– Это я знаю, – уведомил я кота, – Нам рассказывали на курсах подготовки пилотов десантных катеров.

– Хорошо, меньше прописных истин придётся объяснять. Раз ты понимаешь, что всё вокруг движется, представь ситуацию прыжка в завтрашний день. Если тебя переместить во времени, ты попадёшь не на свою планету, а в открытый космос. Догадываешься, почему?

– С учётом твоего вступления, догадываюсь. Земли не будет в этих координатах. Они окажутся пусты, потому что завтра планета унесётся куда-то вдаль.

– Совершенно верно, – подтвердил Барсик. – Когда ты прыгаешь в будущее, там уже не будет твоего мира, его придётся догонять.

– А в прошлом планеты ещё нет. Надо будет дождаться её прибытия в эту точку пространства.

– Вот именно. Основная проблема перемещений во времени заключается в непрерывном движении всего нашего бытия.

– Но зачем оставаться на месте? В чём заключается сложность заранее прикинуть, где какие объекты окажутся? – не понимал я. – Нас ведь так и учили летать в космосе – с упреждением.

– Не торопись с такими вопросами. Просто держи в уме тот факт, что перемещение во времени неразрывно связано с перемещением в пространстве… Как ты думаешь, сколько усилий нужно приложить, чтобы поднять тебя и перенести на расстояние, например, в километр?

– Так-то я тяжёлый, под сто кило. Пара человек точно понадобится.

– А если это надо сделать очень быстро?

– Можно использовать автомобиль.

– А если мгновенно? – торжествующе спросил Барсик.

– Не знаю, – честно признался я.

– Но ты ведь заметил: чем быстрее тебя «переносят» на одно и тоже расстояние, тем больше нужно энергозатрат?

– Да, заметил.

– Любой темпоральный прыжок выдёргивает тебя из общего потока движения Вселенной. Если ты не хочешь очутиться где-то в пустоте космоса, при перемещении на двадцать четыре часа в любом направлении во времени, твоя масса должна быть ещё и переброшена на добрую сотню миллионов километров, как ты говоришь «с упреждением».

– Прыжок всего лишь на сутки – это сотня миллионов километров?

– По очень грубым расчётам. Я включил сюда минимум переменных: движение нашей Галактики, усреднённые скорости ряда известных мне солнечных систем, а также их обитаемых планет.

– Ясно.

– Так вот, тебе мгновенно нужно переместиться в новые координаты, чтобы оказаться на месте старта. Именно на такой манёвр и потребуется огромное количество энергии, просто невероятное.

– Разве? А как тогда быть с прыжками через подпространство? Сквозь «кротовые норы» проходят сотни тонн металла, на огромнейшие расстояния. Пусть не мгновенно, но всё же.

– Может показаться, что прыжки сквозь «червоточины» и перемещения во времени чем-то похожи. Когда звездолёты уходят в подпространство, всю работу за них выполняет Вселенная – она проносится мимо, а корабли как бы стоят на месте. Основные затраты энергии, кстати вполне себе адекватные, уходят исключительно на создание и поддержание тоннеля.

– Стоят на месте? – нахмурился я.

Барсик перешёл к аналогиям:

– Возьми камень потяжелее, привяжи к нему поплавок и брось в реку. Не затрачивая собственных сил, он будет болтаться на одном месте, а мимо него пролетят тонны воды. Так понятнее?

– Поплавок – это корабль, камень – «кротовая нора», а река – Вселенная? – на всякий случай уточнил я.

– Ты уловил суть.

– Что-то тут не так, – я почесал макушку. – Вот смотри: захотел наш корабль-поплавок попасть в другие воды. Река пронеслась мимо, он попал куда планировал. А как обратно? Течение же не повернёт вспять!

– Не повернёт, – согласился кот. – Скажи-ка, где мы сейчас находимся?

– В каюте? На корабле? Какой ответ правильный?

– Все правильные. Все объекты в нашей Вселенной существуют на границе с четырёхмерным пространством. Но когда мы пересекаем эту невидимую черту с помощью «кротовой норы», то направление «течения» уже не имеет никакого значения. Понимаешь?

