— Мы можем больше никогда не увидеться, Такендо. — тревожилась та.

— Не думай о том, что будет завтра, Кимико. Туча еще очень далеко.

— Но она приближается. Очень быстро приближается…

Такендо ненадолго отвернулся, уставившись вдаль. Затем сказал:

— Теперь я гвардеец “Белой гарды”. В дружеском поединке я одолел мастера Весэха, и он оценил мое умение. Когда пошла весть с севера, — меня уже хотели приставить к числу элиты.

— Но…

— Да. — прервал ее тот, — Все прошло как нельзя лучше. Всех, кого считали достойными, собрали для проведения ритуала магии. Каттай пытался пробудить сразу шестьдесят человек…

— Так ты, значит…

— Да, — опять прервал ее он, — Послушай. Из шестидесяти человек выжил я один. Мало того, — я не получил никаких увечий, а здоровье мое никак не пострадало после принятия дара.

— Это же чудо, Такендо!

— Как мы с Ооноке и задумывали, — я обратил на себя внимание императора. Еще как обратил…

— И что ты теперь можешь делать? Я видела, как некоторые управляли огнем, водой и двигали небольшие предметы! Ты теперь тоже можешь делать так? — любопытствовала та.

— Нет, Кимико. Тут есть еще один вопрос. После ритуала для меня ничего не изменилось. Я думал, что он просто на меня почему-то не подействовал, но Каттай сказал, что видит огонь в моих глазах, — видит, что ритуал подействовал, и магия теперь живет во мне, как и положено с рождения… Он сказал, что, видимо, я особенный, — потому мой дар не проявляет себя сразу. Сказал, что я их новая надежда, что бы это ни значило…

— Такендо…

— Что?

— Ты же понимаешь, как все это опасно? Прошлый избранный проклятым богами императором обратил на себя их гнев. Они поразили его невидимой силой, и он рухнул на землю прямо с небес.

— Я уже слышал об этом…

Кимико продолжала молча смотреть на небо. Такендо тоже на время затих. Они оба наслаждались приятным безветренным вечером.

— Мне очень жаль, что я столько времени провел в одиночестве. Мне жаль, что столько времени, что я мог провести рядом с тобой, я провел в лесу. Мне жаль, что я выбрал тогда тот путь… — вдруг сказал он, вздыхая.

— Такендо… Мы уже это обсуждали… Если бы ты остался, то тебя, скорее всего, — нашли. И тогда, наверняка, убили бы и тебя, и меня с мастером. Не надо ни о чем жалеть, Такендо. Ведь пройдя по этому пути? ты в итоге оказался здесь. Ты со мной сейчас, — неважно, что было бы, если бы ты выбрал что-то другое. Мы не знаем, лучше было бы или хуже…

— Я… — хотел было что-то сказать он, но не успел, ведь Кимико потянулась к нему за поцелуем.

— Что-то не так? — огорченно спросила девушка, глядя на то, как он отстранился.

— Я не хочу разбивать тебе сердце, Кимико. Если я не вернусь, то тебе будет только больнее, если мы дадим сейчас волю чувствам. Сохрани этот поцелуй, — этот момент, — для будущего меня. Я вернусь, — не дам тьме и жестокости изменить себя, — и тогда приму твой поцелуй. Твою любовь…

Ооноке наблюдал за влюбленными из тени, скрываясь на высоте. Они были в безопасности. К ним никто не приближался… Эта ночь… Она словно была создана для тех двоих. Это магия, не иначе. Такое удивительное спокойствие… Затишье перед… Нет, не оно… Это подарок свыше, — надо просто принять его, отринув гнилые мысли.

Мечты… Куда они могут завести робкого скитальца, который не знает ничего о жизни? Очень легко разбить свою душу на множество частиц… Так легко… Кимико счастлива с его… лучшим другом. Приближается хаос, — и он сделает все, чтобы сын самурая вернулся домой. Долой мечты, что несут за собой горе. Долой желания, которые несут за собой беды и разочарования, хоть взамен и дают сомнительное удовлетворение.

