Несмотря на невзрачный вид снаружи, «Быстрорубль» был достаточно приятен изнутри. Белоснежные стены, белый стол, белый компьютер, белая касса, даже одежда милой девушки с худыми руками и тоскливыми глазами была цвета великой пустоты. Богдан почувствовал себя умиротворенно, поздоровавшись с охранником, одетым в костюм из «Пеплоса» все того же великолепного цвета, и опустился на стул перед девушкой, еще раз проведя глазами по всему помещению.

– Здравствуйте. Чем я могу Вам помочь?

Немного хриплый голос являлся признаком какой-то болезни. Богдан был не силен в медицине, поэтому сам факт того, что эта милая девушка в белом была как все больна быстро вернул его к реальности. Он берет кредит, спасает свою жалкую жизнь, потому что слишком боится боли и смерти. Он взглянул на себя и почувствовал себя настолько чужеродным предметом в этой белой комнате, что ему стало жутковато.

– Мужчина, с Вами все в порядке?

Богдан сглотнул комок в горле и посмотрел на бейдж девушки:

– Здравствуйте, Мария, мне бы хотелось взять у вас кредит.

– Конечно, у Вас есть с собой документ, удостоверяющий личность?

Даже волосы у нее были белыми, будто она чем-то их красила. Или Богдану только так кажется, а на самом деле они черные. Может вся комната была черная, а все остальное плод его воображения?

– Да, у меня с собой паспорт и водительские права.

– Достаточно только паспорта.

Когда-то давно Богдан читал Мильтона. Как там сказал Сатана? Лучше быть властелином ада, чем рабом в раю? Тогда почему в белой комнате все кажется безопасным? Почему Сатана выбрал изгнание?

– На какую сумму вы желаете брать кредит?

– Пятьдесят тысяч рублей.

Простил бы Господь Сатану, если б тот раскаялся? Пустил бы его обратно в рай, или оставил на веки вечные гореть в геенне огненной?

– Ожидаем подтверждение из банка, Богдан Васильевич. Вы можете посидеть здесь, либо вернуться через пятнадцать минут.

– Я, пожалуй, останусь, спасибо, Мария.

А если Бог простил бы Сатану, почему он не может простить нас? Почему он допускает такое? За последние пятьдесят лет население планеты сократилось втрое, вымерли многие виды растений и животных, с лица земли исчезло несколько стран в Африке и Океании. Грязные воды уничтожают все живое медленно, но верно.

– Ответ пришел, Богдан Васильевич, ознакомьтесь с условиями договора, обратите внимание на существенные условия, сумму и выплаты. Если Вы согласны со всем, подпишите здесь и здесь.

– Да, хорошо.

Дожди, дарующие жизнь, оседают в руках государства или дворянского населения. Владеть водой, значит владеть жизнью. Вода стоит дороже золота, дороже любых вещей, дороже людей. Один глоток уничтожает дневную норму токсинов. Одна пятилитровая бутыль позволит излечиться. Двадцать литров создадут условия для счастливой жизни на ближайшие годы.

Все было будто в тумане. Голова снова начала пульсировать, желудок начал просить еды с удвоенной силой, кости заныли. Богдан поставил свою подпись, практически не глядя. Он смог улыбнуться в ответ на доброжелательное выражение лица Марии, однако осознание взятого груза, каким являлся кредит, пришло только в автомобиле, когда он держал пачку с пятьюдесятью тысячами и договором о вступлении в ряды рабов.

– Белые стены. Белая девушка. Красные деньги, – Богдан повернул ключ зажигания и «Жигули» сразу завелся, – черт возьми, сегодня ты в ударе, парень, – Богдан хотел было тронутся, но внезапно обессилено упал на руль.

«Пятьдесят тысяч рублей! – Богдан не мог сдержать тряску своих губ. – Пятьдесят тысяч! Я не смогу их отдать никогда, я лишусь всего, что у меня осталось! Пятьдесят тысяч, куда я смотрел, какой же я идиот. Богдан, ты идиот!», – бармен схватился за голову, пытаясь нащупать волосы, которые днем ранее подстриг. По тротуару возле машины проходили люди и с омерзением смотрели на потерявшего контроль над собой Богдана, человека, который не мог себе позволить такую большую сумму, человека, который в одночасье лишился свободы.

