– Нет, это не так… – начинаю я.

– Может, тебе нужно разобраться со своим дерьмом, прежде чем начать сначала с кем-нибудь еще. Или возвращайся к той, на ком зациклился.

Она толкает пассажирскую дверь и выпрыгивает из грузовика, одергивая юбку, пока идет к бару.

Чувствую легкий укол сожаления, но не настолько сильный, чтобы пойти за ней. Моя потеря – это, наверное, счастливый шанс на жаркую ночь для другого парня. У меня такое чувство, что какой-то парень из бара переспит с ней сегодня.

Но думаю, что она попала в самую точку. Мне нужно разобраться со своим дерьмом.

Проблема в том, что есть только один путь сделать это, и он просто невозможен.

ГЛАВА 21

Дэйл

Прошел месяц с тех пор, как мой брат съехал, и я скучаю по нему каждый день. Не ожидал, что его пребывание в нашем доме окажет такое большое влияние на меня и Сейди. Но атмосфера в доме совершенно другая, когда он не с нами.

Мы были у него в гостях только один раз в качестве сюрприза. И он выглядел не очень довольным, и я понимаю почему. Ничего особенного, но Сейди была сильно потрясена состоянием его квартиры. На следующий день она была очень несчастлива, беспокоилась о нем и совершенно не понимала, почему он предпочитает жить в этой дыре, а не в свободной комнате в нашем доме. В конце концов, она сказала мне, что я должен убедить Картера вернуться к нам. На что я ответил, что она тогда совершенно не знает Картера, если думает, что это сработает. Все закончилось не очень хорошо.

Я понимаю, почему она так считает, но Картер не из тех людей, которого можно в чем-то убедить или заставить что-то делать. Если он когда-то и придет к какому-нибудь решению, то только в свое время и потому, что он считает, что это правильно.

Включаю телевизор и переключаю каналы, пытаясь отвлечься. Я все еще листаю каналы, когда раздается звонок в дверь. Встаю и иду к входной двери, когда Сейди выходит из студии. Она была там все утро и выходила только пообедать, чтобы затем снова исчезнуть в ней. Наверное, это хорошо, что ей есть на чем сосредоточиться.

Открываю дверь и ошеломлен, увидев своих родителей на пороге.

– Дэйл, – воскликнула мама, обнимая меня.

Прошло слишком много времени с тех пор как мы виделись в последний раз. Они живут в четырех часах езды от нашего дома, и это далековато, чтобы видеться в выходные, выматываясь до предела.

Обнимаю ее, похлопывая по плечу и улыбаясь отцу через плечо. Ее волосы поседели еще больше с нашей последней встречи.

– Сейди, только посмотри на себя, – говорит мама, отпускает меня, одарив своим теплом, и идет к моей жене, чтобы так же окутать и ее. – Да ты просто светишься.

Они обнимаются, пока мой отец хлопает меня по плечу. Они много улыбаются, думаю, потому что они видят своими глазами, что скоро станут бабушкой с дедушкой.

– Это должен был быть сюрприз, – говорю я.

– Мать, я тебе говорил, что нам следовало позвонить и предупредить, но она захотела вырваться из дома, – говорит отец, закатывая глаза.

– Мы ожидаем Боба и Дженни на ужин, так что мы ненадолго, – проговаривает мама, как будто это все объясняет. – Картер здесь?

Сейди тут же хмурится, и мама поворачивается ко мне.

– Картер переехал в другое место, – признаюсь я.

– Оо, мы не знали.

Интересно, насколько близко общался с родителями Картер с тех пор как вернулся из Ирака. Вероятно, не очень, чтобы они не лезли к нему в душу, но бьюсь об заклад, что он не говорил им, что происходит в его жизни. Он никогда этого не делал, даже когда мы были моложе.

– Он нуждался в свободном пространстве, – добавляет Сейди. – Но мы хотели, чтобы он остался.

Ее голос звучит очень печально, и родители обмениваются взглядами.

– Заходите и давайте присядем, – говорю я, протягивая руку, чтобы закрыть входную дверь, а затем веду всех дальше по коридору на кухню. – Сейди сделает замечательный чай со льдом.

– Это было бы чудесно, – благодарит отец.

На его лице выступают пот от жары, и он достает платок, чтобы вытереть лоб.

