В последний день уходящего года супруги надели вечерние наряды, упаковали портрет в крафтовую бумагу и сели в приехавший за ними автомобиль, который помчал их к причалу. Кое-где воды Москвы-реки были скованны льдом, однако столичные судоходные компании предлагали круизы на комфортабельных яхтах и теплоходах. Один из таких кораблей и был зарезервирован Арнольдом для новогодней вечеринки. Автомобиль высадил пару у причала и быстро уехал, а молодые супруги растерянно осмотрелись по сторонам, пытаясь понять, куда им идти.
– Вот будет весело, если твой дядя нас разыграл! Мы тут померзнем с полчаса, а он нас вовсе и не ждет ни в одном из кораблей, – усмехнулась Ксюша.
– Он себе никогда этого не простит, ведь в этом случае он лишится нашего чудесного подарка, – с улыбкой отозвался Емельян.
В этот момент к причалу подъехала машина, из которой доносилась громкая музыка. Это был очень представительный белый джип, который припарковался буквально в нескольких шагах от них. Из джипа элегантно выпорхнула очень красивая ухоженная женщина средних лет в белом норковом манто, Емельян невольно залюбовался ею. Бывают женщины, которые только одним своим появлением способны взволновать любого мужчину. Со стороны водительского сидения появился ее упитанный спутник, и Емельян ощутил легкое разочарование. Глядя на эту пару, художник с неудовольствием подумал, что такая красавица с этим толстяком наверняка исключительно ради денег. Наверное, тоже заказали себе яхту на новый год, а может быть, у них даже собственный теплоходик. Еще через мгновение из машины на улицу выскочили трое детей: девочка лет четырнадцати и два мальчика десяти-двенадцати лет. И, разумеется, дети тоже были разодеты как маленькие цесаревичи.
Ксюша отвернулась и смотрела на реку, по которой в блеске огней плыла яхта со стеклянными стенами, внутри, похоже, уже начали провожать уходящий год. А Емельян все не мог оторвать глаз от красавицы в белоснежной шубке. «Вот это женщина, – подумал он. – Повезло же толстяку! И почему-то мне кажется, что я его где-то уже видел… Ах, какая женщина!». Ее плотный спутник по телефону распорядился, чтобы помощник подъехал забрать машину, а затем обратился к красавице: «Что-то я не могу понять, в каком корабле Арнольд».
– Позвони ему и спроси, Вадя, ну что ты как маленький, – отозвалась женщина, поправив слегка съехавшую набекрень широкополую шляпу своему кавалеру.
Емельян ощутил прилив радости – они тоже гости Абаджваклии, им предстояло встречать новый год вместе. Сам не ожидая от себя такой смелости, Емеля шагнул по направлению к паре и обратился к ним, не сводя глаз с красивой дамы: «С наступающим Новым годом! Кажется, вы тоже приглашены к Арнольду Абаджваклии? Мы вот тоже не можем понять, где его искать».
Емельян подумал, что сейчас его окатят тем презрением, которое иной раз выказывают люди, обладающие деньгами и властью. К его удивлению Вадим Снегирев, а это оказался именно он, приветливо улыбнулся и, сделав несколько шагов навстречу Щукину, протянул ему руку. «Вы, должно быть, Емельян? Очень приятно познакомиться! Арнольд говорил, что вы с супругой будете в числе гостей. Меня зовут Вадим. Знакомьтесь, моя супруга Адель, а это Ольга, Миша и Рома». Емельян в свою очередь представил новым знакомым свою супругу. Когда Снегирев выяснил, к какому кораблю им нужно идти, вся компания направилась в указанном направлении.
На яхте уже были Арнольд и тот самый булочник Рошен с женой и сыном. Забронированная олигархом яхта имела стеклянные стены, но были в ней и отдельные каюты, которые полностью скрывали пассажиров от глаз любопытных прохожих на берегу. В корабельной гостиной, из которой открывался восхитительный вид на ночную Москву, располагался большой плазменный телевизор и был накрыт шикарный стол.
– До полуночи никакого караоке, – со смехом заявил Арнольд входящим в залу гостям, и Емельяну показалось, что это какая-то шутка, обращенная именно к Снегиреву, – как я рад вас всех видеть! Рошен, познакомься с моим племянником Емельяном. Помнишь, я говорил, что Вадик посоветовал мне начать общение с каким-нибудь «неучтенным» родственником! Вот что из этого получилось.