На самом деле не совсем, но я кивнул. Всё о чём сейчас говорил Барсик, мне казалось смутно знакомым. В голове возникли термины «неевклидово пространство» и «особенности навигации вдоль четвёртой оси координат». Что-то такое нам рассказывали в академии, в рамках курса подготовки пилотов десантных капсул. Эх, даже представить сложно, какие объёмы теоретических знаний я пропустил мимо ушей, посчитав их скучными и лишними.

– С перемещениями во времени дело обстоит иначе, поскольку они происходят в трёхмерном пространстве, – продолжал кот. – И тут наша Вселенная уже не помощник, а самый настоящий соперник. Нельзя стоять на месте, пока она проносится мимо, надо гнать по течению или против него. Чтобы попасть в прошлое или в будущее, в то же самое место, откуда ты совершил прыжок, потребуется чудовищное количество энергии.

– Ты так категоричен. Почему нельзя? Что если не перемещаться в пространстве, просто обойтись без энергозатрат? Да и пусть я окажусь в космосе, можно ведь догнать родную планету, например на звездолёте.

– Хе-хе, – усмехнулся кот. – Тогда прыжок во времени не будет иметь никакого смысла.

– Не понял. Вот тут подробнее, пожалуйста, – попросил я.

– Допустим, из некой наземной лаборатории мы тебя решили отправить лет на десять назад. В прошлом, в данной точке пространства, ещё не будет ни этого научного строения, ни планеты, на поверхности которой оно стоит. Ты окажешься в космосе.

– Да-да, мы уже говорили об этом. Отправим меня на звездолёте, – заявил я. – Преспокойно вычислим, где я окажусь. Не думаю, что эта математика сложнее расчётов, используемых для передвижения через кротовые норы.

– Так мы и поступим, – на морде кота появилась широкая улыбка. – Ты запускаешь двигатели корабля и летишь на нём навстречу своей планете на досветовой скорости. Это путешествие будет очень долгим, оно растянется на годы. Исходя из наших предыдущих расчётов для прыжка на сутки, теперь тебе предстоит преодолеть около четырёхсот миллиардов километров. Знаешь, когда ты попадешь обратно в то же самое место, откуда прыгнул в прошлое?

Я начал догадываться.

– В самом лучшем случае я окажусь в настоящем, точнее очень близко к этому моменту…

– Верно, – подтвердил кот. – А в случае с путешествием в будущее, ты просто безнадёжно отстанешь от места назначения. Как бы ты не гнался за своей планетой, уже никогда не застанешь на ней тот самый день, который планировал посетить. Поэтому настоящие прыжки во времени, чтобы удержаться на одном и том же месте, считаются невозможными.

– Прошло пять веков, но я удержался! Согласно твоим теоретическим выкладкам, я никак не мог оказаться у Марса, мой катер должно было выкинуть далеко за границы Солнечной системы!

Барсик свесился со второго яруса и внимательно посмотрел на меня, словно оценивая мои умственные способности для продолжения разговора.

– Наши учёные проводили опыты на мельчайших частицах, пробовали послать их хотя бы на несколько микросекунд в будущее или прошлое, – сообщил он. – Для этого были задействованы десятки атомных реакторов, опоясаны ускорителями целые планеты, но итогами этих исследований было крайне сложно воспользоваться, кроме как в чисто научных целях. Впрочем, основы теории путешествий во времени мы разработали в достаточной мере, чтобы на твоём примере я мог сделать один важный вывод.

– Какой именно?

– Очень сложно вычислить количество энергии необходимое для переноса твоего корабля на пятьсот лет вперёд, на то же самое место. Не говоря о том, чтобы где-то взять эту силу. Вывод таков: подобная мощь была кем-то затрачена, только поэтому ты отправился в будущее. Обо всём остальном, надеюсь, сам догадаешься.

– Я не физик, я – десантник. Раз уж начал эту тему, то объясняй до конца… Эй, погоди-ка! Ты сейчас сказал: «кем-то затрачена»?

– Инцидент с пространством-временем, что произошёл в твоём прошлом, не был случайностью с вероятностью в девяносто девять целых и девять десятых, – заявил кот.

– Получается, это была не авария?