Блин, ребята, вам обоим нужно пропить успокоительного. Прям целый курс требуется.

Или уже наконец признайтесь… Когда-нибудь!

— Я… Как ты меня назвал?! — Голубые глаза сейчас готовы были выйти наружу.

— «Кяк я тебя нязвал?» — Передразнил Уилер.

— Я не чучело, ясно?! Сам ты пугало! И каким таким я твоим планам помешала? — Макс, опасная зона. Опасная зона… Чёрт, это бесполезно. Даже если бы в этой комнате сейчас горело сто красных лампочек, это никак бы не спасло ситуацию, потому что Мэйфилд понесло. — Ох, ну, про-сти-и-и-те! Да-да… вспомнила! Ты же сегодня не потрахаешься с Хоппер! Ой-ёй-ёй! КАКАЯ БЕДА! — Макс сложила ладони на щеках и сделала театральную гримасу.

— Причём здесь это? — Майк осуждающе-рассуждающую вскинул одну бровь. — Макс, с каких пор тебя волнует моя личная жизнь?

— Мне всё равно на тебя и твою личную жизнь. — Макс смахнула волосы с плеч.

— Ага, ты очень наглядно показываешь свой пофигизм. Думаешь, я не замечаю твои подслушивания и подглядки? — Уилер ухмыльнулся. Он сделал прям ту ухмылку, которую Мэйфилд терпеть не могла.

Девчонка покраснела до состояния Рождественской звезды на верхушке ели.

— Майк, по-моему, ты кое-что путаешь. Это не я следила за Стивом, а потом дралась с ним и докладывала на Харрингтона родителям. А, точно. Я ещё никогда никого не подставляла и не врала всем вокруг.

— Решила вспомнить Харрингтона?! Серьёзно?! Он, блять, старше тебя. К тому же я извинился за это, но… — Вы, наверное, слышали, что обычно правду люди говорят находясь в трёх состояниях: пьяном, детском и в гневе. Вот, последнее, это то, из-за чего Уилер дальше проебался. — Мэйфилд, я всё равно не жалею о своём поступке. Потому что я не хочу, чтобы в моём доме слонялся какой-то придурок-переросток девятнадцати лет. Он тебе — не пара. А насчёт вранья — не пизди.

Как же я хочу сейчас тебе врезать за эти слова.

— Не тебе решать, кто мне пара, а кто нет, Уилер. — Сухо ответила Макс.

— На правах старшего брата вполне могу.

— У тебя нет таких прав. Ты мне никто. Был, есть и останешься. Ни-кем. — Гнев набирал новые обороты постепенно переходя в ярость. Макс говорила это спокойно и прямолинейно, кромсая внутренности Уилера, но даже не подозревая об этом.

Так. А вот это было больно. Очень.....

Эти слова Майка задели внутри за живое.

Вцепились острыми длинными когтями и начали раздирать в кровавое мясо. Потому что Макс сказала сейчас то, что подсознательно понимал Майк. Всегда. Понимал и боялся когда-либо услышать этот ответ. От неё самой. В лицо.

По лбу подростка скатилась капелька пота. Карие глаза потемнели на несколько тонов. Уилер сглотнул ком, неотрывно смотря на младшую.

Больно. Больно. Сердце стучало, как наковальня. Чёрт, как же больно.

Это правда. Правда, сучья правда. Блять. Нахуй я ей нужен?! Абсолютно чужой человек, которого она с детства терпеть не может.

А когда человеку становится ужасно больно, в ответ он хочет сделать......

Ещё больнее.

— Да. Полностью с тобой согласен, Макс. — На лице Уилера возникло беззаботное выражение. — Я тебе никто. И ты мне тоже никто. АХАХААХАХ, ты же не Джейн, в самом деле. Её я люблю. Очень сильно. Она моя девушка единственная. Ты, конечно, можешь помнить других, но те… Блять, я их просто ебал. А вот Джейн Хоппер… Ты знаешь, такую невозможно встретить дважды. Я, пиздец, как рад, что всё так сложилось и мы вместе. Я её правда…очень сильно люблю. И я не хочу чтобы какая-то малявка вроде тебя отнимала у меня столько времени. Если бы ты сегодня не вытворила свою новую хуетень, за которую тебя совершенно случайно не убили родители, потому что приехали гости, то я бы сейчас проводил вечер с Эл, а не здесь. — Майк гордо поднял бестолковую голову вверх и свысока своего роста и своего монолога смотрел на раздавленную Макс.

Последняя глядела на него затравленным волчонком. В глазах уже скопились слёзы. Девчонка часто-часто заморгала. Это вполне ожидаемо. Держись, держись.

Макс вдруг захотелось просто рассмеяться. Она набрала в лёгкие воздух.

