Порешив с запасным планом, отправился домой. Мэйбл была непривычно тихой и задумчивой. Точно что-то затеяла с дядюшками. Но говорить мне бы не стала. И у меня причин говорить о задуманном не было. Так и прошёл весь вечер. В тишине и поодаль друг от друга.
========== Глава 15. “Правда.” ==========
Среда. 19.
С самого утра всё неимоверно раздражало. Вдохновлённые речи Мэйбл, вызванные приближением генеральной репетиции, погода, родители. Но больше всего раздражала именно навязчивость Мэй или, скорее, моя паранойя. Сестрёнка так часто говорила о представлении, что казалось, будто бы она меня запрограммировать пытается: «думай о шоу и больше ни о чём другом». А я не мог отделаться от мысли, что вскоре должно произойти что-то ужасное.
Каждое возвращение в школу вызывало дрожь и ужас. Я сидел за партой, но отсутствовал на уроке. Я не мог думать о материале, когда знал, что «игра началась», и мой «соигрок» крайне недоволен. Что Он мог сделать? Никто не знал, и никто не мог знать. Но я не был в этом уверен на все сто, ведь Мэйбл написала дяде Форду, а значит, могла догадаться. Она ведь как-то раз сказала, что Боуэн ведёт себя жутко. Возможно, это был намёк, который я не понял? Но если нет? Слишком велик был риск повторения истерик и самоистязаний, что были той осенью. Я просто не смог бы пережить это снова. Она испытывала такую жуткую вину по отношению к этому демону, что было тошно. Не то, чтобы я безоговорочно считал справедливым убить Его, наверное даже, в какой-то мере я считал это слишком простым выходом, но узнав, что Он выжил — я был просто в ярости. И страхе. Больше последнем, так как Билл явно желал мести. Крайне изощрённой. Я боялся, что Мэйбл могла пострадать. Хоть как-то. Не важно как. Она не должна снова страдать из-за нас. Вот только, что я мог сделать?
Что я мог сделать, когда на втором уроке, небо затянулось серыми тяжёлыми тучами? Когда все впали в какой-то транс, и даже вечная моя оптимистка потеряла какой-либо интерес ко всему? Что я мог сделать, когда раздался грохот на крыше? Когда моя сестрёнка, как и многие из нас, узнали, что очередная жертва там, наверху? Она рыдала, и я не знал, как её успокоить. Она не прекращала спрашивать: «Почему?» — а у меня язык не повернулся бы ответить — «Из-за нас». Я дрожал от осознания, что видел произошедшее. Но почему? Зачем? Предупреждение? Шутка? Или способ в очередной раз напомнить, что я бессилен? Но разве я не мог помешать этому? Я даже не думал о такой возможности, если уж на то пошло. Мне это казалось чем-то, что должно произойти, после чего произойдёт что-то, что можно будет назвать «следующим раундом», потому что я заранее признавал тот проигранным.
Мне казалось, я начал замечать какую-то последовательность. Перерывы, пропажи, смерти и массовое помешательство. На уроке физики все всё ещё были в каком-то трансе, но стоило звонку прозвучать, как они мигом пришли в себя, будто бы разбуженные от глубокого сна. Туманные взгляды прояснились, и все стали куда более живыми, чем в начале дня. Быстро собрали вещи, выскочили из класса и подошли к нужному кабинету, не дожидаясь звонка зашли в него. А я пару минут как вкопанный стоял напротив. Все нервы были натянутыми, как струны — вот-вот порвутся. Никто даже и не вспомнил про произошедшее всего-ничего времени назад? Нет. Будто бы каждый день такое происходит.
Выдохнув, приоткрыл дверь. Боуэна не было на месте, и все просто сходили с ума. Прозвучал звонок, а нашего дорогого преподавателя на месте нет. Прошла минута, три, семь… С каждой секундой мне становилось всё труднее дышать. И всё труднее было определить природу такой «аномалии». От последнего слова по спине снова пробежались мурашки. Что-то было неладно. Совсем неладно.
— Может у них снова какое-то сборище, а? — Прозвучало с задних парт.
Даже логичное предположение. Как-никак, очередной мёртвый ученик. Но никто о этом «сборище» не сообщил ведь. Да и оставлять детей — пусть и взрослых, без присмотра — в такой ситуации — не особо правильно.
Всё было тихо. Слишком даже тихо. В итоге у меня просто лопнуло терпение. Я встал из-за парты и вышел из кабинета.
— Ты куда? — Тут же выскочила Мэй.
