Вечером олигарх усадил художника в свой автомобиль и повез куда-то. «Мы как, просто в бар, или по бабам?»

– Просто в бар, конечно, – отозвался с улыбкой Щукин, сводя вопрос дяди в шутку и надеясь, что это она и была. «Интересно, он меня проверял или правда не прочь развлечься с девушками легкого поведения? Впрочем, исходя из того, что про него пишут, может быть и правда не прочь», – думал Емельян, задумчиво глядя на улицу через тонированное окно автомобиля.

Они приехали в фешенебельный бар, располагавшийся на берегу Москвы-реки, уселись за уютным столиком на диване, и Арнольд заказал для начала по рюмке рома. В качестве закуски им тут же предложили кукурузные чипсы.

– А из серьезного давайте шашлык. По-моему, я пробовал у вас с перцем и грибами. Давайте две порции, – сразу дополнил заказ Арнольд.

Когда был озвучен тост «За чудесный вечер», рюмки опустели, а на их месте появились новые, Арнольд спросил, читал ли племянник о нем что-нибудь в Интернете.

– Читал немного, – нехотя ответил Емельян.

– Что, например? – настаивал Арнольд.

– Я читал, что в Имске бастуют ваши работники, – отозвался Щукин. Несомненно, Арнольд вряд ли был рад этой бурной активности своих подчиненных, но ситуация нынче была на слуху, и было бы как-то глупо делать вид, будто бы Емельян не в курсе. В конце концов, об этом говорили в новостях, писали в прессе. Это была объективная реальность.

– Ага, есть такое, – нехотя кивнул глава холдинга, – и как ты к этой ситуации относишься? Твой дядя плохой? Или это работники зажрались?

Емельян усмехнулся и посмотрел на Арнольда. Если бы нефтяник просто спросил, как Емельян относится к ситуации, Щукин может быть и решился бы аккуратно встать на сторону пролетариата. Но в вопросе Арнольда уже был заложен ответ, который он хотел услышать от племянника.

– Арнольд, скажу честно, я не вникал в подробности, поэтому мне довольно сложно судить, кто тут прав, а кто нет… А почему, собственно, работники бастуют? Я не могу поверить, что вы задерживаете своим сотрудникам зарплату, – ощутив, что Арнольд хотел бы поговорить на эту тему, сказал Емеля.

– Ха, да ты смотришь в корень, дорогой мой. В том-то все и дело, что зарплату они получают в срок, более того, она ежегодно индексируется. Только вот и хотелки у людей растут не по дням, а по часам. Теперь они требуют повысить зарплату.

– Я думаю, надо немного повысить зарплату, – предложил аккуратно Емельян, симпатизируя имским рабочим.

– А я так не думаю, – отрезал нефтяник, – бастующие приводят в пример своих зарубежных коллег, которые, якобы, получают в десять раз больше. Я не понимаю, в чем проблема! У нас что, граница что ли на замке? Не нравится работать у меня – не надо. Я никого не держу, да и не имею права держать – у нас свобода труда! Не нравится в «Нефтьпроме» – да ради бога! Пусть едут за рубеж, пусть устраиваются там в нефтяные компании и получают в десять раз больше. Можно подумать, им кто-то запрещает!

– Но, Арнольд, мне кажется, это не так просто – устроиться в зарубежную нефтяную компанию.

– Емельян, какой ты наивный! Конечно, непросто. Поэтому вместо того, чтобы с завистью поглядывать на соседей, лучше бы молча работали на своего благодетеля! В Имске больше работать негде, единственный работодатель – это я, это мой холдинг! Но волка сколько ни корми, он все в лес смотрит!

– Но может быть у ваших имских сотрудников слишком низкие зарплаты? Иначе почему бы они бастовали?

– Так, Емельян, все, хватит, меня уже тошнит от этих разговоров, а мне еще минимум месяц переговоры с этими смутьянами вести! Нормальные у них зарплаты, только людям всегда мало. Давай поговорим на другую тему! Неужели ты ничего более интересного про меня в Интернете не читал? Про жен что-нибудь попадалось? – спросил он с лукавой и дерзкой улыбкой.

– Про жен – это любимая тема журналистов. Об этом много пишут… – художник замялся, – уверен, это все неправда, – поспешно добавил он.