Туча приближалась, угрожая закрыть собой чистое небо всего востока. Туча несет смерть и страдания. А эта ночь, — этот подарок, — призван усладить всех, кто способен его осязать, — умиротворением.

Несколько часов спустя Ооноке более не смог сдерживать сон и сомкнул глаза лишь на секунду.

Проснулся он с первыми каплями дождя. Небо было поглощено чернейшей тучей, скрывающей в себе бурю. Ооноке сразу почувствовал напряжение. Воздух был им прямо-таки пропитан.

Так пусто… Так тихо. Похоже, все способные к бою уже собрались у стен. Чертов глупец! Как долго он спал? Он мог уже все пропустить!

Ооноке чуть не взлетел с места, — рванул в сторону севера.

— Несколько минут… Все начнется, мой император. — мастер-кузнец стоял подле него и смотрел с цветущей крепости на огромную, готовую к бою, армию.

— У нас все готово, Каттай? Все на своих местах? — холодным голосом спросил Кантетшо.

— Пронга тебе, император. Конечно, все готово.

— Где сейчас Гатоцке и мастер Весэх?

— Весэх сейчас вместе со всеми остальными…

— А Гатоцке?

— Воины сказали, что он неважно себя чувствует. Говорит, мол, сразила его болезнь… — лениво отвечал тот.

— Вот как? Тогда, я думаю, мне стоит навестить его. Негоже императору оставлять в беде своих приближенных подданных, верно?

— Конечно, верно, император.

— Но это позже. Сначала…

Грозный взгляд Весэха устремлялся вдаль. Магические глаза сообщали, что северяне уже объединили силы с Буревегами. Они близко. Они приближаются…

Силы мастер оценивал трезво, без преувеличений. С один десяток тысяч защитников востока были готовы отдать свою жизнь за империю. Конницы у них было ничтожное количество, да и не особо она им была нужна при ведении оборонительного боя. Все были укрыты за высокой и прочной стеной. Все, кроме лучников и пушечных стрелков, которые готовились принять бой, будучи на ее вершине. Почти все, кто владел магией, собрались в цветущей крепости вместе с императором и Каттаем. Гвардейцы “Белой гарды” были сгруппированы за главными воротами и на расчищенной площади. Если враг прорвется, — они встретят его первыми.

Весэх оглянулся. Рядом с ним, как и положено, стоял Тоннеки. А вот Гатоцке не соизволил, как положено, подняться с ним на стену.

— Жалкая крыса… — пробурчал мастер.

— Что-что? — спросил Тоннеки.

— Видишь что-нибудь? — спросил Весэх, глядя на светящийся синим светом глаз приближенного гвардейца.

— Нет, как и раньше, я не чувствую ничего нового.

— Любопытно это, однако. Ни разу я не сталкивался с подобным случаем. Ритуал подействовал на тебя, но не изувечил… Это очень странно…

— Вы не владеете магией, мастер Весэх?

— Да, не владею. Моим талантом и мастерством в свое время было решено не рисковать. Если бы не война, — и тобой бы сейчас не рискнули.

— Разрешите мне один вопрос, мастер Весэх?

Восемь тысяч грязных варварских северян и бесчисленная орда Буревегов. В сумме их было около тридцати тысяч, если судить по изображению магических глаз. Возможно, их еще больше. Западные племена соорудили огромное количество требушетов и осадных башен. Именно по этой причине было принято решение растянуть лучников по всему фронту, чтобы не дать им докатить башни до стен, — жертвуя концентрацией огня. Если бы не дождь и сильный ветер… От них было бы больше пользы…

— Да, спрашивай. — ответил после затяжной паузы тот.

— Я, конечно, многого не знаю и не понимаю, но, скажите, пожалуйста, зачем император организовал добровольные жертвоприношения? Вы и правда думаете, что это задобрит магию, что создала богов? Разве в этом есть смысл, — лишать жизни детей ее?

Огромной силы гром разрезал монотонный шум ливня. Из-за опустошенных холмов показались первые вестники боли и хаоса.

— А вот сегодня и узнаем, Тоннеки, был ли в этом смысл…