– Как насчет пирога с черникой, – предлагает Сейди.

– Это было бы еще лучше, – отвечает мама. – Итак, как ты справляешься с беременностью?

– Хорошо, – Сейди начинает расставлять стаканы и тарелки на поднос. – В начале беременности была легкая тошнота, но не слишком сильная. А последние несколько месяцев я чувствую себя прекрасно.

– Когда я ждала Картера и Дэйла, я была огромной, как дом. Почти не могла двигаться на третьем триместре.

– Да, так и было, – поддакивает отец. – Она неделями лежала на диване, подняв кверху ноги. За эти недели она съела столько льда, сколько я и вообразить не мог.

– В то время стояла ужасная жара, – возражает мама. – Как бы то ни было, вы, мужчины, никогда не сможете нас понять.

Сейди хихикает.

– Мои ноги немного распухли. Я убрала всю закрытую обувь и перешла на сандалии.

– Слишком жарко для чего-либо, – говорит отец, снова стирая пот со лба.

– Давайте, сядем на улице, – предлагаю я, поднимая поднос. – В это время дня дует чудесный ветерок.

Показываю путь и ставлю закуски на стол.

– Почему бы тебе не позвонить брату и попросить его прийти, – предлагает отец.

Смотрю на задумчиво улыбающуюся Сейди.

– Он, скорее всего, занят.

– Слишком занят, чтобы увидеть свою мать?

Не похоже, что я могу этого избежать, поэтому соглашаюсь и возвращаюсь, обратно в дом, чтобы набрать Картеру. Пытаюсь дозвониться, но он не отвечает. Либо он занят, либо избегает меня. Кто знает, какой из двух вариантов ближе к истине.

Когда я возвращаюсь, все разговоры только о детях. Сейди рассказывает моим родителям об ее идеи насчет детской. Она упоминает о картинах, которые рисует, которые в конечном итоге украсят стены детской.

– Он не берет трубку, – объявляю я.

– Ты оставил ему сообщение?

– Да, я оставил сообщение на автоответчике, что вы у нас.

– Ну, думаю, это максимум, что ты мог сделать, – говорит отец.

Несколько часов пролетели незаметно за приятной беседой и огромным количеством смеха. Мои родители так счастливы, что наша семья вот-вот станет больше. И бедняжке Сейди уже надоедают все эти истории из моего детства. Она притворяется веселой, но я хорошо знаю свою жену. Каждое упоминание Картера, словно понемногу выкачивает из нее воздух. Как будто лишь одно упоминание о нем сыплет соль на рану.

Я продолжаю поглядывать на заднюю дверь, надеясь, что он придет, но этого не происходит. В конце концов, мама объявляет, что им пора идти, если они собираются успеть с ужином для Боба и Дженни. Когда мы возвращаемся в дом, мама останавливается у студии Сейди.

– Знаешь, Сейди, я хотела бы увидеть те картины, о которых ты говорила.

Сейди улыбается.

– Конечно, – отвечает она.

Мы все следуем за ней в студию. Ее текущая работа установлена на мольберте. Это пейзаж большого размера, который она рисует по фотографии.

– Ого, дорогая. Это просто невероятно.

Мама разливается соловьем, словно находится в художественной галерее Нью-Йорка, разглядывая работу прославленного мастера.

– Они просто чудесны, милая.

– Это те, что для детской.

Сейди убирает простынь и начинает выстраивать четыре картины, которые она уже нарисовала. Они веселые, смелые и яркие.

– Это будет тематический карнавал, – с гордостью рассказывает она.

– Великолепно, милая. Идеально, чтобы порадовать малышей, когда они просыпаются утром. Им так повезет, что вы будете их родителями.

Слова искренне и трогательны, но все, что они делают, это напоминают мне белого слона в комнате. Я не люблю лгать своим родителям, но это не самое подходящее время, чтобы рассказывать им что-то настолько грандиозное, особенно потому что я сначала не обсуждал это с Картером и Сейди.

Сейди ставит картины на место и накрывает их, когда сзади раздается шум. Я оборачиваюсь и вижу, как простынь спала с еще одной стойки с картинами Сейди, а там, спереди и в центре стоит картина, изображающая Картера во всей его обнаженной красоте.