Одноклассники Элли сидели за своими партами и листали учебники. Было удивительно тихо, только шелест бумаги и нестройное пыхтение заполняли классную комнату. Потом одна из девочек встала и направилась к ней, громко цокая каблучками модных туфелек по полу. Мина, звезда класса, грозно нависла над партой Элли.

   - Ты что-то знаешь! - голос её был резче и тоньше, чем обычно, а глаза лихорадочно блестели. Элли медленно подняла голову и посмотрела на Мину немигающим взглядом. - Сначала Бобби, который тебя доставал, потом Ханна и Эйприл! Не смей отпираться!

   - Причём тут я? - удивлённо спросила Элли. В этот раз солгать получилось легко. Взрослые всегда так делали, а ей мама говорила, что давно пора взрослеть.

   - Ты их всех ненавидела! - бросила ей в лицо своё обвинение Мина. Элли с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться.

   - Я ничего не знаю. Как я могла бы это сделать? Я же дома сидела весь день. Как и ты, наверное. - Пожала плечами Элли. Оправдываться она не стала, как и опровергать слова Мины. Да, она их всех ненавидела! Но разве она, худенькая второклашка, могла с ними хоть что-то сделать или как-то им навредить? Бобби был крупнее в полтора раза, и кто знает, во сколько сильнее!

  Мина сжала кулаки и открыла рот, готовясь выкрикнуть ещё одно обвинение, но вместо этого развернулась и выбежала из класса, едва не сбив с ног учительницу. Та удивлённо посмотрела ей в след, но остановить не решилась, приняв такое поведение за реакцию на смерть одной подруги и болезнь другой. Вот только подругами они никогда не были, и с Бобби Мина не общалась, считая его выскочкой. Элли не сразу поняла причину такого бурного проявления чувств, которых у звезды их класса просто не могло быть. И только к середине урока ей открылась простая истина: Мина боялась за свою жизнь. Она ведь и сама доставала новенькую, как и все предыдущие пострадавшие дети. Мина всегда была умной девочкой и смогла сопоставить факты. Элли такой вывод понравился. Лишь одно портило ей настроение этим утром - занудный рассказ учительницы, без конца бубнившей давно знакомый девочке материал.

   - Элли, ты опять в своих фантазиях витаешь! - возмущённо сказала учительница, когда урок уже подходил к концу. - Повтори, что я сейчас сказала!

  Элли повторила почти дословно. Она специально вчера несколько раз перечитала эту главу, что иметь возможность ответить. Слушать учительницу девочке совсем не хотелось. Она всё это уже знала, а с ней обращались как с недоразвитой! Эта школа вообще была слабее, чем её прежняя, вот только мама этого не понимала. Она просто отправила её в первую попавшуюся, ближайшую к их новому дому.

  Учительнице пришлось признать победу ученицы и продолжить объяснять тему. Что всегда удивляло и восхищало в ней Элли, так это умение вот так невозмутимо возвращаться к прерванному занятию. Что бы ни происходило, учительница справлялась с помехой и продолжала вести урок в своей обычной заносчивой и высокомерной манере с того самого места, на котором её прервали.

  Остаток дня прошёл на удивление тихо. Маргарет пришла домой поздно, когда Элли уже сделала уроки, поужинала разогретой пастой с сыром и собиралась идти спать. В этот раз женщина задержалась на работе из-за директора. Он потратил почти полтора часа на выяснение всех деталей нового проекта, хотя от него требовалось всего лишь поставить свою подпись. Раньше такой дотошности за ним не наблюдалось, хотя, с другой стороны, это был самый перспективный проект их фирмы за последние несколько лет. Маргарет надеялась, что участие в нём приблизит её повышение. Но до этого было ещё далеко, а пока ей оставалось лишь пожелать дочери спокойной ночи и извиниться. Элли тоже пожелала матери приятных снов и поднялась наверх. Было уже поздно, а значит, её давно ждали.

  На следующий день Мина в школу не пришла, а занятия вёл другой, незнакомый учитель. Он объяснял интереснее, но требовал больше внимания и спрашивал более строго. Детям это, конечно, сразу не понравилось, но Элли была довольна. Впервые с самого перевода в эту школу она слушала урок с удовольствием. Новый учитель был намного лучше, чем их обычная зануда. И почерк у него был чётче. На первой же перемене ученики подошли к нему, чтобы узнать, что случилось с их учительницей. Элли только раздражённо подумала, что той лучше было вообще не возвращаться.

   - У неё сильное пищевое отравление, - ответил новый учитель и мягко улыбнулся детям, стараясь скрыть неловкость.

  В этот момент большая туча, ещё утром появившаяся на небосклоне, задела краем солнце, бросив густую тень на парты и лица людей в классе. В наступившей внезапно тишине слышен был лишь шорох крыльев ползшего по подоконнику жука. Этой весной их было особенно много.

  Дети загомонили, кто-то сочувствовал учительнице, кто-то желал выздоровления. Элли решила, что они поступают мерзко. Новый учитель был лучше, а они выставляли всё так, будто он ничего не умеет и ни на что не годится. Девочка подумала, что ей могло быть стыдно за них, но ей было просто противно.

  На урок рисования Элли шла со спокойным сердцем. Их новый учитель всё время мялся и отводил глаза, когда ученики расспрашивали его об отравлении, значит, оно было действительно серьёзным. Им ещё долго не придётся выслушивать длинные и занудные лекции. Если вообще придётся.

  Класс рисования был залит солнечным светом, но этот свет был тяжёлым, полным теней и духоты. Так всегда бывает перед грозой, когда солнце уже окружено свинцовыми тучами, но ещё не сдалось и продолжает изливать свои лучи как насмешку над грядущим мраком. Когда Элли зашла в класс, по полу пролегла тень от набежавшего облака, сделавшая освещение призрачным и противоестественным. За окном громко перекликались птицы, но в густом воздухе их трели звучали слишком грубо и резко.

   - Сегодня у нас свободная тема! Давайте нарисуем что-нибудь радостное и приятное! - Мисс Чейн хлопнула в ладоши, с восторгом глядя на своих учеников. Ей безумно нравилось всё, что они делали.

  Элли достала свой мольберт и прикрепила к нему чистый лист бумаги. Она никак не могла решить, что ей нарисовать. Мисс Чейн хотела подбодрить учеников, позволив им погрузиться в мечты, но Элли не нуждалась в этом. Ей и так было хорошо. Поразмышляв некоторое время, девочка взялась за карандаш и краски. Она всегда хорошо рисовала, но сегодня ей предстояло превзойти саму себя.

  В конце сдвоенного урока мисс Чейн как всегда обходила учеников, рассматривая их рисунки и хваля работу. У неё находились тёплые слова для каждого, даже для Криса, который рисовал просто ужасно. Многие пятилетки рисовали лучше него!