Я еле расслышала мелодию звонка, настолько здесь было шумно. Снова номер был незнаком, но на радостях разве придаёшь этому значение?

Отойдя подальше, ответила на звонок.

— Ало?

— Ну, привет, Наташа, — голос Ильи я узнала сразу. От веселья не осталось и следа. Страха тоже не наблюдалось, но под ложечкой всё равно неприятно заныло, будто тяжёлый камень сдавил грудь, и дышать стало невыносимо.

— Здравствуй, Илья, — я всё же не смогла скрыть от него своего волнения.

— Кажется, ты и сама не рада такому звонку. Кое-кто решил сунуть нос, куда ему не следовало, ведь так? Или Наталья Демидова решила охмурить очередного лоха? — насмешливым тоном, явно намекая на мои многочисленные связи, спросил он.

— Себя ты тоже к ним причисляешь? Интересно, конечно. — съязвила в ответ, не понимая, откуда только силы берутся перечить ему. Я думала, что мне будет страшно, не смогу и два слова связать, но оказывается, ещё не всё потеряно.

Мою колкость Илья естественно пропустил мимо ушей, перейдя сразу к делу.

— Я предлагаю встретиться и поговорить.

— Даже так?! — признаться, он меня удивил, ведь я ожидала, что на меня польются помои и посыплются обвинения… — Смотри-ка, как заговорил! И что же ты готов мне предложить?

— Наташа, мне сейчас проблемы не нужны. От слова, совсем. А ты их создаёшь, да ещё и вместе со своим любовником!

— Кем? — в шоке переспросила я.

— Мне по барабану, что вы там задумали. У меня на кону стоит важный договор, и вы своими действиями его срываете! — в итоге он вспылил, тяжело задышав прямо в трубку. Не знаю, что у него там намечалось, но его слова пришлись мне не по душе. Как и мои ему, видимо, тоже. Добродушный тон Ильи вмиг сменился жёсткостью, которая, к слову, была привычнее.

— То есть тебе важнее договор, а на факт отцовства глубоко плевать? Понятно.

— Давай ты не будешь строить из себя жертву, окей? Знаем и проходили, как говориться. Встретимся и обговорим. Без Степана, если что. С этим козлом я потолкую отдельно.

— Я отказываюсь, — жёстко отрезала, чувствуя, как негодование переполняет моё сердце. Как можно за весь разговор, даже на секунду не упомянуть своего сына? Неужели его интересует только собственная шкура?

— Если откажешься, дорогуша, то я загляну в ментуру и накатаю заяву; сначала на него, а потом на тебя, за незаконные действия. Я не только экономист, но и юрист. Как понимаешь, с законом достаточно знаком, — теперь он запел иначе, указывая на то, что козыри прежде всего у него в руках, а не у меня. Как же это злило! Но, Господи, что делать-то?

Я обернулась и посмотрела на площадку. Тёма всё так же баловался среди шаров, а Степан наблюдал за мной. Поймав мой взгляд, он встал и решительно направился ко мне.

— Ну и чего ты молчишь? — требовательно заговорил Илья, напоминая о себе. — У меня нет времени цацкаться с тобой! Отвечай!

Я словно онемела. Что делать? Цацкаться? Некогда любимый мной человек ненавидел меня. Хотя, спрашивается, чего я от него ожидала? Что он просто пойдёт навстречу? Безусловно, мы с Артёмом не входили в сферу его интересов. Да и по общему счёту никак не вписывались в роскошную жизнь, к которой Илья так отчаянно стремился. «Ну и ладно, — выдало мне моё сознание, — будем расхлёбывать».

— Хорошо, я согласна на встречу. Где и когда?

— Во вторник в полдень. Я позвоню и сообщу место. И приходи одна.

Он отключился, не попрощавшись, как раз в тот момент, когда передо мной встал Степан.

— Всё в порядке? — с беспокойством поинтересовался мужчина, стараясь снова поймать мой взгляд, но я старательно его отводила в сторону. — Наташа!

— Всё хорошо.

— Это был Илья?

— Да.

— Что предлагал?

— Встретиться. Тет-а-тет.

— Ты ведь не согласилась? — я смолчала, думая вовсе не об ответах Степану, а о том, что делать дальше. А заодно закинула телефон в сумку. — Наташа!

— Не ори на меня! Двадцать четыре года уже Наташа! Заладил, блин. Вот чего тебе не сиделось на месте, а? У него в руках все козыри, ты понимаешь это? Пшик, и нет меня! Думаешь, он мне деньги предложит? Ага, сейчас! С разбегу! Припугнёт и поделом. А когда настанет время «икс», и сын понадобится, он просто придёт и заберёт своё! Документ ведь теперь на руках имеется, благодаря тебе.

