- Как же так, Петя?.. - я умоляюще посмотрела на него, хотя понимала, что всё это – жестокая правда, и мои сожаления не уберут проклятую опухоль из его груди.

- Не знаю, Наташа, - вздохнул он, сложив руки на книге.

Я поднялась со своего места и подошла к нему. Это действительно был учебник по патологической анатомии. Он был открыт на разделе с опухолями органов дыхания. Но мы оба и так прекрасно знали, что рак лёгких – один из самых агрессивных и самых злокачественных видов рака. И именно он становится причиной смерти абсолютного большинства онкобольных, потому что быстро даёт метастазы во все существующие органы.

Я села на пол перед ним и, прижавшись лбом к его коленям, заплакала. А что ещё могла сделать я, ничтожная букашка, песчинка в мировой системе, столкнувшись лицом к лицу с чудовищной силой обстоятельств?

Его большая ладонь опустилась на мои волосы.

- Судя по всему, мне осталось не очень много времени и жизнь моя будет не радужной, поэтому…

- Замолчи, - оборвала его я. – Даже не уговаривай меня бросить тебя. Я не оставлю тебя. Слышишь, Петя? Ни за что не оставлю.

- Ухаживать за неизлечимо больным стариком дело благородное, но глупое. Зачем попусту растрачивать свою драгоценную жизнь? – то, как безразлично он говорил эти слова, очень сильно меня расстроило. По моим щекам снова ручьём покатились слёзы.

- Зачем ты говоришь такие ужасные вещи? Зачем разбиваешь мне сердце? Неужели ты не понимаешь, что я люблю тебя и хочу быть рядом в минуты, когда могу хоть как-то скрасить твоё одиночество, хоть как-то облегчить твои страдания? Пожалуйста, не проси меня уйти. Я хочу быть с тобой, - я запиналась из-за своего плача. Как я могла держать себя в руках, когда моему самому дорогому человеку, моему любимому Пете подписан смертный приговор? И это в его-то тридцать шесть лет?! Подумать только. Рак! И это у человека, который за всю свою жизнь не выкурил ни одной сигареты? Нет сил просто принять это.

- Прогуляемся сегодня после работы? – своим привычным мягким тоном спросил Петя, всё ещё не отнимая руки с моей головы. – Такая погода хорошая. И тепло.

- Конечно, - прохрипела я, утирая слёзы. – Обязательно прогуляемся.

Разумеется, даже самое приятное событие потеряется на фоне столь грозных и неприятных новостей. Потому наша с Петей обыденная прогулка была крайне напряженной. Почти всё время мы оба молчали. Лишь перекинулись парой слов по работе.

Невозможно описать то, что творилось в моей душе в момент, когда я держала руку Пети в своей и осознавала, что через год-другой навсегда потеряю его. Меня душила обида на весь мир за эту чудовищную несправедливость. Я злилась на всех вокруг и особенно на себя за то, что не могла ничего изменить.

И почему человек, поработивший весь мир и фактически создавший все те материальные блага, что мы используем каждый день, так беспомощен перед разного рода недугами вроде рака? Почему человечество изобретает что угодно, но только не лекарство от него?

Кажется, ещё немного, и я взорвалась бы от негодования, переполнявшего меня. Я даже не могла представить, что в этой ситуации чувствовал Петя. Если бы только он не держал всё в себе и хоть раз поделился со мной своими переживаниями… Но мой Петя никогда ни на что не жаловался. Это было не в его стиле. Он переносил все жизненные трудности в гордом одиночестве и не считал нужным меня в них посвящать.

- Зайдёшь на кофе? – спросила я, когда мы подъехали к подъезду. Как и обычно, после прогулки он всегда привозил меня домой.

- Да, пожалуй, - кивнул Петя, поворачивая ключ зажигания. Припарковав машину, мы направились в дом.

На кухне тоже сидели молча. Петя не говорил, потому что был занят трапезой: с моей стороны было некрасиво отпускать своего мужчину домой голодным, поэтому в ход пошли сырники, с которыми я провозилась весь вчерашний вечер. Но, судя по его довольному лицу, мои старания были полностью оправданы.

