– Ну, хорошо, можно все же попробовать, поучаствовать в каком ни будь аукционе. Вот хоть бы старинный сейф Екатерины Великой.

– За два с половиной миллиона долларов? – спокойно сказал Игорь. У меня волосы зашевелились на голове от такой суммы.

– Ну, это же антикварная реликвия и принадлежала твоему дедушке.

– Это не совсем так, как ты думаешь, Валентин. Дедушка вывез этот сейф из Берлина,

Из разбомбленного дома, куда вошли наши солдаты. Дед служил в интендантской службе по вывозу из Германии похищенных произведений искусства. И этот сейф был доставлен моему дедушке для ремонта с последующей передачей властям после его реставрации.

– И, что же он застрял здесь у вас?

– После реставрации дед обращался в разные инстанции, даже в исторический музей ходил с просьбой сдать реликвию. Но все отмахивались и даже не хотели слушать его. Так вот он и прижился у нас. Представь себе, сунемся мы с ним на аукцион. Там объявится наследник и за вознаграждение, мизерное по сравнению с его настоящей стоимостью заберет себе и уже он продаст сейф по достойной цене. Скажи мне это надо?

– Да, конечно. Я слышал, что есть много подпольных скупщиков антиквариата.

– Послушай, Валентин, даже так, все контролируется криминалитетом. И стоит мне заявить об истинной ценности реликвии, как тут же найдутся, компетентные лепили бумаг, и заберут без промедления, я и пикнуть не посмею про цену этого сейфа.

– А кто знает о ценностях, хранящихся здесь?

– Санжик Саркисович, это дедушкин друг, повар. Остальных нет уже в живых.

– Ты не рассказывал никому об этом?

– Нет, конечно, бабушка, когда еще была жива, напоминала мне почти каждый день об этом.

– А, что толкнуло тебя мне рассказать об этих антикварных реликвиях?

– У меня нет друга, какой был у моего дедушки, а ты почему-то оказался такой, что тебе я могу довериться.

– Я умею держать язык за зубами, так, что ты не ошибся.

Игорь снова наполнил бокалы.

– Давай за это и выпьем.

Мы выпили. Неожиданно в дверь позвонили. Игорь побежал к двери, посмотрел в глазок.

Затем вернулся в кухню.

– Это ухажер моей матери. Видимо она сболтнула ему о погребе.

За дверью послышался стук в дверь и пьяное ворчание.

– Открывай, щенок. Меня мать твоя прислала, сказала, чтобы я бутылку принес с погреба. Это и ее наследство.

Игорь подбежал к двери и сказал, не открывая замок: – Я полицию вызову и тебя за хулиганство посадят. Хочешь?!

– Нет, ты не посмеешь.

– Еще как посмею! Пошел вон отсюда! Даю три минуты!

За дверью раздались шаркающие шаги, затихающие вдалеке.

– Ушел? – спросил для порядка я.

– Еще бы, бывший заключенный, недавно отсидел за хулиганство. Вот снова за старое.

– Ну, Игорь давай держись. Если будут доставать, то можешь пожить у меня, мама моя будет рада. У нас трех комнатная квартира. Одну можем предоставить тебе, пока все это не утихнет. Ты скажи, в квартире, есть какие ни, будь ценности?

– Нет, все ценности снесены в винный погреб. Там пару яиц Фаберже, из Германии дедушка привез, этот сейф, что в коридоре. Но его вынести никто не сможет, так как разбирали стенку, чтобы его внести, потом заложили, тяжеленная вещь, без подъемного крана не взять.

– А в винном погребе, как?

– Там особая дверь с двойной металлической броней и специальным твердым сплавом огнеупорным. Так что никакая резка не возьмет ни газовая, ни механическая. Ну а про замки я и не говорю. Идем, я тебе покажу мои сокровища. Я поднялся с места, пригубил и осушил свой бокал.

Он провел меня в свою комнату и к той стене, которую я видел во сне с портретом седого человека во фраке. В углу стоял одежный шкаф. Игорь подошел к шкафу.

– Валентин помоги мне отодвинуть.

