— Надеюсь, ты пригнал не весь свой флот, а то… — прогудел металлом лингво-бот в ухе, но Рен слышал лишь мелодию сорвавшегося в хрип самого божественного для него голоса.

Сил хватило лишь спороть чушь о том, что если весь ее мир такой же маленький, как она, то ему хватит и одного разрушителя, чтобы силой отбить ее.

Рей смотрела на него таким больным взглядом, что он снова засомневался, нужен ли вообще. Гнилой страх, что все, конец настал слишком давно и он теперь ей не нужен — был так огромен, что наверняка этим чувством можно было сдвинуть с места звезду.

- Не молчи, Рей… Скажи мне… Я ведь не зря пришел за тобой, Рей? Скажи, прошу, ведь не зря?

Слова приходилось выталкивать изо рта, пока он снова и снова жадно вглядывался в каждую черточку заметно исхудавшего за эти годы лица, с содроганием думая, что если она скажет, что зря, так хоть до самой смерти будет хранить в памяти ее образ. Готов был рухнуть на колени и прижаться лбом к ее животу в мольбе, лишь бы перестала терзать его молчанием и непонятным взглядом, сути которого он отказывался понимать. Гладил ей лицо, стараясь навсегда запомнить жар прозрачной кожи, снова заживо выгорая внутри и заново поднимая воспоминания прошлых встреч.

Четкая мысль, что ему все равно, что у нее тут, сформировалась за доли секунды.

Если надо, он заберет ее насильно. Даже если потребуется пролить чью-то кровь.

Рей же его просто поцеловала.

Этот поцелуй вышиб дух, оглушил, разнес волю как труху по ветру. Прикосновение желанных губ размазало его по всей вселенной несчетными молекулами. Без единого шанса собрать себя в кучу. Мир зашатался так, что он тупо стоял в растерянности..

… пока не почувствовал жизнь.

Пока не почувствовал себя истинно живым.

========== Сброс отсчета ==========

Рук не хватает категорически.

Как и не хватало губ, чтобы зацеловать гораздо больше, чем физически позволял ему рот, которым он отчаянно желал показать всю глубину неземного блаженства и благодарности. Разум отключился напрочь и ни единой мысли в голове не задерживалось, хотя каким-то далеким кусочком сознания еще пытался сформулировать и высказать свой восторг, накрепко перекрученный в канат с мольбой. Молитвами невесть кому за этот вселенских масштабов дар, что сейчас плавился под его пальцами и поцелуями, что-то бессвязно шепча, выжигая по его лицу, шее и плечам глубокие борозды прямо по костям. Благодарил невесть кого за наступивший наконец апогей всего дерьма, что ему пришлось пережить. Благодарил, что все-таки сумел вытерпеть и достичь нужной ему точки кипения, предельного порога напряжения, переступив который — смог принять тот факт, что он сумел. Сумел добраться до самой красивой, самой умной, самой наглой, самой ехидной, самой-самой… Бросившей ему вызов всей его жизни в виде себя самой, подтолкнувшей его броситься в омут с головой и перевернуть с ног на голову всю реальность.

— Нашел… Нашел тебя, дрянная маленькая воровка. За миллионы световых квадрантов… Украла мою душу…

Медовый запах нежнейшей кожи кипятил кровь, заставляя сердце гулко колотиться под ребрами, пока он, путаясь в ненужной одежде, пытался ощутить еще больше. Годы сомнений и неугасающей надежды, бесконечные годы испытаний вперемешку с готовностью попросту сдаться — и вот он, бесконечно счастливый. Бесконечно живой, с законченной дорогой, не в силах унять незваную дрожь, доверчиво обнаживший все самое сокрытое. Выставивший наружу всю накопленную нежность и почти животную страсть, отдавший в эти маленькие ручонки всего себя без малейшего остатка, беспредельно доверяясь. Горячие, кажущиеся в своей ласке колючими, почти острые губы дарили распирающее изнутри ликование, отчего Рен снова горел.

Кайло практически наяву чувствует, как падают все преграды, как тают все месяцы выжидания, безраздельно заменяясь счастьем.

— Я не намерен забирать себя обратно… Я твою душу заберу. И больше никогда не отдам, слышишь? Я ведь уже говорил тебе, Рей. Ты будешь принадлежать только мне!

Выцеловывая дорожку от дрожащих губ к виску, Кайло почти плакал.

