Он потер щеку и заметил, что Ма не сводит глаз с повязки на его руке.

– Если бы мы хотели произвести впечатление, то постарались бы, чтобы все узнали, кто мы такие! – горячо вмешалась Белл. – Но я зарегистрировалась в гостинице под именем Белл Кейнтри.

– Хорошо, но тогда зачем тебе понадобилось идти к Сван и говорить ей, кто ты на самом деле?

– Я хотела быть с ней честной. Я хотела, чтобы она знала, кто на самом деле купил ее землю. Я думала, что она, возможно, оценит такую откровенность с моей стороны и примет мои объяснения по поводу того, что мы намерены сделать с этой собственностью. Я хотела убедить ее в том, что нам нужна только правда. Эли, неужели ты думаешь, что ее не мучают сомнения по поводу смерти ее сестры?

Эли невесело усмехнулся:

– Вряд ли Сван Сэмпле провела много бессонных ночей, проливая слезы из-за того, что не знает, как и где Клара испустила последний вздох.

Лицо Белл вспыхнуло.

– Нам неизвестно, так ли это на самом деле. Я уверена, что она хочет узнать, кто на самом деле убил Клару. Она хочет, чтобы останки ее сестры были найдены.

– Сван уверена, что это сделал Па. Она не сомневается в том, что кости Клары лежат на дне озера.

Белл всплеснула руками:

– Эли, я сказала ей правду! Так будет лучше и для нас, и для нее. – Она помолчала. – Я подумала, что и тебе будет легче разговаривать с Дарл, если она вернется сюда.

Эли сердито нахмурился:

– Все, что от тебя требовалось, это позвонить мне во Флориду и сообщить о своих намерениях. И я бы тебе ответил, что сейчас не следует приезжать в Бернт-Стенд.

Их спор прервал спокойный голос Ма:

– Сынок, что, собственно, ты делаешь здесь вместе с Дарл?

– Я забочусь о ней. Она в очень плохом состоянии.

– И ты считаешь разумным не говорить ей, кто ты такой?

– Нет, Ма, я совсем не считаю это разумным. – Эли поморщился. – Я просто оказался… заложником обстоятельств.

– Мне стыдно за тебя!

Слова матери ударили Эли в самое сердце, потому что он знал – Ма права. Он расправил плечи и тяжело вздохнул.

– Все пошло не так, как я рассчитывал. В тот момент, когда мы встретились, Дарл был нужен рядом чужой человек, и я подыграл ей. Но мне кажется, Дарл меня узнала. Возможно, она сама этого пока не поняла, но это так.

– Ты солгал ей, – возразила Ма.

Эли мрачно уставился в пол и ссутулился:

– Солгал.

– Точно так же, как солгала Белл, чтобы получить землю мисс Сван.

– Мама! – воскликнула Белл. Энни Гвен встала:

– Нам нечем гордиться. Мы все поступили дурно. Поэтому, когда Белл решила лично встретиться с мисс Сван и все ей рассказать, я первая одобрила ее намерения. Я сказала: «Нашей семье незачем обманывать людей и ловчить». Такое поведение только оскорбляет память вашего Па. Сын, ты должен признаться Дарл. Сегодня же.

Эли послушно кивнул, потом мрачно взглянул на Белл:

– Я только хочу, чтобы вы были готовы к тому, что станут говорить люди, когда узнают о нашем появлении в Бернт-Стенде. Они скажут, что это из-за нас у Сван случился сердечный приступ, а Матильду хватил удар.

Белл задохнулась от возмущения:

– Это неправда! Мы со Сван очень мило побеседовали. Она ничуть не была расстроена. Сказала мне, что для нее все эти раскопки – большая неожиданность и надо подумать, но она готова снова встретиться с нами, когда ты приедешь. Я сказала, что ты занят и появишься позже. Эли, я клянусь тебе, она была совершенно спокойна!

Эли криво усмехнулся:

– И ты уже решила, что победила ее? Глупышка, Сван Хардигри просто ждала, когда ты подойдешь поближе, начнешь доверять ей. Она как змея. Тебе повезло, что она тебя не укусила. Я думаю, что мисс Сван собирается съесть нас живьем.

– Мисс Сван всегда была честной со мной, – твердо сказала Ма.