Как назло, у меня защипало в глазах. Не видя смысла сдерживаться, я расплакалась. Выглядело всё это жалко, но ничего не могла с собой поделать. Быть сильной сложно. Особенно, когда у тебя на руках ребёнок.

Видимо, я привлекала излишнее внимание, потому как Степан обнял меня и начал гладить по спине. Правильно, нечего позориться перед людьми.

— Так, хватит, — немного раздражённо скомандовал мужчина, отчего мне стало обидно вдвойне. Вроде и помогает, а если поразмыслить, то и для него я — тот самый «пшик»! — где он предложил встретиться?

— Сказал, что перезвонит, — шмыгнула я носом и стала рыться в сумочке, ища салфетки. Но Степан опередил и вручил мне платок. Я вытерла слёзы.

— У тебя тушь потекла. Сходи умойся. Потом сядем, потолкуем.

Мужчина развернул меня на месте и указал в противоположную сторону, где находился коридор, ведущий в туалет. Я послушно потопала, но с каждым шагом мне становилось всё тяжелее. Расклеилась. Почему я так расклеилась?

Войдя в помещение, где едва угадывался запах хлорки, я тут же кинулась к раковине и ополоснула хорошенько лицо. Когда успокоение настигло меня, а под глазами не осталось разводов, на мобильный пришло сообщение, в котором указывался адрес. Верно. Зачем такую, как я, уважить повторным звонком? Достаточно просто отписаться.

Чёрт, как же мне было обидно. А ещё в груди разрасталась злость. Неприятно осознавать, что ты — никто, и этим умело пользуются.

В коридоре меня поджидали Степан с Артёмом. Сынок сразу кинулся ко мне.

— Мама, ты плакала?

— Чуть-чуть, родной. Какая-то букашка в глаз залетела, обожгло немного, — солгала ему.

— А тепель не болит?

— Нет, прошло, — потрепала сынишку по волосам и взяла за руку.

Степан выглядел серьёзным. Но когда мы подошли, он, не стесняясь сына, сразу выдал.

— Я пойду с тобой.

— Нет, он сказал приходить без тебя.

Лицо мужчины вытянулось от удивленья, а потом сменилось слегка кровожадной и столь незнакомой мне улыбкой. С кем же я связалась? Эти двое втянули меня в только им ведомую игру, но сумею ли я отбиться от обоих? Мне совершенно не хотелось теперь иметь дело ни с первым, ни со вторым.

— Мы поедем домой. Спасибо за отдых, Стёпа.

— Я подвезу.

— Нет, мы сами.

— Так, Наташ, не глупи. Я понимаю, ты на эмоциях, но врага из меня делать не надо. Встретимся с ним, послушаем, что напоёт, и подумаем, как поступить.

— И что дальше? Можно подумать, он мне миллионы будет выплачивать? Стоит ли тратить нервы, Стёп? К тому же, ты всё делаешь не ради нас, а ради себя. А мне такая помощь не нужна. Пойдём, малыш.

Я потянула сына за собой, но он упёрся ногами о пол, и тяжело заскользил. Это меня сильно разозлило.

— Артём! — закричала на сына, но тут же сбавила обороты, замечая заинтересованность прохожих. — Если я говорю, что мы идём, значит, мы идём! Сейчас не время и не место показывать свой характер.

Сынок выпятил нижнюю губу и опустил плечи. Однако подчинился и заторопился вслед за мной. Я чувствовала на себе взгляд Степана, от которого спина словно горела, но так и не обернулась. На душе скреблись кошки, а на глаза наворачивались слёзы. Дурёха! Я даже не попрощалась с ним и не поблагодарила как следует за такую замечательную прогулку.

В машине мы ехали молча. Степан сосредоточенно вёл автомобиль, Артём ещё дулся, а я бездумно наблюдала за городом, скрывающимся за пеленой дождя. Тяжёлые капли беспощадно барабанили по стеклу, ухудшая и без того плохое настроение. Мне так хотелось хоть на один денёк почувствовать себя маленькой, окунуться в то время детства, когда рядом была мама. Даже с отцом я не чувствовала себя настолько защищенной и сильной, как это происходило рядом с моей мамочкой. Папа рассказывал о ней, как об остроумной, целеустремленной женщине, которая всегда добивалась своего. Но я мало что помнила о ней. Остались только размытое лицо и ощущение тепла.