Есть и такие водители, которые останавливаются, если их заметили. «Господи, чуть не проглядел ТЕБЯ, уже проскочил мимо очереди и вдруг понял, что это ТЫ». В следующий раз точно поедут другой дорогой. Но вот чего некоторые водители не понимают: очень часто здесь все наоборот. Кто-то в очереди замечает их издали и ныряет в газетку. «Ой-ёй, ты глянь, кто едет. Господи, умоляю, пусть он меня не заметит».

Когда предлагают подвезти, отказываться очень трудно. Еще труднее делается, когда водитель принимается сгребать горы газет и портфелей с переднего сиденья. «Запрыгивай. Я туда не еду, честно говоря, но высажу так близко, что, считай, там же». Если не соблюдать большую осторожность, можно очутиться в милях от нужного места. Запросто оказываешься невесть где, в раздумьях: «Как, черт бы драл, меня сюда занесло?»

Иногда они едут в точности туда же, куда и ты. «Садись, запросто довезу. Нужно только пару дел уладить попутно». Скажешь в ответ: «Спасибо-спасибо, но я лучше автобусом», – будешь выглядеть неблагодарным. Поэтому садишься. В ближайшие полчаса вы побываете на автомойке, заберете две бандероли, развезете шесть пакетов и навестите дай-машину[62]. Пойди ты пешком, оказался бы где тебе надо десять минут назад.

Иногда какой-нибудь благонамеренный автомобиль останавливается, проехав мимо автобусной очереди, распахивается дверца и водитель принимается сигналить клаксоном. Никто не знает, кому именно он гудит. Никому не хочется оказаться отвергнутым, и все, не двигаясь с места, озирают друг дружку. Кого б в результате ни подвезли, этот человек знает, что в любом случае вся очередь возненавидит его. Иногда уж лучше пешком.

Не различаю я автомобили. Для меня все они выглядят одинаково. В попытке вторгнуться ко мне в бессознательное автопроизводители тратят миллионы. Роняют свои автомобили с подъемных кранов, спихивают их с головокружительно высоких скал и нанимают пышных женщин, чтоб купали машины в мыльной пене. Подъемные краны время от времени кажутся мне разными. Я даже в силах отличить одну головокружительно высокую скалу от другой. Но автомобили и те женщины похожи друг на друга так, будто отлиты из одной формы.

Вот «фольксваген-жук» я способен разглядеть за милю. Это была первая машина моего отца. Он купил ее в ту пору, когда не существовало никаких экзаменов на вождение. Просто расспрашивал соседа, как заводить и тормозить, и выкатывался на проезжую часть. Все остальное осваивал попутно. До сих пор распознаю «моррис-малый», потому что мистер О’Хара купил себе такой. Заехал к нам спросить, как заводить и тормозить, потому что у моего отца на том этапе уже было две недели стажа. А затем они оба отправились поинтересоваться у мистера Шеридана, как включать задний ход, потому что видели мистера Шеридана за этим занятием.

Все модели автомобилей казались разными по своему обличью. Индикаторы поворота выскакивали сбоку подобно желтым пальцам. Подножки устилала черная резина. Мистер Райен даже применял заводную рукоять. Когда б ни выходил он из дому, слух разлетался, как лесной пожар. «Скорей, ребята, прячемся за изгородь. Вон мистер Райен с рукояткой!» Мы таились, сидя на корточках в полном безмолвии и наблюдали, как мистер Райен закатывает рукава. Один смешок – и твоя песенка спета. После первых нескольких дергов рукояткой мистер Райен замирал и вперял в автомобиль взгляд, полный злобы и ненависти. Еще несколько попыток – и он нападал на автомобиль, лупя его с правой ноги. Иногда, колотя, выкрикивал разное. Ни повредить корпус, ни ушибить ногу он, кажется, совсем не боялся. Пинал мистер Райен «форд-англию».

Если я когда-нибудь все же обзаведусь автомобилем, мне понадобится персонализированный дизайн. Хочу двухэтажный вариант с якорем, чтоб бросать его, если не удается притормозить. Верхний салон предназначен для того, чтобы возить моих котов к ветеринару. Не надо, чтоб они ездили внизу и сигали мне на плечи, когда я пытаюсь управлять автомобилем. Если не считать всего этого, угодить мне довольно просто.

Мне всегда нравилось оставлять приличное время на остывание. Сиденье в автобусе после того, как с него встали, еще теплое. Решительно не хочу усаживаться на тепло от попы совершенно чужого мне человека. Это нарушает мое равновесие.

Я целиком и полностью понимаю, что мне это никак не навредит. Это не ядерное излучение, ничего такого. Но все равно предпочитаю подождать. К сожалению, другие люди менее привередливы. Они перехватывают свободное место, не дожидаясь, пока пристойно остудится. Жалко, что на свободное место нельзя поставить табличку «забронировано». Чтобы знак этот гласил: «Чур мое, я просто не хочу садиться, пока оно излучает температуру тела, поэтому руки прочь».

Не нравится мне сидеть в проходе, особенно если у окошка – женщина с хозяйственными сумками. Она то и дело поправляет свои пожитки и хватается за ручки, и я напрягаюсь. С минуты на минуту. Полная готовность. Эта женщина, очевидно, собирается выйти. Затем она вновь выпускает из рук свои сумки, расслабляется на сиденье, а вслед за ней – и я. Через пару секунд она опять берется за свое, я напрягаюсь повторно, и мне не терпится сказать: «Да господи боже мой, решите уже наконец». Такие вот мелочи устраивают в голове кавардак.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.