Точно также, где короткими перебежками, где ползком по траве, Рэд и Вальгард добрались до конюшни, где за несколько золотых извозчик согласился их отвезти до ближайшей деревни.

– Оставаться в этом гадюшнике на ночлег опасно, стража в любой момент поднимет тревогу, – отдышавшись, пояснил Рэд.

– Но как ты меня нашёл? И почему спас? – На самом деле у Вальгарда было намного больше вопросов. Так много, что все даже не удавалось уместить в голове.

– Своих не бросаем, – осклабился Рэд. Если мальчика немного трясло после всего пережитого, то его напарника откровенно переполняла гордость за собственный героизм. – К тому же, ты устроил знатный шухер в той богадельне. Я даже немного тебя зауважал. Но только совсем немного, так что не спеши задирать нос!

Однако Вальгард уже не слышал этих слов, незаметно даже для самого себя погрузившись в сон.

* * *

На следующее утро Вальгард подскочил на кровати и распахнул глаза даже раньше, чем успел проснуться. Всему виной был какой-то мерзкий звук, раздавшийся прямо под окном. Спросонок мальчик не понял, что или кто это был, но вот спать сразу расхотелось.

Убрав от лица взлохмаченные после сна волосы, он огляделся по сторонам. Просторная полутёмная комната, вместо привычного каменного пола – крашенные доски с узкими половиками. Мальчик медленно сел на кровати, попутно отметив, что его собственная никогда не была настолько мягкой. Из маленького квадрата окна прямо напротив него сочился мягкий свет, искрясь и переливаясь на хрустальных гранях стоящей рядом вазы.

Вальгард запустил пальцы в волосы, зажмурившись и пытаясь собраться с мыслями. Память охотно подсунула ему нарезку из недавних событий: Граф, арест родителей, приют, вызов демона, казнь и побег из тюрьмы. Чёрт возьми, неужели всё это не было только дурным сном?

Но даже если всё реально, то где он сейчас? Последним воспоминанием был выезд из города, скрип повозки и слова Рэда о… Чём-то. С момента той казни всё вообще вспоминалось крайне плохо. Казнь…

Вальгард решительно спрыгнул с высокой кровати на пол. Прежде чем горевать по родителям, надо убедиться, что за ночь он не успел угодить в новые неприятности. Хотя эта комната выглядит явно лучше той камеры, да и зычного голоса Графа не слыхать. При упоминании о нём, Вальгард вдруг почувствовал, как темнеет в глазах. Незнакомое до этого чувство закопошилось внутри него, распирая изнутри.

Прошлёпав босыми ногами по полу, мальчик остановился у окна. Сквозь полупрозрачную штору он увидел пыльную широкую дорогу, свору собак и несколько хлипких, на первый взгляд, домиков с соломенными крышами. Залюбовавшись непривычным пейзажем, он едва не опрокинул стоящий у окна столик. Всё ещё растерянный от увиденного и окончательно сбитый с толку, куда же его всё-таки занесло, Вальгард отрешённо провёл пальцами по завиткам на белой кружевной салфетке. Затем сгрёб несколько осыпавшихся лепестков с букета маленьких розочек, поставленных в хрустальную вазу. Они вдруг показались ему застывшими каплями крови. Цветы сорвали, вырвали из земли, оборвав их жизнь и вот они стоят здесь, медленно угасая и роняя на белую салфетку кровавые капли. От этой ассоциации Вальгарду стало не по себе.

– Проснулся, соня! – Чей-то голос, раздавшийся в дверях, заставил мальчика от неожиданности вздрогнуть и отдёрнуть руку, словно вместо собирания опавших лепестков его застукали за кражей фамильного колье.

Женщина, зашедшая в комнату, на взгляд Вальгарда была уже немолода: ей было никак не меньше тридцати.

– Твой брат ждёт тебя во дворе, – продолжила она, пройдя вперёд. На ней было длинное платье из какой-то незнакомой мальчику грубой ткани, да ещё грязного, выцветшего цвета.

– Брат? Рэд? – растерянно пролепетал мальчик, от волнения заговорив более высоким голосом и мгновенно этого устыдившись.

– Ну, может, у тебя и несколько братьев, но приехал ты сюда именно с Рэдом, – улыбнулась женщина.

Не став терять времени, Вальгард опрометью кинулся в коридор и перешагнув порог, застыл на месте. На мальчика мгновенно обрушилась целая волна новых, незнакомых запахов и звуков. С хлипкой ограды неподалёку сорвалась какая-то цветастая птица, издав тот самый мерзкий звук, от которого с непривычки подскочил Вальгард.

– Это петух, – пояснил ему Рэд, заставив мальчика вздрогнуть от неожиданности дважды за последние несколько минут. – Я гляжу, ты далёк от сельской жизни, да?