Эли вздохнул:

– Сван Сэмпле считает, что Па убил ее сестру. Я уверен, она не слишком счастлива оттого, что мы снова собрались вытащить на свет всю эту некрасивую историю. Это дело она принимает близко к сердцу и сделает все возможное, чтобы нам помешать.

Ма задумчиво посмотрела на него:

– Но Дарл сможет поговорить с ней. Ты сказал, что она хороший человек и верит в невиновность Па.

Эли отвернулся и опустил голову.

– Она самая лучшая.

– Значит, можно надеяться, что она поверит тебе и простит тебя, поймет, зачем мы приехали.

Он встал и коснулся плеча матери:

– Это испытание, которое нам обоим предстоит выдержать.

Ма кивнула.

Я никогда не нравилась Глории, новой экономке моей бабушки. Пока я сидела в столовой с чашкой кофе и несколькими тостами, которые сама приготовила себе в кухне, они с горничной с несчастным видом наблюдали за мной. Когда же я разложила на сверкающем столе из красного дерева папки с бумагами, Глория поглядела на меня так, будто я убила Сван и заняла ее место.

– Я звонила в больницу, – сказала она наконец со своим сильным акцентом. – Мисс Матильду и мисс Сван только что перевели в другую палату. Теперь они вместе. – В ее голосе слышались снисходительные нотки, словно экономка ни минуты не сомневалась, что ее их состояние волнует куда больше, чем меня.

– Да, я знаю об этом. Я обязательно навещу их, но сначала мне нужно разобраться с этими документами.

– Я собрала кое-что для вашей бабушки и мисс Матильды. Фрукты, горячие булочки… Мисс Сван любит булочки с черникой. Я положила также немного ветчины и печенье без сахара для мисс Матильды. Вы же знаете, что у нее диабет.

– Спасибо. Вы все сделали отлично.

– На столике у двери ключи от машины. Этой весной мисс Сван купила «Лексус».

– Замечательно, машина мне необходима.

Я взяла несколько документов и принялась просматривать их. Глория откашлялась:

– Через несколько дней здесь должна состояться встреча. В доме будут гости. Это очень важная встреча.

Она протянула мне листок бумаги. Я нахмурилась.

– Это список гостей?

Глория кивнула. Я увидела десяток фамилий, среди которых были управляющие несколькими благотворительными организациями и представители церковных кругов. Очень важные персоны. И ради чего все это?

– Должна ли я отменить встречу? – спросила Глория.

– Нет.

– Вы будете сами этим заниматься?

– Думаю, что я справлюсь.

– В той стране, откуда я приехала, внучки уважают бабушек. Я надеюсь, что вы исполните свой долг, останетесь здесь и сделаете то, что от вас требуется.

– Хорошо. Тогда помогите мне. Два дня назад у моей бабушки была гостья, молодая женщина. Сван что-то говорила вам об этом?

Глория смотрела на меня, широко открыв глаза.

– Я ничего об этом не знаю.

«А если бы ты и знала, то все равно ничего бы мне не сказала», – подумала я.

Я внимательно посмотрела на нее:

– Моя бабушка не из тех очаровательных женщин с легким характером, которых обожают окружающие. Почему вы так преданы ей?

В глазах Глории вспыхнуло презрение.

– Она хорошо платит и с уважением относится к людям. Я работала на американцев, от которых не дождешься ни того, ни другого. В моем мире от прислуги не ждут, что она станет вашим другом. Но сильный у нас всегда защищает слабого, и слабый должен быть предан сильному.

– Это называется диктатурой, Глория, – заметила я.

– Если хозяйка – настоящая леди, как мисс Сван, то все прекрасно. Я надеюсь, что вы хоть в чем-то похожи на вашу бабушку, и готова относиться к вам с таким же уважением, как и к ней.

– Благодарю вас, Глория. Мне просто было любопытно.

Экономка поджала губы и явно не собиралась уходить. Но с меня было достаточно. Я бросила на нее красноречивый взгляд. Глория вздрогнула и тут же вышла из комнаты. Очевидно, она увидела во мне бабушку, холодную и опасную.

Я быстро просмотрела оставшиеся бумаги. То, что я прочла, несказанно удивило меня. Сван собиралась отдать полмиллиона из собственных средств на приобретение участка земли и строительство зданий для некоего учреждения под названием Стенд-Толл. Предполагалось, что это будет центр для реабилитации трудных подростков со всего штата. Полмиллиона – огромная сумма даже для Сван.