Очень похоже на солдаток. Только они могут въезжать в лес верхом – наверно, в надежде, что сначала злые звери будут есть их лошадей.

Так, пора заняться зелеными ушанками.

Забежав по дороге на полянку и закинув труп в конец тупичка, я отправился на поиски ушанок. Они уютно расположились чуть, метров триста, ближе собственно тупичка – один залез в старый муравейник, прицелившись на дорогу из двух арбалетов, двое закопались в листву у муравейника, а четвертый и пятый уединились в старом дупле. Я решил не мешать объяснениям в любви перед боем, и просто подождать развития событий. Чтоб ждать было не скучно, я залез на дерево с дуплом, сел чуть выше дупла и закурил.

Зажигалка у меня неслышная, ветерок сносил дым в сторону, и когда метрах в двухстах три всадницы показали на дорогу всю свою девичью красу и лошадей, я все еще оставался незамеченным.

– А может, все-таки подраним перед тем, как брать? – раздался шепот из дупла.

– Нет. Приказ Императора.

Я чуть не упал. Пятеро были из спецлегиона западной империи – самые крутые из местных профи. Дяденька Император был настолько обеспокоен тем, что эти три могут попасть не к нему, что послал группу на перехват чуть ли не через пол-континента.

Так. Пора быстро перехват перехватывать.

Действие.

Очень тихо спуститься на уровень дупла и прикинув, как там висят эти двое, заглянуть внутрь с ножом наготове. Два быстрых режущих удара в горло. Булькающий звук услышали внизу. Метнув нож в небритую рожу, возникшую из муравейника, я спрыгнул вниз, выхватывая нун-чаки, единственные на планете. Очень удобны для запугивания профи.

Бум! Нунчак отбил нацеленный в попу меч. Приземлившись передним кувырком утекаю от молниеносного по местным меркам удара меча. Выпрямляюсь за спиной меченосца. Хлестнуть чаком в основание черепа. Лениво поклониться под меч второго и прямой выброс в нос. Два тела медленно опали на листву. Можно обыскивать и закапывать. Вот только некогда. Надо встречать эту троицу, шумно отреагировавшую на звуки бойни.

Перебежав дорогу прямо за их спинами, я добежал до своего пенька на повороте собственно в тупичок и стал наблюдать, пытаясь распознать дочку минобра. Как назло, минобр был зеленоглазым толстым коротышкой, а супруга – голубоглазой фотомоделью. Хрен поймешь, даже зная генетику и правила наследования. [9]

Когда до поворота им осталось метров сто, они продолжили беседу, прерванную, видимо, моими деяниями.

– Вот так вот тихо-мирно и доедем. – зашептала на пол-леса низенькая брюнетка с широко расставленными глазами и довольно широкими плечами. Правая нога, высовывавшаяся из обрезка штанины, была довольно неплохой формы, но слегка перегружена мускулами.

– Заткнись! – посоветовала ей тоже брюнетка с несколько маленькими губами, у которой на уровне груди обозначались две весьма заметных даже под кольчугой и плащом выпуклости.

– Меня больше всего интересует, где те, кто на встречает? – спросила длинная, почти с меня ростом, но худая и более длинноногая шатенка.

Я хмыкнул. Встречающих было – хоть отбавляй, что я и делал. Надеюсь, меня за это не будут ругать.

На мое хмыкание они замерли. Нервишки-то на взводе – плохо.

– Слышали? – осведомилась вторая.

Две других молча кивнули. На лицах была написана полная готовность лечь, по возможности в гроб, один на троих, чтоб не замерзнуть. Некоторое время они ехали молча, но это некоторое продолжалось недолго, так как из кустов выпрыгнул познакомиться детеныш рыси. Я проводил его стволом, но бедолага приземлился уже утыканный стрелами. Реакция у них уже есть. Значит, дети скоро будут.

– Не нравиться мне это. – сказала вторая, ощупывая две глубоких царапины на лице. Труп рыси в лицо – это, согласен, неприятно.

– Мне тоже. – подтвердила первая, рассматривая зверька. Зверек того стоил.

