«Получай, мне не жалко»

Он тянет руку прямо к ремням портупеи на ее спине и резко дергает на себя. Гермиона ахает и прислоняется к торсу Малфоя. Они прижимаются друг к другу. Тело к телу, липко и потно в чуть влажном воздухе, горячо, по-настоящему, на самом деле…

Малфой обнимает ее и целует прямо в шею. Лижет. Кусает и вновь лижет, смотрит на красные следы от зубов и сильнее заводится.

— Я сейчас… — почти задыхаясь стонет Грейнджер.

И этого достаточно, чтобы схватить ее за волосы и нагнуть ниже, ускоряя темп.

— Давай, — рычит он. — Давай!

Секунды и Гермиона шипит. Дышит. Дышит. Дышит. Малфой чувствует, как ее мышцы пульсируют и блядь… его трясет от невыносимого наслаждения.

Оргазм был оглушительным и резким, Драко даже не был уверен, что может так кончить - вот так, но его выкрутило, разъебало пополам. Он упал на ее спину, оставляя болезненный укус на ее лопатке.

За все.

За то что позволила быть с ней рядом.

За то что стала светом для него.

За то что позволила влюбиться.

«За все тебе, Грейнджер, отплачу, только будь рядом…»

Комментарий к

Так, я курить

Очень хочу увидеть ваше мнение. Буду благодарна за каждый отзыв!

Моя группа:

https://vk.com/club195288379

========== Часть 11 ==========

«Я не остановлюсь, даже если ты будешь умолять меня, Грейнджер»

Гермиона резко открывает глаза и приподнимается на локтях. Поясница сразу напоминает ей о том, что было вчера. Господи. Она даже не уверена когда это закончилось: когда они с Драко без сил упали в постель и уснули в объятиях, не сказав друг другу ни слова.

Она смотрит вперед, прямо туда, где настенные часы указывают, что уже полдень. Грейнджер проспала все на свете. Давно ей не удавалось так долго провести время в объятиях Морфея и, Мерлин, Драко Малфоя. Браво, Гермиона! Сто очков Гриффиндору!

Девушка падает обратно на подушки, медленно поворачивает голову туда, где недавно лежал он.

Драко…

Она мгновенно закрывает горящее лицо руками, потому что невыносимые воспоминания всплывают в ее мыслях. Горячие, как его поцелуи. Жесткие, как его руки. Сильные, как его, божеправый, толчки. Малфой удовлетворил все ее желания и просьбы. И обосновался в ее разуме окончательно.

Он там.

Внутри.

Они вместе. Танцуют на костях прошлого. Строят новое.

В самый трудный жизненный момент, судьба послала ей то, в чем Гермиона нашла спасение. Он вернул краски в ее черно-белые дни. Он стал свежим глотком воздуха. Смыслом.

Грейнджер не хочет говорить о высоких чувствах, ей достаточно того, что они рядом. Пусть будет, как будет: без планов, без договоренностей и обозначений. Зерно посеяно, и возможно оно вырастет во что-то большее…

И ей за это не будет стыдно…

Гермиона смотрит на себя в зеркало и тянется к щеке. Шипит. Удар карателя был сильным и крепким. Глаз немного припух и на белке рассыпались лопнувшие капилляры. Ей не больно. Больнее вспоминать, что было перед тем, как кулак врезался в ее скулу.

«Ты можешь поговорить со мной об этом» — всплывает осторожный голос Джинни в памяти.

Грейнджер сжимает зубы так сильно, что челюсть сводит от спазма. Пережить пиздец внутри себя и залеплять его пластырями намного легче, чем с кем-то делиться. В первом случае можно обманывать себя, во втором — отрывать свою боль по кускам и отдавать это в чужие руки.

Гермиона не эгоистка.

Она не будет делиться этим отвратительным чувством с теми, кого она любит. Только не так. Заживет. Переболит. Стерпится. Но вместе с этим восплывает новым, более опасным чувством.

Местью.

Она распробовала ее, когда Круцио летело из ее палочки. Невероятные ощущения. Наверное так убивают в себе что-то светлое. Наверное так приближаются к чему-то темному. И не видно этому ни конца ни края.