И.....

— Да?! СУКА! А Я, НАПРИМЕР, НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ТВОИ ШЛЮХИ ПРИХОДИЛИ СЮДА! А ЕЩЁ Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ТВОИ «ЛУЧШИЕ ДРУЗЬЯ» УВОЗИЛИ МЕНЯ В ЛЕС В МОЙ, БЛЯТЬ, СОБСТВЕННЫЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ! ПОКА ТЫ ЕБЁШЬСЯ В, МОЁМ ДОМЕ ТОЖЕ, СО СВОЕЙ ОЧЕРЕДНОЙ, А НЕТ..... — Макс перевела дыхание. Мозг ничего не соображал. Всхлип. Ещё всхлип. — Единственной и любимой! Сучкой с телекинезом. — По красным щекам уже водопадом катились слёзы. Девчонку трясло даже похуже, чем в тех ситуациях, о которых она кричала секунду назад в лицо Уилера. Застывшее лицо.

Майк охуел. И Макс охуела.

Возникла пауза.

Пауза.

Тишина.

Только лампочка, освещавшая этих двоих, висевшая на одиноком проводном шнурке, мерно покачивалась из стороны в сторону. Вправо–влево. Как маятник. От ходьбы взрослых наверху. Доносились приглушённые голоса. Сьюзан сейчас расставляла тарелки на стол. Тэд смешно шутил с мистером Мюллером, своим коллегой по работе. Его жена — миссис Мюллер, спрашивала рецепт такой вкусной индейки у Сьюзан.

А подростки были в подвале. Их обоих отправили в кладовку за салфетками и красивыми бокалами, по случаю праздничного ужина.

Вообще, эта кладовка-чулан была универсальной хозяйственной комнатой в доме, расположенная на минус первом этаже. Через стенку был гараж. В ней стояла и гладильная доска, и стиральная машина, и огромный шкаф, в котором было всё.

— Запасы на случай ядерной войны. — Шутил мистер Уилер.

Да, кстати, прошло почти два месяца после той Хэллоуинской истории. Родители вернулись из отпуска, спросили как всё прошло.

— Удалась вечеринка?

— Да, всё было прекрасно. — Улыбнулась Макс, в тот момент умоляюще смотрев на брата.

Ни Сьюзан, ни Тэд, ни кто-то из школы об этом больше не узнали. Остальные, вроде Лукаса или Дастина забыли вовсе о случившемся. Очередное приключение после попойки. Что особенного?

Джим Хоппер понял сразу, что дело — глухарь. По своему опыту он знал, жертвы в таких вещах никогда не сознаются первыми. Тем более это же Мэйфилд. А преступник просто не успел довести своего гадкое дело до конца.

В бумагах было написано одно короткое слово.

«Попытка.»

Для отчётности и только.

Мистер Хоппер потом отвёл Майка в сторонку и посоветовал ему лучше следить за сестрой.

Сейчас такое время, сынок. И люди стали опасными. Поэтому…

— Я понял, сэр. — Уилеру не требовались объяснения и лекции на тему заботы о младшей. Он и так прекрасно это знал.

А ещё Майк каждый божий день корил себя за то, что его невнимательность, чуть не превратилась в трагедию. Уилер продолжал возить Макс в школу и забирать её оттуда. Только на своей на машине. Только под своим присмотром. И на протяжении всего этого времени в голове была лишь одна мысль.

Кто?

Майку было жизненно необходимо узнать правду. Подросток уже смирился с тем, что Макс добровольно не скажет и не скажет даже в бреду. Но смириться с тем что «этот еблан» находится на свободе и остаётся до сих пор безнаказанным, а значит угрожающим безопасности его семьи Майк никак не мог.

И вот сейчас. В конце декабря Мэйфилд учудила. Девчонка завалила тест по математике, потом ещё один и ещё. Потому что мысли были совершенно о другом, а эта математика мне нахер не нужна. Короче, Сьюзан и Тэд узнали о хулиганской выходке Макс посредством письма, пришедшего из школы в их почтовый ящик рано утром.

— Макс! Как ты могла?! Запереть преподавателя в собственном классе! На ночь?! — Сьюзан была в шоке.

— Но он то меня запирал после уроков и заставлял решать эти уравнения…

Мистер Уилер наоборот не был даже на каплю удивлён.

— Майк, ты же старший, ну объясни ей эту алгебру.

— Папа, чтобы она и меня заперла в где-нибудь?!

— Так. Всё. Вы оба остаётесь дома. Я вас обоих запираю. — Сьюзан вскинула руки в примирительном жесте.

— Но я сегодня собирался…!

— Майк, не спорь. Сегодня приедут Мюллеры, так что давай, вперёд. — Тэд похлопал сына по плечу.