– И что же там такого пишут? Про жен, – не унимался Арнольд, явно желая направить разговор именно в это русло.

Емельяну запомнилась та из бывших супруг олигарха, которую он якобы избил за измену, но было ли уместным сейчас рассказывать о том, как в ток-шоу она поливала грязью Арнольда и рассказывала о его жестокости и бесчеловечности. Официант принес шашлык и еще по рюмке рома. Абаджваклия рассказал племяннику о нескольких международных мероприятиях, в которых в следующем году будет участвовать холдинг, намекая на то, что Щукину нужно будет постараться, и что уже сделанная им листовка – это только начало.

Но через некоторое время Арнольд снова вернулся мыслями к своей персоне и снова свел разговор к своему образу в СМИ. Художник понял, что этот эгоист от него не отстанет, пока не услышит из уст племянника пересказ какой-нибудь статьи, повествующей о скандальном олигархе и его женах.

– Я читал, что одну из ваших жен убили… – сказал Емельян, и тут же пожалел об этом, потому что лицо Арнольда помрачнело и сделалось пугающим.

– Смотри-ка, даже об этом пишут. А что еще ты знаешь о ней?

– Я специально ничего не искал… Это просто случайно попалось.

– Это был 99-й год, Емельян… Сколько тебе тогда было?

– Десять.

– А мне – двадцать восемь, и я уже был состоятельным человеком. Но что такое деньги, друг мой? Зачем они нужны, когда ты не знаешь, зачем живешь?

Щукин пожал плечами. Он, несомненно, мог бы согласиться с тем, что деньги не главное в жизни, и есть вещи, которые на деньги не купишь, но с другой стороны, финансы могут решить большое количество проблем и сделать жизнь существенно комфортнее и приятнее. Арнольд, который к моменту этого разговора уже изрядно запьянел, продолжал, одной рукой приобнимая племянника за плечи, а во второй держа очередную рюмку.

– Казалось бы, мне, владельцу холдинга, грех жаловаться на жизнь, с моим достатком можно купить абсолютно все, Емельян: не то что яхту, а целый космический корабль, если не орбитальную станцию! Что, скажешь, не в деньгах счастье? Ну да, не в деньгах, а в их количестве, – Арнольд рассмеялся этой заезженной шутке, но было очевидно, что ему совсем не весело.

Емельян тоже погружался в опьяняющий дурман бара, новая рюмка сделала его мягким и податливым, он уже без прежнего страха и волнения смотрел на дядю, образ которого был особенно притягательным и таинственным в сумраке бара.

И тогда Арнольд принялся рассказывать о своей жизни. Но говорил он не о деньгах, не о том, как пришел к своему нынешнему положению. Арнольд рассказывал о своей личной жизни. Не о том, как он заработал свой первый миллион, а затем первый миллиард. Нет, было похоже, что в эту минуту деньги его в самом деле не так уж сильно заботили. Его мысли были заняты совсем другим.

– Я расскажу тебе о ней, Емельян. О моей первой жене.

Утопая в алкогольном тумане, Емеля узнал такие подробности, которые было не разыскать на просторах всемирной паутины.

Арнольд познакомился с Акелой еще будучи школьником. Новая ученица пришла в девятый класс сухумской общеобразовательной школы, где учился Абаджваклия. Между ними разгорелся страстный роман, но Арнольд понял, что это настоящая любовь, лишь после того, как его забрали в армию. Арнольд намеревался жениться на своей первой любви, как только вернется на побывку. Но так случилось, что они потеряли друг друга, жизнь развела их дороги в разные стороны. Семья Акелы переехала в Москву, и Арнольд, вернувшись со службы, почувствовал себя очень несчастным…

– Но я же тогда еще не знал, что такое Москва, Емельян. Я решил положиться на судьбу, веря, что она приведет меня к любимой. Если мы созданы друг для друга, значит, мы непременно встретимся, живя в одном городе. Впрочем, не буду лукавить, были и еще причины, которые заставили меня переехать. Сам знаешь, что у нас началось в 92-м году… Предчувствуя бурю, я уехал из Сухума при первой возможности. Оказавшись в Москве, я понял, что вряд ли когда-то смогу встретить Акелу в этом мегаполисе.