Рэд был всё таким же, как и в то роковое утро в приюте: весёлый, нахальный и скользкий как уж. И всё же Вальгард был благодарен ему за своё спасение, чем бы тот не руководствовался.

– Где мы?

– В одной деревушке. Но не обольщайся, мы здесь ненадолго. Я уж точно. Могу спорить на все свои деньги, что этим утром стража нас уже точно хватилась. Я им не сильно насолил, а вот насчёт тебя, шаман-поджигатель, не знаю.

Вальгард молчал, переваривая услышанное. Его ищет стража? Он преступник? До этого патрули, разгуливающие по окрестностям, казались ему защитниками, а теперь кто? Главные враги?

– В общем, я всё же намерен тут немного задержаться, – продолжил свою мысль Рэд, опустившись на крыльцо. – Закупить еды, обобрать местных олухов… Так я это к чему, тебе отсюда лучше сматываться. Нагрянет стража, увидит тебя… Выйдет неприятная ситуация, догоняешь?

– Мне некуда сматываться, – растерянно отозвался Вальгард и, немного подумав, тоже уселся на крыльцо рядом с Рэдом. – Мой дом…

– Забудь о своём доме, – раздражённо отмахнулся парень. – Надо идти туда, где тебя не знают.

Обхватив колени руками, Вальгард рассеянно уставился на проходящего мимо бродячего пса. Неизвестно что такого было в этом зрелище, но мальчик вдруг встрепенулся:

– У меня есть тётя! Тётя Милена, сестра моей мамы.

От последнего слова вдруг как-то неприятно кольнуло в груди. Яркое солнце, взмах топора, «Нет уж, смотри, что делают с такими, как ты»… Горло перехватил уже знакомый спазм.

– Отлично, немедленно шуруй к тёте, – хлопнул в ладоши Рэд, резво подскочив на ноги. Вальгард поспешно последовал его примеру, украдкой вытерев заслезившиеся глаза. – Ты же знаешь, где она живёт?

– Кажется, в Идринхолле…

– Ну и славно. Найми себе повозку. Глядишь, уже к вечеру доберёшься.

– Но… У меня нет денег.

Рэд, уже вознамерившийся скрыться в доме, застыл на месте, с досадой окинув взглядом Вальгарда с ног до головы.

– Что ты на меня смотришь, как дворняга на кость? Ждёшь, что я денег тебе отсыплю?

Мальчик, не мигая, уставился на Рэда.

– Слушай, а ты наглый тип, оказывается! Я, значит, тебя спас, – дважды, заметь! – а теперь ты ещё и деньги у меня клянчишь?

Вальгард продолжил хранить молчание, преданно глядя на парня. Сощурившись, Рэд вдруг рассмеялся, принявшись рыться в карманах.

– Ладно уж, так и быть. Ты напоминаешь мне меня же в детстве, только я был ещё наглее.

Отсыпав в маленькую ладонь несколько монет, медноволосый посерьёзнел:

– Имей ввиду, щенячий взгляд будет помогать тебе недолго. Жизнь сына казнённых за колдовство родителей не будет сыпать монеты в протянутую руку. Хочешь выжить – научись быть хитрее и избавься от своей честности, только мешаться будет.

«Честь, мораль – всё это могли придумать только отъявленные мерзавцы, чтобы было проще управлять идиотами, зовущими себя «людьми долга»».

Схожесть моральных принципов спасителя из тюрьмы и сволочи, разрушившей его жизнь, ни столько покоробила, сколько удивила Вальгарда, но он всё же заставил себя натянуто улыбнуться.

– Спасибо.

– Лучше дуй отсюда, пока я не передумал и не отобрал деньги. Не заблуждайся насчёт моих честных глаз и благих помыслов.

Теперь улыбка Вальгарда вышла куда более натуральной.

Расчёт Рэда оказался почти верен и Вальгард добрался до Идринхолла уже поздним вечером. Город встретил его не слишком дружелюбно: первые робкие снежинки застали мальчика ещё на полпути, здесь же снег шёл явно не меньше суток, успев покрыть всё вокруг однородным белым покрывалом. Местные власти явно скупились на освещение, поэтому высящиеся со всех сторон дома напоминали сейчас обломанные клыки гигантского зверя, в пасть которого Вальгард вот так добровольно ступил. Особенно раздражало, что все сооружения громоздились безо всякой системы, словно возникли не по чёткому плану строителей, а выросли прямо из-под земли подобно грибам в лесу. Из-за этого Вальгард успел неоднократно набрести то на неожиданно возникшую из темноты ограду, то едва не провалиться в яму прямо посреди дороги, прежде чем наугад открыл одну из дверей.