Мы уперлись, сдвинули шкаф в сторону. Взгляду открылась массивная дубовая дверь. Игорь ключом, который отыскал на связке, открыл замок, и мы оказались на ступенях, ведших вниз. Спустившись ниже первого этажа, наткнулись на металлическую дверь, как у бомбоубежища. Игорь длинный ключ вставил в верхнюю скважину и повернул, раздался щелчок, такой же щелчок я услышал, когда он повернул ключ в нижней скважине замка. Затем двумя руками стал вращать колесо, торчащее в центре двери. Овальная глыба металла медленно открывалась, образовывая достаточно широкую щель, сквозь которую мы проникли внутрь темной подвальной комнаты. Игорь щелкнул выключателем. Вспыхнул свет, и взору открылось пространство, сплошь уставленное стеллажами с покрытыми пылью бутылками. В центре комнаты стоял на антикварном столе сейф. Игорь двумя ключами открыл замок сейфа, затем дверцу. Два яйца Фаберже стояли на полке подсвеченные лампочкой сейфа.

– Это два подлинника знаменитого ювелира Фаберже. Об этих подлинниках никто не знает где они, и кто держит их в своей тайной коллекции. А в закрытом отделении, что в верхней части там знаменитый бриллиант, утерянный в Средние Века. Его называют по-разному и Звезда Востока, и Алладин и еще есть названия. – С этими словами Игорь открыл верхнюю часть и вынул оттуда красную бархатистую коробку. В ней всеми красками радуги сверкал прозрачный прямоугольный бриллиант длинной примерно в тридцать-сорок миллиметров высота сторон примерно в одиннадцать миллиметров. На теле бриллианта была гравировка арабской вязью.

– Это сокровище, что ты держишь в руках, бесценно! – с восхищением воскликнул я, – Ты, брат самый богатый человек в мире!

– Ух, ты! А я и думать, не смел, что это так? – улыбнулся Игорь.

– А об этом друг дедушки знает? – предупредительно спросил я.

– Санжик Саркисович, нет, об этом знаю только я, и теперь будешь знать и ты.

– Меня беспокоят, эти уголовные элементы, с которыми водится твоя мать. Вот где опасность кроется.

– Ну, в первых мать никогда ничего здесь не видела. Дедушка не пускал ее сюда. Она лишь по слухам узнала, что у дедушки есть винный погреб и все. Кстати она думает, что этот погреб на даче и что я привожу вино оттуда. Она выросла в этом доме в этой квартире и не знает, что за этим старинным шкафом есть вход в хранилище.

– Ну, значит, это меняет дело.

Все, поставив на место, Игорь закрыл сейф, затем винный погреб. Поднявшись в комнату, он положил связку ключей возле дубовой двери в паркетную половицу, затем прикрыл половицей паркетную щель. И, когда мы водрузили шкаф на место, снова ушли на кухню. Благополучно допив из своего бокала коньяк, я распрощался с хозяином сокровищ и ушел к метро. Там, сидя в вагоне, думал, как и где можно помочь Игорю продать хоть часть сокровищ или найти деньги, чтобы начать антикварное дело. И заниматься теперь этим и больше ничем, не задумываясь о том, как я спокойно буду продолжать работу на заводе, зная об этом увлекательном деле, сулящем интересную жизнь антиквара и хороший достаток…

Утром, на следующий день после нашей с Игорем встречи он мне позвонил около 10 часов.

– Приедь, пожалуйста, ко мне, надо поговорить. – Голос был твердый и уверенный, интуитивно я понял, что он хочет о чем-то очень важном посоветоваться со мной.

– Да, конечно, я сейчас соберусь и в течение получаса буду у тебя, благо метрополитен работает, как часы.

– Давай. Да, ничего не покупай, ты мне нужен сегодня, а не подарки. Давай, жду.

– Ты опять куда-то собрался? – беспокойно спросила мать.

– К Игорю, мы работаем в тех бюро вместе, и, кажется, сдружились.

– Ну, смотри Валик, чтобы эта дружба не привела тебя к бутылочному горлышку.

– Он серьезный парень, точно, как и я, не пьет и даже не курит. – С улыбкой ответил я, уплетая гренки, и запивая кофе. Доев, сказал: – Ну, мама я побежал.

– Постой, куда ты? Съешь еще одну порцию.

– Спасибо, мам.

Через десять минут я был уже в метро, а еще через 30 нажимал на кнопку звонка квартиры Игоря…

Шел 1945 год. В Берлине в штабе Советской Армии, маршал Георгий Константинович Жуков вызвал к себе первого секретаря его канцелярии.