Куда большая вероятность, что нападут на меня, нежели на целую кучу детей.
— Оставайся в классе, я проверю… Учительскую. — Прозвучало, на удивление, убедительно. Она кивнула, развернулась и ушла. У меня почему-то возникло чувство дежавю. Снова я среди пустого коридора.
Мэйбл была в сравнительной безопасности. Во всяком случае большей, чем я. Легче мне от этого, правда, не становилось. Скорее наоборот. Будто бы на казнь шёл. С другой стороны, чем не казнь?
Разумеется, в учительской было тихо. Повсюду шли уроки, ничего странного не происходило. Во всяком случае, так это выглядело. С другой стороны, будто бы «Боуэну» нужна была причина чтобы внезапно пропасть.
С чего Он вообще решил использовать такой подход? Больше жертв? Глупо. Он никогда к подобному не рвался, если уж на то пошло. Больше разрушений — да, в его стиле, но максимум что я мог вспомнить — это превращение в статуи людей, более ничего. Значит, желает оказать давление. Что тоже очень странно. Конечно, Билл немало изменился, раз даже постарался притворяться кем-то, имею ввиду настолько хорошо. Ранее просто лгал Форду.
Возможно, Он не знал, как я перенёс тот случай. «Это бы многое объяснило.» — хмыкнул я, слезая с лестницы. Крыша была заперта. На первый этаж спускаться смысла не было, так что я пошёл в сторону актового зала. Дверь, на удивление, оказалась открытой.
Окна были распахнуты, шторы медленно и элегантно развевались на ветру, стулья стояли ровными рядами, а сцена была скрыта плотной бардовой занавесью. Было прохладно и немного жутко. Реплики преподавателей не долетали сюда, и тишину нарушали только мои медленные шаги, эхом разлетающиеся по пустому помещению.
Завалившись на одном из мест в первом ряду, я некоторое время просто смотрел перед собой. Вспомнилось «недавнее» выступление Мэйбл. «Сколько же времени прошло — с ужасом осознавал я. — А с первого выступления?». Это были скорее риторические вопросы, вызванные неуверенностью в правильности поступка.
Меня не тревожило, что Боуэн мог вернуться. Я был уверен — у него совсем другие планы. Но входил ли в них приезд Форда? Вероятность была. За моё отсутствие, сколько раз Мэй пересекалась с ним? «Да, наверняка он доставал её, пока я «болел». Тогда то она и поняла» — думал я. Всё казалось таким простым и очевидным. В Его стиле. Как обычно, действует по ходу, не продумывая всё наперёд. От этой непредсказуемости были и плюсы, и минусы. Больше последнего, конечно.
Возможно, я просидел бы так ещё немало времени, но уже знакомый запах гари заставил меня «очнуться». Стало много жарче, за окнами вместо привычных видов плясали языки пламени. Проверив дверь, убедился, что она заблокирована. Понимая безвыходность ситуации, медленно побрёл в сторону закулисья, а там и гримёрка. Стоило открыть, как из помещения вырвались клубы чёрного дыма. По этой причине, я сразу же захлопнул дверь, откашливаясь.
Без особого энтузиазма подошёл к первому ряду, и завалился на пару стульев. Если умирать — то лёжа. С удобством, так сказать. К счастью, стулья были без ручек, так что без особого дискомфорта можно было развалиться на них. Я понимал, что школа просто не могла загореться в мгновение ока, да ещё и вокруг здания огонь — что за бред? Поблизости ничего так ярко гореть не могло. Потому особого беспокойства не было, даже когда шторы загорелись.
«Пф, нереалистично» — фыркнул, и лёг на спину. Даже потолок интереснее разглядывать. Но стоило мне разок моргнуть, как всё вокруг преобразилось. Вскочив с места, огляделся. Какое-то знакомое место, но подобного я видеть не мог. Современные театры выглядят совсем иначе, не говоря уже о том, где я находился до того. Разве что в каком-то старом фильме можно было заметить подобный уклон в старину.
«Не то…» — нахмурившись, беззвучно прошептал я. Всё было неправильным. Это ощущалось совсем иначе. Такое незнакомое и чертовски чужое. Мне это не нравилось. Я считал, что знаю Его. Никогда не думал об этом, но действительно считал так. Как старые заклятые враги. «У него нет слабых мест.» — как-то сказал Форд, и ошибся. Было у демона одно слабое место, но никто не был в том положении, чтобы до него добраться. Был, конечно, и «круг», но это совсем другое. Происходящее же, заставляло меня постепенно терять уверенность в том, что я хоть что-то знаю.
