех своих на даче и решат, что делать. Только… Нет, Марина не из тех людей, чтобы опасность в уголке пересидела. Ей же приключений на пятую точку искать захочется. Вон как глаза заблестели, когда опасность почуяла. Словно охотник на след волка вышел. А Коровкин ещё тот жук. Знает, чем её завести можно. Да… Тюрьма это устный справочник следователей: у кого какие сильные и слабые стороны.
Наталья пожелала спокойной ночи и вышла. Марина так и осталась у окна. Комната утопала во мраке, лишь по потолку ползли тени. Проехала машина с мигалкой. Сердце бывшей важнячки сжалось от какой-то грусти. Вот и она когда-то давно, будто было это в прошлой жизни, так же спешила на вызов, туда где боль и страх. Было ли ей страшно? Она всю жизнь боялась смотреть фильмы про трупы, от вида крови ей плохо было. А тут на труп отправили. Только-только начинала она. Мороз, девяностые. Милиция по минимуму финансировалась. Из дома нес кто что мог: бумагу, ручки. Фотоаппараты без пленок, эксперты с пустыми чемоданчиками. А преступность росла с немыслимой скоростью. Зарплату платили, только за то, чтобы на работу человек пришёл. Старые кадры уходили, набирали молодняк: брали всех, у кого был хотя бы техникум. Вот и набрался костяк из ветеринаров да актеров. Марина одна из немногих, кто с юридическим в милицию пришел. На гражданке можно было в разы больше юристу заработать. Азарта захотелось. Спасибо родителям, могла себе позволить работать в удовольствие, не думать о деньгах. В те времена заступал на сутки, а сдать дежурство мог через 36 часов. Работы много-народу мало. Вот дежурный и решил, особо не мудрствуя, направить молодого милицейского следователя на труп. Вообще-то прокурорские должны были ехать. А вдруг не криминал, а вдруг не убийство, а тяжкие со смертельным исходом. Да чего там гадать, ну нет бензина гонять машину туда-сюда. Марина не упиралась. Труп так труп. Правда волновалась, чтобы не выдать, что крови боится, что трупов раньше не видела. Приехали. Зашли в комнату в общежитии. За столом сидят два мужичка, оба пьяненькие, один плачет, говорит: «Я жену убил, приревновал вот к нему…»– показывает на собутыльника. Сам убил, сам и милицию вызвал. И такое бывает. А комнатке аккуратно, чистенько. Тогда многие спивались: работы не было, денег не было, просвета не было. Многих 90ые подкосили. Смотрит, лежит на кровати женщина. Будто спит. Серый свитер, синие спортивки. Лицо спокойное. Нож торчит, прямо в сердце. Прямой удар, поэтому и крови нет. Марина даже засомневалась, может жива. А трогать нож нельзя, кровотечение может открыться. А вдруг и в самом деле жива, а вытащишь нож и этим убьешь. Осмотр сделала, пошла по этажу, свидетелей искала. Возвращается, а в дверях здоровый мужик стоит. Марина-то маленькая, щупленькая, стрижка под мальчика, шубейка коротенькая. Она под руку мужику и нырнула, чтобы в комнату прийти. А он своей огромной ладонью ей в лоб уперся и назад выталкивает со словами:
– Детей уберите отсюда.
Марина и пискнет:
– Я не ребенок, я следователь. – и лезет под его рукой, а он не пускает. Потом повернулся, посмотрел и спрашивает:
– У нас что, теперь детсадовки в следствие идут? Ты школу-то закончила, а?
– Я университет заканчиваю. Я недавно работаю…
Тут и прокурорский следователь появился. Посмотрел на ту работу, которую сделала Марина: «Мда, если так и дальше продолжишь, долго не продержишься.»
– Так плохо все?– покраснела девушка.