Гарри дал четкие указания, чтобы она ни в коем случае не говорила о том, что сделала. Возможно лет семь назад это показалось бы для нее кошмаром. Преступление, которое должно караться наказанием. Но сейчас, будучи съеденной временем и жизнью, Гермиона думает, что он прав. Она не будет уничтожать свою судьбу из-за этих ублюдков. Грейнджер подождет. Обязательно подождет, чтобы закончить то, что начала.

Гермиона спускается вниз, в надежде что-нибудь перекусить и как только заходит на кухню видит Забини.

— Привет, Гермиона, — здоровается Блейз, и они оба смотрят в конец кухни, привлеченные глухим звуком аппарирации.

Малфой.

Вот они и встретились…

Грейнджер смотрит прямо в его глаза и ломает вдох от его улыбки. Как же он красив. Черная рубашка прекрасно сидит на нем, подчеркивая бледную кожу и платиновые волосы. Идеальная выправка.

— Привет, — идет к тумбе и не прекращает по акульи лыбится, смотреть на нее. — Как спалось?

«Боже»

Она не выдерживает и первая отводит взгляд, на автомате идет к кувшину с кофе, который загородил собой Малфой. Эта неловкая пауза повисает в воздухе и отчетливо чувствуется. Гермиона подходит к нему вплотную, вздергивает подбородок и нахально улыбается. Ей все равно, что подумает Блейз, сидящий позади них. Она уверена, что он даже жевать перестал, глядя на такую картину. Девушка тянется вперед, будто хочет обнять и смотрит на его реакцию. Ждет. Ждет и смотрит. И как только Драко одной рукой скользит по ее талии, рука Гермионы касается ручки кувшина.

— Спала без задних ног, — и тянет на себя кувшин, распрямляясь, отходя назад.

Малфой ухмыляется, принимая ответ и ее игру. Грейнджер садится за стол и, как ни в чем не бывало, наливает кофе в кружку.

— Ты будешь? — не оборачиваясь интересуется она.

— Да, будь добра, — отвечает Малфой и обходит стол, усаживаясь напротив нее.

Девушка наливает во вторую кружку горячий напиток и двигает ее ближе к Драко.

— Спасибо, — почти без эмоций.

— Мне однажды сказали, — начинает Забини, который молча наблюдал за этой идиотской ситуацией, наконец решивший выговориться. — Что можно трахаться глазами. Я вот думаю, — он смотрит то на Гермиону, то на Драко. — Эту ли картину я сейчас вижу?

— Блейз, — Малфой обрывает его, даже не отнекиваясь.

— Салазар меня раздери! Когда вы, блядь, успели? — он бьет стол ребром ладони.

Гермионе даже не нужно смотреть на него, чтобы понять какие эмоции у Блейза на лице. Она улыбается и делает несколько глотков. Неужели он ожидал, что они будут прятаться друг от друга по углам, как смущенные школьники? Несусветная глупость. Она слишком стара для этих игр.

— Тебе в подробностях? — наконец отвечает Малфой.

Блейз облокачивается о стол и заглядывает ему в глаза.

— А можно?

— Боже, Блейз! — и Грейнджер начинает смеяться.

Эта ситуация настолько невообразимая, что даже невозможно было представить ее. Даже предположить! Ей вдруг так легко. Вот именно здесь. На кухне для прислуги в Мэноре Малфоя, сидя за узким столом с Блейзом и Драко, попивая кофе и обсуждая их интимную жизнь. Легко. Будто так и должно быть. Будто на этом клочке пространства самое безопасное место от всего. От плохих мыслей, от Карателей, от угрожающей опасности, вообще от всего. Без предрассудков и укоризненных взглядов. Без насмешек и злых умыслов.

Здесь легко.

Дышится, живется…

Эти два месяца рядом с ним перевернули ее жизнь с ног на голову. Малфой подарил ей желание. Желание не существовать, а жить. Гермиона будто открыла глаза после долгого, душного сна, в котором были кошмары.

До него все было скучным и пресным. А он крошил в нее все специи и прибавлял огня. Господи, да он сам был пламенем, который согревал ее. Был адреналиновой дозой в ее наркоманских расширенных зрачках. Ей хочется нырять в этот омут под названием Малфой и дышать там водой. На грани жизни и смерти. И Грейнджер ничего не может с этим поделать. Наверное так она могла описать влюбленность…

— Хочу, чтобы вы своего первого ребенка назвали моим именем!

Малфой и Гермиона смотрят друг на друга и одновременно закатывают глаза.