Хотя… Кто знает, может и ревел, но слишком уж вкусными были капельки ее слез на прижатом к его плечу запрокинутом лице. Не его это слезы были. Хотя… Кто знает.

— Ты и только ты — вся моя жизнь, Рей…

Он сам не понял, когда же там успел чуть ли не в клочья разодрать рубашечку на тоненьких плечах, но сполна распробовал каждый миллиметр кожи, подавляя некое неудобное желание впиться зубами, да чтобы прямо до костей покусать. Толкался пахом между раздвинутых бедер, с упоением вслушиваясь в каждый стон и усиленно пытаясь придумать, как бы стянуть с себя гребаные брюки, да так, чтобы чтобы не отрывать от нее рук ни на секунду.

Реальность словно схлопнулась, позволяя ему раскрыться самому и безоговорочно капитулировать… И теперь он по-настоящему вкушает все запахи и сладость той, что казалось, самой судьбой была создана специально для него и под него. Идеальное создание из гребаной сказки.

Зато очухается, едва каждый нерв в теле, и без того распаленный, взвизгнул при виде нехилой такой трещины в полу прямо у раскрасневшейся щеки раскочегаренной им же Рей. Шум в голове моментально затихает, но едва Рен снова смотрит на девушку под собой, как сознание радостно кренится, готовясь снова сброситься со вершины самой высокой скалы прямо в водоворот.

Выражение ее нахмуренного лица вдруг сбило и без того судорожное дыхание.

Глядя, как неуместно застенчиво и робко Рей пытается прикрыться остатками рубашечки — так вообще обескуражило, и он, чуть ли не скрипя зубами, что приходится отрываться от нее, попросту отодвинулся, криво усаживаясь рядышком на задницу.

Сердце пустилось вскачь от некоего страха, едва Рей сама села… и залезла мизинчиком сначала себе в ушко, а после, кривясь и поджимая губы — потянулась к нему.

Едва она, нежно глядя прямо в глаза, провела огненной рукой по его лицу и Рен успел поймать поцелуем самый центр ладошки, как вдруг понял, что вот это самое ухо довольно ощутимо жжет.

Да и воняло паленым пластиком неимоверно.

Зато наглядно увидел, что половинка его души, уже хитренько так ухмыляющаяся, тоже владеет Силой. Правда, больше напрягло, что спаленный нахрен лингво-бот со скрежетом и глупым чпоком вывалился на пол. Один быстрый взгляд на помещение подтвердил догадку — наверняка, их объединенная сила вырвалась из-под контроля, и теперь по стенам, потолку и полу зияли недвусмысленные трещины, а за дверью уже носились десятки ног в поисках причины.

Когда защекотало край сознания — Рен готов был подпрыгнуть на месте и подхватив Рей, закружить по комнате, а то и вовсе выпрыгнуть из окна вместе с ней и взмыть в небо.

Да, она владела Силой. Он в свое время видел, как она запросто поднимала тяжеленные вещи или просто глянув на окружение, отдавала приказы.

И при этом сейчас тихонечко постучалась в наглухо запертые двери его разума, отчего Кайло неимоверно благодарен. Что не ворвалась насильно, хотя он и не был против. Благодарен, что поскреблась немножко, давая ему возможность выбрать, пускать ее или нет, хотя вот уж от кого, но от нее закрываться он и не собирался.

Когда Кайло ей открывает всего себя — замирают оба. Ее поток света, хлынувший в него и без труда разогнавший весь мрак и грязь, оказался настолько ярким и свежим, что Рен точно готов разрыдаться, ощущая себя щеночком, наконец-то нашедшим себе дом и вовсе уверенный, что его не выбросят никогда. Ее разум высветил и высветлил все самые темные углы и разгромленные подвалы сознания.

И вот тогда-то он и понимает, что, как ни крути, больше не готов оказаться вдали от своего счастья и навряд ли вообще хоть когда-либо будет готов.

Ну может, сантиметра на два максимум. Не больше.

Тяжелый некрасивый флер ее сомнений и гнусной тревожности он сметает прочь одним махом, нечаянно демонстрируя этакое могущество, сразу же внимательно вслушиваясь в объединенное сознание в поисках недовольства таким пренебрежением ее чувств. Залез не слишком далеко, но и этого хватило понять, что мир уж слишком много подстраивается под все это. Понял, что не зря платил за нее непомерную цену в виде молчаливых страданий, тянувших камнем на самое дно. Правда, облегчение от знания того, что в этом мире ничто ее не держит — сдерживать и не пытался.