Емельян нерешительно топтался посреди гостиной, сняв шапку и отведя за спину холст, обмотанный бумагой. Ксюша чувствовала себя не так неловко, она с любопытством оглядывала окружающую их роскошь обстановки.
– Ксения, Емельян, не смущайтесь, чувствуйте себя как дома, пальто можно повесить вон там, – неожиданно услышал художник сладкий как мед женский голос, и в то же мгновение его окутал изысканный аромат духов. Адель неслышно подошла к ним сзади. На фоне этой красотки терялись и как-то меркли все остальные женщины на корабле, которых Щукин видел: его собственная супруга Ксения, жена Рошена Дзыкут, дочь Снегирева Ольга. «Должно быть, это не столько Вадим друг Арнольда, сколько Адель – его любовница», – пронеслось в голове у художника. Он был уверен, что такая шикарная женщина просто не может искренне любить этого толстого депутата. Должен быть у нее более симпатичный любовник, даю голову на отсечение, – подумал Емельян. Он уже мечтал, как напишет портрет этой обольстительницы. А там, кто знает, может быть, очарованная его работой Адель будет и с ним ласкова… Ксения увела потерявшего голову мужа к импровизированному гардеробу.
Впечатление, будто бы Адель не любит Вадима, было ошибочным, потому что депутат сам из себя кое-что представлял. Именно с Вадимом Снегиревым в далеком 1996 году Арнольд собрал сумму, необходимую для выкупа акций «Нефтьпрома». Тогда еще Вадик не имел никакого отношения к Государственной думе, он только закончил вуз и получил диплом технолога молочной продукции. Правда, Снегирев на тот момент уже устроился работать в штаб партии, членом которой оставался и по сей день. Но знания в области химии, приобретенные им в вузе, и помогли им с Арнольдом получить хорошие деньги: при подписании договора займа они использовали чернила, которые со временем стали бесцветными. Заимодавец не сумел доказать, что одолжил Абаджваклии миллионы, в расписке не оказалось подписи Арнольда. Этот трюк, который и задолго до Арнольда проворачивали ловкие мошенники, естественно, не был единственным прегрешением в карьере олигарха. Еще задолго до того, как Абаджваклия надумал заполучить в собственность холдинг, он совершил немало преступлений, за счет которых изрядно обогатился. Однако для выкупа акций собственных средств ему не хватало. Но Арнольд на момент заключения договора займа был уже состоятельной личностью, иначе бы ему никто ничего не одолжил. Полученные по договору деньги, которые Арнольд заведомо и не смог бы вернуть в оговоренный срок, он и использовал для выкупа акций «Нефтьпрома» и для оздоровления загибающегося холдинга.
Когда Арнольд почувствовал свое финансовое могущество в начале нулевых, он понял, что ему необходим свой человек во властных структурах, который смог бы продвигать идеи, выгодные олигарху. Это должен был быть надежный человек, которому Абаджваклия доверял бы как себе самому. Вадим Снегирев оказался идеальным кандидатом, потому что он не только был надежным и преданным другом Арнольда, но к этому времени получил юридическое образование и был верным приверженцем одной из политических партий, представители которой занимали порядка тридцати кресел в парламенте. Арнольд аккуратно предлагает лидеру партии негласную финансовую поддержку на предстоящих парламентских выборах, взамен которой просит о небольшом одолжении. И вот в следующий созыв Государственной думы проходит счастливый Вадим Снегирев. Вадим искренне верил, что сможет изменить жизнь людей к лучшему. Во всяком случае, он верил в это, когда впервые переступил порог здания Думы на Охотном ряду. И пришел он не с пустыми руками, он принес в портфеле наброски законопроектов, которые уже давно обдумывал и пытался примерить на российскую действительность.
Арнольд всегда шел к своей цели по головам и трупам. А вот Вадим оказался гораздо более законопослушным гражданином, который, по крайней мере, к физическому устранению противника никогда бы не прибегнул. Вадима даже можно было назвать порядочным человеком. Порядочные люди редко достигают высоких должностей, сохранив при этом свою порядочность. Однако Вадиму это удалось, поскольку ему не пришлось марать руки, для того чтобы быть избранным в парламент, это за него сделал Арнольд, кровожадный и беспринципный нефтяник.
