Олег подошел к Богдану и положил руку ему на плечо:

– Богдан, с Вами все в порядке? Может Вам лучше прилечь?

– Ничего мне не надо, – отдернулся Богдан.

– Пожалуйста, успокойтесь. Это моя вина, я должен был знать, что Вам не стоит пить.

– При чем тут ты! Ты меня знаешь пару часов!

– Я отвечаю за Ваше здоровье, в том числе психическое, я должен предвидеть подобные ситуации, простите меня.

– Парень, тебе же сказали, – Ярослав покачал головой, – ты тут ни при чем. Слушай, – врач сузил глаза, – а ты можешь отвезти его по одному адресу?

– Ярослав, прекращай, ты уже всем здесь надоел.

– Да ты погоди, Богдан. Ну так что, Олег, да?

Олег отступил от дивана:

– Я выполню все просьбы моего подопечного, если они будут входить в мои полномочия, и если они не будут противоречить моим инструкциям личного охранника Богдана Васильевича.

– Ну же, давай, решайся. Попытка не пытка. Уедешь с чистой совестью, сделав все для собственного будущего.

Богдан поводил рукой по голове, будто хотел разворошить волосы:

– Ладно, посмотрим. Может быть, поеду. Кстати, а как ты будешь добираться до дома? Ты ведь пьян, тебе за руль нельзя.

– А ведь точно, – кажется, Ярослава это не обеспокоило, – да ладно, доеду, не в первый раз, правда ведь?

– А если улетишь в кювет или заснешь?

– Никогда не было такого, да и сейчас не случится, я гарантирую.

– Как знаешь.

Молчание.

– Слушай, – Богдан тихо помотал головой, отгоняя плохие мысли, – когда я обустроюсь во Владимирограде, я позвоню тебе. Если получится что-нибудь сделать, я помогу тебе перебраться.

– Правда? Ты действительно это сделаешь? – Ярослав даже начал немного заикаться.

– Да, ты многое сделал для меня, – сделав акцент на слова «меня», Богдан улыбнулся, – теперь моя очередь вытащить тебя из этого города.

– Боже мой, Богдан, – Ярослав пересел на диван и обнял друга, – Господи, неужели у тебя получится?

– Ярослав, ладно тебе, – Богдан отстранился от пьяного врача, который вытирал проступившие слезы, – я еще ничего не сделал, но обещаю. В конце концов, я тебе должен, ты ведь сам это тоже не забыл.

– Ох, Богдан, я желаю тебе удачи. Забудь ты про долг, я тебе говорил, что не требую его с тебя, отдашь, когда сможешь.

– Вот сейчас я и попробую тебе отдать.

Олег чуть улыбнулся, но ни Богдан, ни Ярослав этого не увидели. Наверное, сотрудник подумал, что попал в довольно хорошую компанию, но отдавал себе отчет о ее возможной потере после прибытия в город.

– А мы можем забросить домой Ярослава? – спросил Олега Богдан.

– Конечно, но напомню Вам, что здесь его машина.

– Пусть за ее руль сядет Марина, сотрудникам это позволено?

– С разрешения владельца.

– Что скажешь, Ярик? – Богдан пихнул друга в плечо.

– Да, я был бы счастлив. Тогда давай через несколько часов, еще посидим немного.

– Я включу телевизор.

– Здорово, поставь «Свою игру», посмотрим, кто в этот раз окажется умнее.

Пятиэтажный дом в не самом приятном районе города, расположенном между металлургическим заводом и китайским рынком, ничем не выделялся среди десятков таких же: красные стены, маленькие окна, непримечательная подъездная дверь. Богдан вышел на грязную улицу: повсюду валялись консервные банки, пакеты из-под чипсов, пивные бутылки – на фоне этой картины остальной город казался верхом чистоты и порядка. Богдан уже и забыл это место.

За ним стояли Марина и Олег, стойко переносившие прохладную погоду. Карим остался в доме Богдана, получив указание наблюдать за сохранностью воды. Ярослав был благополучно доставлен в свою квартиру, недалеко от его больницы, «Лада» оставлена рядом, ключи перекочевали в карман врача. Большую часть времени Ярослав проспал на заднем сидении «Мерседеса» сотрудников, «Жигули» остался на месте. Белый автомобиль прорезал мерзкие улицы, словно молния ночное небо. Прохожие оглядывались на них, провожая взглядом иноземную машину, сошедшую к ним с небес.