Я не говорила, потому что была слишком увлечена им. Я любовалась чертами его лица, уже ставшими мне родными, наблюдала за движением его век с длинными ресницами и расплывалась лужицей по холодному полу кухни. В какой-то момент Петя поймал мой взгляд и испытующе посмотрел на меня. Я не отводила глаз. Просто физически не могла. Что-то во мне стало с ног на голову, и теперь я не чувствовала никакого страха перед ним, хотя до сегодняшнего дня всё же немного побаивалась. Мне хотелось запомнить каждую морщинку, каждую родинку на его лице. И если бы сейчас он предложил мне бросить всё и уехать с ним на край света, я бы безоговорочно согласилась.

- Дура ты, Натали. Смотришь на меня такими преданными глазами, что в дрожь бросает, - сказал он, наконец выпустив меня из своего поля зрения.

- Ещё какая дура. Дура до мозга костей, - подтвердила я. – Тем не менее, ты не можешь запретить мне так на тебя смотреть, - я посмотрела на него с вызовом.

- И в мыслях не было, - усмехнулся он, после чего сделал глоток кофе.

- Мне страшно, Петя, - после длительной паузы сказала я. – Сейчас ты просто сидишь напротив – и я чувствую себя самым счастливым человеком на планете. Но одна мысль о том, какие муки тебе предстоит пережить, заставляют моё сердце обливаться кровью. Не могу поверить, что однажды навсегда с тобой попрощаюсь, - я прикусила губу, чтобы в очередной раз не заплакать и не раздражать его своим нытьём.

- Переезжай ко мне, -после минутного молчания предложил он. Я вытаращила на него глаза. – С тобой будет веселее. Не волнуйся, у тебя будет отдельная комната. Всё прилично, - едва уловимая улыбка появилась на его прекрасном лице.

- Ты уверен, что хочешь видеть меня в своём доме? – его предложение меня озадачило. Больше всего я не хотела быть нахлебницей в чужом быту. – Всё-таки это очень серьёзный шаг.

- Вот как. То есть из нас двоих только ты можешь делать громкие заявления и предпринимать серьёзные шаги? – с нескрываемым ехидством произнёс он. – Уверен. Можешь переехать ко мне прямо сегодня, если есть желание. Возьми всё самое необходимое. Остальные вещи завтра заберём.

- А ты умеешь убеждать, - усмехнулась я. Он изначально не оставил мне возможности отказаться от столь заманчивого предложения.

***

Прошёл почти месяц с тех пор, как я внезапно поселилась в квартире своего начальника. И хотя условия моего проживания стали в тысячу раз лучше, чем были в прежней квартире, были определенные пунктики, которые не давали мне чувствовать себя комфортно и окончательно освоиться.

Петя действительно отвёл мне отдельную шикарно обставленную спальню. Но на этом его участие в моей жизни закончилось. У меня складывалось впечатление, что для него я скорее новый элемент обстановки, нежели любимая девушка, с которой он живёт под одной крышей. Большую часть свободного времени мы проводили в разных комнатах. Да и Петя редко бывал дома сначала из-за дополнительных обследований и консультаций, а потом из-за проводимого лечения.

Мы очень редко разговаривали и виделись в основном на кухне за завтраком и ужином, а на выходных – ещё и за обедом. Для меня это был настоящий праздник, потому я всегда старалась угодить его пищевым привычкам и приготовить что-то особенное.

Но в моей новой жизни было еще одно странное обстоятельство: у моего милого Пети была какая-то острая необходимость каждый день ровно на два часа уходить в себя после ужина. В своей спальне он читал какую-то литературу, копался в ноутбуке и что-то усердно записывал. Беспокоить его в это время было опасно для жизни: однажды я уже испытала его гнев на себе, и больше попадать ему под горячую руку мне не хотелось.

Это произошло на третий день нашего совместного проживания. Я хотела прибраться на кухне, но не нашла ничего похожего на швабру и тряпку. Поэтому заглянула к нему с целью спросить, где могу найти эти предметы. Я не на шутку испугалась, когда он посмотрел на меня с лютой ненавистью и, сквозь зубы процедив, что тряпка в ванной, весьма доходчиво объяснил, чтобы я больше никогда не смела соваться к нему в это время и не создавала лишнего шума в квартире.