Голова стала нестерпимо болеть, кости снова начало выворачивать. Трясущимися руками, Богдан отыскал коричневый пакет и еле как отколупал одно обезболивающее.

– Я не дам себя сломить, не дам! – прокричал он в зеркало заднего вида, однако его красные глаза говорили об обратном. Все уже было решено.

Поездка за продуктами представляла из себя унылое зрелище. Богдан катил перед собой тележку в «Пятерочке», оглядывая полки с продуктами. Его разум не мог мыслить, он был опустошен. Единственная мысль билась о черепную коробку, заставляя забыть о своем существовании, о своих желаниях и мечтах: как он справится? Что нужно сделать для своего будущего? Ответ никак не приходил. Тележка останавливалась в различных отделах, а ее содержимое пополнялось молоком «Простоквашино», мясом от «Мираторг», быстрой едой, консервами с курганской тушенкой, конфетами «Ласточка», растворимым кофе Nescafe, чаем Greenfield, гречневой крупой. Стоит ли говорить, что продукты такого качества могли лишь поддерживать жизнь в человеке, доставив лишь сиюминутное наслаждение их употреблением. Дожди превратили планету в бомбу замедленного действия, когда-нибудь людей ждала смерть. Не обязательно от чего-то, просто сама по себе.

Мир разделился на бедных и богатых. Других прослоек общества больше не существовало. Бедные были вынуждены работать, дабы выжить. Лекарства, еда и кров: в этом нуждался каждый, но не все могли себе позволить необходимый минимум. Кто-то вылетел с работы, таким образом поставив на себе крест, а иногда и на всей своей семье. Те, кто не работает – не получает деньги, а они главное. Без денег нет этих трех необходимых вещей. Без еды наступает смерть. Без лекарств – смерть. Без крова – смерть. Богдан лично видел раздутые тела, спешно убираемые сотрудниками моргов, видел тела настолько худые, что, казалось, на кости просто натянули кожу, забыв о содержимом. Видел ослепших, глухих, кашляющих до крови и выплевывающих собственные внутренности. А помочь некому.

Богатые живут в специальных секторах, подальше от нищеты. Если богатый приезжал в город, устраивался праздник. Иногда богачей называли баронами или дворянами. Обычно богачами становились счастливчики, обладающие определенным запасом чистой целебной воды после дождя, но, если у тебя достаточно денег, ты мог купить заветную бутыль. Таким образом, дворянином мог стать практически любой крупный предприниматель или политик, занимающий высокий пост. У таких есть все: здоровье, радость, счастье, огромные виллы, дорогие машины, деликатесы разных стран мира, развлечения. Дворяне правят этим миром, они становятся лидерами стран, монополистами, судьями. Для бедняков они были своего рода богами, до которых им никогда не достать. Фанатики выпрашивали у богачей хоть каплю воды, а богачи в ответ плевали на нуждающихся и дальше прожигали свою жизнь, лишь изредка занимаясь благотворительностью, стремясь потешить свое эго. Пока нищие цепляются за жизнь, дворяне пьют и веселятся, что может быть проще и натуральнее для человека, чем стыдное бурное веселье во время чумы? Мир несправедлив, но тот, кто обладает водой, диктует свои условия.

Вода. Никто не знает, с чем связан этот феномен. Когда-то дожди были обычным делом и, как говорил еще дед Богдана, все шло к перенаселению от пресыщения. Сейчас же дожди на планете бывали двух видов: грязные и чистые. Грязный дождь был всего лишь способом пополнить запасы обыкновенной пресной воды, ее очищали, как позволяла техника, и употребляли по прямому назначению. Но чистый дождь… Это чудо, манна Господня, святая вода. Самая ценная вещь в мире. Синтезировать такую воду не получается, хотя ее состав известен. С чем это связано – опять же не понять. Создание наукой процесса синтеза такой воды означал бы воскрешение человечества.

Богдан набрал полную тележку и, криво улыбнувшись девушке на кассе, облаченной в красно-зеленый жилет, даже не осознавая, что делает, расплатился. Приняв пакеты, он засеменил к автомобилю, пытаясь ничего не уронить в грязь. На чистоту своей обуви он уже не обращал внимания, этот день хуже уже не станет.