Уходить надо было в лес, и Дарт с сестрёнкой побежали по полю вправо: туда где поднимались к небу могучие сосны. День был солнечный, жёлтые кружки одуванчиков весело сверкали в траве. Кэролайн очень любила плести из них венки... Тяжело дыша они вбежали в рощу.
- А где Феликс? - забеспокоилась вдруг Кэр.
- Дался тебе этот кот! - не сдержался Дарт. - Да вот же он, никуда не делся...
Дарт поспешно расстегнул свой рюкзак и сунул в него рюкзачок сестрёнки. Так было быстрее, чем пересыпать содержимое, это можно будет сделать и потом. Если оно будет, это потом...
Итак, они в лесу. Можно чуть-чуть отдышаться. А что дальше? Где-то в полукилометре здесь есть ручей, на котором... Ну конечно, шалаш! Тайная база поселковых мальчишек, о местонахождении которой взрослые даже не догадывались. Хотя, может и догадывались... "У мальчишек должна быть тайна..." Сейчас это не важно. Лучше места не найти!
К ручью вела еле заметная тропка, по которой Дарт бегал тысячу раз. Одуванчиков здесь не было, между сосен росли невысокие папоротники. Вот и ручей, густо поросший молодым кустарником. Они осторожно протиснулись между ветвей. На большом камне сняли обувь и закатали джинсы. Если идти по воде, то можно сбить со следа даже собак. Дарт не знал, есть ли у миротворческих роботов обоняние, но лучше не рисковать. Да и другого пути к шалашу всё равно не было: дальше заросли были ещё гуще, а потом начиналось болото.
Кот купаться отказался наотрез, и Дарту пришлось взять его на руки. Но надо было держать за руку и сестрёнку. Кот, слава богу, сообразил как-то устроиться у него на рюкзаке и плече. В общем - двинулись. Путь этот Дарту был привычен, но с тяжеленным котом почти на голове и поминутно спотыкающейся сестрёнкой оказался не очень-то лёгок.
Впрочем, всё на свете кончается. Дарт сбросил с плеч недовольно фыркнувшего кота, вытащил на берег сестрёнку и сам повалился на крошечную полянку. Немного отдохнув, он произвёл ревизию. В шалаше было два закопчённых котелка и чисто вымытые пластмассовые тарелки. Возле костровища лежал запас дров. Были даже топорик и неприкосновенный запас продовольствия. Тайная база всегда содержалась в состоянии полной боевой готовности. Дарт развёл костёр, набрал из ручья воду в котелки и повесил их над костром.
- Мы будем кушать? - с внезапной надеждой спросила Кэр.
- Будем, - заверил её Дарт. - Но еще не скоро. Это тебе не ионная плита... Иди-ка лучше подкладывай щепочки под котлы - так они скорее закипят.
Кэролайн приложила все старания. Поддерживать костёр - этой игрой и взрослые увлекаются, что ж говорить про пятилетнюю девочку. Толку от её усилий было немного, но Дарт основную работу взял на себя. Он и сам вдруг понял, что поесть будет совсем не лишне. Наконец котлы закипели. В один из них Дарт высыпал четверть пачки чая, в другой - пакет макарон и две банки тушёнки "Весёлый бычок". Про соль забыл, но когда варево наконец сварилось, ни он, ни его сестрёнка этой промашки не заметили.
Когда наелись, вспомнили про Феликса. Он как раз появился из зарослей, облизываясь. Морда его была чем-то перепачкана. Кэр радостно предложила ему макарон. Макарон получилось столько, что Дарт с сестрёнкой не смогли съесть их все. Феликс брезгливо понюхал, отвернулся, уселся на задние лапы и начал умываться. "Бабушка была права, - подумал Дарт. - Феликс обошёлся бы и без нас".
После сытного обеда (или, скорее, это был уже ужин) забрались в шалаш. Там было сено и одеяла. Кэр зевнула и устроилась в уголке. Феликс занял позицию у входа. "Нужно, - подумал Дарт, засыпая, - выставить часовых..."
Несмотря на поразительную беспечность, проявленную маленьким отрядом, никаких неприятностей ночью не произошло. Дарт несколько раз просыпался, но было темно, и никаких подозрительных звуков вокруг не раздавалось. Он переворачивался на другой бок и снова засыпал.
Поднялись с первыми лучами солнца. Разогрели чай и остатки макарон. Вспомнили и про шоколад - любимую пищу космодесантников. Кэролайн была разочарована. "Бедные десантники, - подумала она, - неужели их заставляют есть такую гадость?" Ей гораздо больше понравились галеты. А плитку горького шоколада мужественно доел Дарт.
- А почему мы должны прятаться от этих роботов? - спросила Кэролайн.
Вчера было не до разговоров, ночью хотелось спать, но теперь... Про миротворческих роботов и процент потерь говорили очень много. И в школе, и по визору. Планета Пеллия входила в состав Демократической Империи. Империей правил первый лорд. А Пеллией - планетарный губернатор. Он, вообще-то, выбирался. Но в этот раз выборы отменил. Потому что его бы не выбрали. Не очень, конечно, честно - даже десятилетний Дарт это понимал. Но первый лорд его решение утвердил.
Жители Пеллии были возмущены. Возросла популярность полузабытой Партии независимости. Когда-то, в диком прошлом, это привело бы к митингам, уличным стычкам, вводу войск и, в итоге, к войне. Но прогресс остановить нельзя, и галактика давно уже жила по цивилизованным законам.
Для получения независимости один процент населения планеты должен был зарегистрироваться в качестве испытуемых. Область, в которой число зарегистрировавшихся было наибольшим, объявлялась Испытательной территорией. Испытуемые (теоретически все, но такого, конечно, никогда не бывало), собирались на Испытательной территории и готовились принять бой с миротворческими роботами. Те, кто покидал район боёв - выходили из игры. Испытание считалось выдержанным, если процент потерь среди сопротивляющихся достигал трёх тысячных процента населения планеты. Раненые и изувеченные засчитывались тоже - с определённым коэффициентом. Так же как и повреждения миротворческих роботов. Если удавалось вывести робота из строя, то это стоило десять жизней.
Дарт, родители которого были абсолютно уверены, что он станет космическим дипломатом, это всё более-менее понимал. Но как объяснить пятилетней сестрёнке?
- Ну-у-у... - протянул Дарт. - Это... Это такая игра.
- Значит, - обрадовалась девочка, - роботы нас убьют не по настоящему?
- Э-э-э... - Дарт вдруг понял, как тяжело приходится иногда взрослым, и почему они не всегда говорят детям правду. - Нет, - решительно сказал он, - если роботы нас найдут, - то убьют по настоящему. Поэтому мы и прячемся.