– Да нет, слишком скрупулезно. Я тоже по первости такой была…
Ранее-ранее утро. Ещё роса лежит на траве. Легкая утренняя прохлада. Речка отливает жидким золотом. Герыч уже на даче. Постарался из города уехать, пока Коровкин его за жабры не схватил. А что? От того все можно ожидать, некоронованный король. Не знает, что такое «нет». Ему все дозволено. И терпят. А почему терпят? Богатый он, и город часто к нему за помощью обращается. Вот и смотрят сквозь пальцы. Беспредела нет, и на том спасибо. Натаскал воды в баню. Начал колоть дрова.
Ближе к обеду стала собираться компания: бывшие следователи, следователи 90х. Те, выстоял в то непростое время, кому угрожали и кто ни раз под охраной ходил. Кого пытались подкупить, но кто не продавался. Идейные подобрались. Прям как герои из книжки. Не говорил он им, что Марина приехала, пусть сюрпризом будет. Но… Не успел приехать первый, как сразу вопрос:
– Ну и где наша красота неземная? Показывай гостью. Только не говори, что не ради неё нас собрал.
– О ком ты? – да, мастерски Герыч научился играть. Адвокат должен быть актером в жанре соло.
– Да ладно, с 6ти утра Коровкин телефон обрывает. Смотрит, – и показывает СМС сообщение. Ну Герыч даже читать не стал, сам такое получил. Требовал Коровкин сдать немедленно ему Марину.
Наталья с Мариной приехали, когда уже шашлык жарился, а банька протопиться успела. Запах жареного мяса и банного духа переплетались косичкой и уносились далеко на соседние участки. Хорошая была банька у Герыча, знатная. Одно волновало хозяина, чтобы Колчак собственной персоной не заявился.
– Мариша, тебе бы замереть здесь пару тройку деньков. Колчак вчера официанта чуть на фарш не перемолотил. Охране своей выписал. Сегодня всю ночь у Светланы дома его люди спали. Лютует он. Он своих расставит на всех дорогах, вокзале. Сама знаешь, из города только лесами незаметно можно выйти, а можно и в лесу остаться. Леса у нас такие. Он пока не сообразил, что мы с тобой в одной упряжке. Хорошо ты меня перед судом выставила. Я потом исходился гневом праведным. Но предупреждение все равно прислал. Все наши получили.
А Марина только хвостом махнула, улыбнулась.
– Ладно, Герыч. Ну найдет так найдет. Убить не убьет. Изнасиловать не изнасилует… Ну зацелует до смерти, так ведь не страшно. – На Марине длинный сарафан, до земли. На плечи курточка накинута.
– А чего так уверена, что не изнасилует. – Кирилл помнил, как они начинали вместе служить. Ох, и остра на язычок был Марина. Ни бога ни черта не боялась. Огрызалась со всеми. Никакой субординации не соблюдала. Все прощали ей. Прощали за дар её, за интуицию. Следаком была от бога. Взять того же Колчака, ведь все рассказал, сам. А сколько бились с ним до этого.
– Так сама отдамся. А чего? – и захохотали все дружно. – Нет, ну что я, девочка, что ли? Убудет? А так может и не интересно станет ему.
– А чего скрываешься тогда? – Это Коля, то же из бывших. На пенсии сидит. Как выслужил положенное, сразу вышел на пенсию. В охрану банка подался. Так и служит сутки через трое. Работа не пыльная. – Мариш, поделись секретом. Ты замуж девочкой выходила? – все тот же Коля. Они ещё тогда в перепалку вступали. Ходили слухи, даже предложение её когда-то делал. Так или нет, не знает ни кто. Коля молчит на эту тему, а Марина и подавно.
– Ну уж точно не мальчиком. – в этом она вся. Поговаривали, что был у неё дядечка серьезный, который и сделал ей протекцию. Только не верили в это следаки. Видели, как пахала она без выходных и проходных. Жила на работе. Любой мог подойти за советом. Ходячая энциклопедия.
То ли запах шашлыка дополз до города, то ли банный дух, но так или иначе остановился около дачки Крузер. А оттуда красивый, такой весь холеный, парниша вышел. Огляделся, провел рукой по волосам. Сверкнул на солнце болт.