– Ты бы лучше стреляла лучше, а то, как ты говоришь, не успеешь обсикаться, как будут у тебя в спине сидеть вот такие зубки, а то и побольше. – стала раззоряться третья, перезаряжая арбалет. Умная девочка.

– Ладно -ладно. – буркнула первая, делая то же.

Делали они это на ходу, и вскоре доехали до моего на горячую руку сделанного сюрприза.

– Та-а-а-ак! – протянула третья, закончив осмотр. Растак. – дополнил я

– Концевик. – продолжила она. Правильно. Вы угадали. Есть такое животное.

– Правильно. – отозвалась вторая. Они мысли не читают? – А что делать дальше будем? – Сухари и прокладки сушить.

– И что он тут делает? – спросила скорее воздух, чем кого-то, третья. Вас дожидается.

– Нас дожидается. – протранслировала первая.

– Дожидался. – поправила вторая.

Болтают много. Плохо. Могут втроем и меня заговорить, если потренируются.

– Ну и что делать будем? – спросила вторая. Она все еще озиралась в поисках меня. Первая, не слезая с седла, стала перекусывать. Свой человек.

– Счас подумаю. – ответила третья. «Ну-ну, ждем-с». – Сделаем так. Возвращаемся обратно, очень осторожно. Выйдем на опушку и там будем ждать этого говнючего проводника. А то не понятно, чьими соплями он захлебнулся…

– Лажа! – заорал я возмущенно, и кинул шарики, чтоб они, случайно, не растеряли стрелы стрельбой по кустам.

Посылки почти убедили меня в том, что это они и есть, но в целях отучения от обзывания я попривязывал их к деревьям.

Первой очнулась длинноногая. Обведя поляну мутным взором, она испугалась и прохрипела:

– Проводник Тивсол?

Я затянулся, из вежливости снял зеркальные очки, за которыми почти всегда прячу свой излишне проницательный взгляд, и солидно ответил:

– Предположим.

Некоторое время мы играли в гляделки, я – с удовольствием, а она – пытаясь понять, шучу ли я, или она на самом деле попала не в те руки или в не руки вовсе. Потом вмешалась вторая из вновь прибывших – начала стонать. Простонавшись, она взяла пример с первой и уставилась на меня, а я, само собой, – на нее. Чтоб не сидеть каменным истуканом, молча смотрящим в глаза (бывает, это пугает), я торжественно поздравил:

– С прибытием! – выбил пепел и добавил: – Я надеюсь, хорошо долетели, господин президент?

– Господи, он еще и сумасшедший! – беззвучно прошептала длинная, не догадываясь о моем отличном боковом зрении, пару десятков раз спасавшем мне незаменимые участки тела вроде носа.

– О дерьмо! Она еще и набожная!

Это, как и планировалось, произвело впечатление. Глаза длинной широко раскрылись. Аж настолько, что радужки стали видны целиком. Видно, она высматривала глаза на моих висках. Высматривание выглядело красиво. Жаль, мне не разрешают носить с собой ничего современнее каменного топора. Например видеозаписер. Первое место конкурса фотографий лучший снимок девушки года было бы моим.

– Эй, ты кто? – спросила вторая. Я окинул ее мрачным взглядом, издевательски пропустив большую грудь, но задержавшись на коротких мускулистых ногах, и продолжил молча открывать посылку. Посылки в контейнерах индивидуальной запаковки мне изредка присылает Скайрин. Паковал я их сам, но под присмотром Скайрина, и кроме табачку, ракеток, спирта и йода там есть противозачаточное, слабительное и рвотное. Они, конечно, мне нужны, но наивный Скайрин думает, наверно, что их ем я.

В этот раз пришло аж три посылки – видимо, в связи с наклевывающимися событиями. Патронов оказался небольшой избыток, и я достал из спинного кармана четыре больших магазина и стал неторопливо их снаряжать. В случае необходимости на ствол накручивается удлинитель, присоединяется приклад, и я имею небольшую штурмовую винтовочку. Правда, в случае такой необходимости я сразу, первой же очередью, достаю боевой вертолет и снимаю вооружение с него.

Драгоценный табачок был ссыпан в три больших и герметичных, как и все остальные, кармана. Аптечные карманы я тоже набил под клапана, отложив немного рвотного и слабительного для присутствующих.