А сейчас белоснежный «Мерседес» стоял в самом страшном районе города, заполненном пьянчугами, наркоманами и проститутками.

– Богдан, я бы не оставлял автомобиль без присмотра, – Олег потер руки друг об друга, – мало ли, что может здесь произойти, правда?

– Ага, – Богдан слегка протрезвел, но алкоголь немного притуплял его чувства, – Марина, останься здесь, не подпускай никого к автомобилю.

Девушка молча села за переднее сиденье, приготовившись к ожиданию. Богдан знал, что она вооружена.

Богдан искал окно, которое могло показать, где же находится квартира Вероники. Он знал, она находится на четвертом этаже, и почти сразу увидел знакомые желтые занавески. Сердце учащенно забилось, и он быстрым шагом вошел в дом, Олег не отставал.

Внутри было чуть теплее, но ненамного. Богдан бы не удивился, увидев притаившуюся нетрезвую компанию, но их не было. Вообще, все вокруг было жутко старым и ненадежным, начиная от поручней и заканчивая потолком, однако прямо сейчас не пугало и не вызывало беспокойства. Даже граффити на стенах с огромными буквами «ГРОБ» и экстремистскими лозунгами не сотрясали воображение, составляя типичный провинциальный колорит. На четвертом этаже, Богдан постучал в деревянную дверь квартиры с номером 11.

Олег стоял спиной к стене, наблюдая лестничные площадки. Его лицо неодобрительно вытянулось: район казался ему опасным и безжизненным. А если сотруднику СБВ что-то казалось небезопасным – обычно это так и было.

Немного постояв у двери в ожидании ответа, Богдан постучал еще раз, чуть громче.

– Может быть, никого нет дома? – высказал предположение Олег.

– Черт возьми, да что ты говоришь! – раздраженно бросил Богдан, заметив еле заметную улыбку, промелькнувшую на лице сотрудника.

Богдан занес руку для третьей попытки, но за дверью послышались тихие шаги. Кто-то определенно смотрел в глазок.

– Это я, Богдан, – он чуть отодвинулся от двери, чтобы его могли разглядеть. Олег посторонился.

Раздался звук открывающегося замка, и из-за двери показалась девушка с широко раскрытыми глазами, с удивленно приоткрытым ртом и не расчесанными волосами.

– Богдан? – от звука такого знакомого и родного голоса Богдан чуть не заплакал. – Это правда ты?

– Да, привет, Вероника, – он чувствовал себя неловко. Они не виделись больше года, и Богдан знал, что «привет» недостаточно, но ничего не мог придумать.

– Что ты тут делаешь? – она перевела взгляд на сотрудника. – А кто за твоей спиной?

– Это… – Богдан непроизвольно взглянул за плечо, – это мой телохранитель, Олег.

– Олег?

– Да, долго рассказывать. Мне можно войти или будем говорить здесь?

– Ах да, конечно, – Вероника поспешно прошла в квартиру, оставив дверь открытой, – я сейчас приду, располагайся.

– Спасибо, – Богдан зашел внутрь, обернулся на Олега, тот отрицательно покачал головой.

– Я думаю, мне там не место. Если что случиться, только крикните.

Богдан молча кивнул и закрыл за собой, повернув рычажок. Он оказался в небольшом коридоре, довольно узком, но опрятном. Все разительно отличалось от положения дел снаружи, где царили разруха и разложение. В коридоре вещи стояли на своих местах, обстановка была освобождена от оков пыли. Так же оказалось и в комнате, и, наверное, в кухне, находившейся чуть дальше. Убранство комнаты не поражало воображение, без изысков и лишних деталей: книжный шкаф, раскладывающийся диван, одно кресло, маленькая люстра на потолке, журнальный столик и черно-белый телевизор. На стене висела картина, изображавшая морскую гладь с одиноким парусником, плывущим навстречу неизвестности, подражая лермонтовскому стихотворению.

Присев на кресло, Богдан начал рассматривать желтые занавески, видневшихся с улицы. Когда-то они украшали окно в их спальне, в доме Богдана. Каждый раз после сна, он их видел, он знал их до мельчайших деталей, до каждой складки. Столь родной вещи для себя он больше в комнате не видел. Несмотря на опрятность и чистоту, все казалось не тем, чем раньше.