– Его уже допросили и наши, и сотрудники Третьей канцелярии, – отмахнулся Баз и поднялся со скамьи. – От него никакого толку. Малец ничего не знает.

Брат Антоний встал вслед за ним и расправил рясу. Оглядевшись по сторонам, послушник наклонился к сыскарю. Шепотом, так, чтобы слышала и Маша, он сказал:

– Паж врет. Боюсь, я связан обетами перед Церковью, и не могу поведать вам всего. В отличие от мальчишки. Наглец знает больше, чем рассказывает.

Баз и Мария переглянулись.

– Спасибо вам за помощь, брат Антоний, – сыскарь пожал послушнику руку. – Еще раз сочувствую. Доброго дня.

– И вам, господин де Амрэ. Берегите себя. Моя госпожа.

Поклонившись девушке на прощание, послушник удалился вглубь Собора. Дождавшись его ухода, Баз грозно посмотрел на подругу и тихо спросил:

– Что с тобой не так, Мария? Держи себя в руках и перестань срываться на всех! Не у тебя одной выдалась тяжелая ночь.

– Ты не понимаешь, Баз! – прошипела девушка сквозь зубы. – Мадам Клетус…

– Маша, прошу тебя! – перебил наставник. – Мне жаль, что женщина умерла. Мы разберемся с этим позже и направим ее тело в мертвецкую на вскрытие. А пока у нас есть работа! На кону твое повышение, не подведи ни меня, ни себя. Пойдем.

Раздраженный Баз отвернулся от нее, показав, что разговор окончен и направился прочь из Собора. Тихо зарычав, Маша двинулась за ним, снедаемая тревогой и волнением. Черныш исчез. Идолы украдены. Кто-то узнал о ее тайне! Почему она все еще находится в этом проклятом месте, а не переворачивает город в поисках пропажи?

Ненавидя себя, База, весь мир, Маша пошла вслед за наставником. У нее раскалывалась голова. Боль давила на глазные яблоки, будто пыталась пробиться наружу. Ее мутило от переживаний и недосыпа. Но ничего не оставалось, кроме как подчиниться и помочь Базу. В одиночку она не справится. Вот истинная причина ее бездействия. Маша не в силах сама заглянуть в каждый дом, в каждую гнилую дыру, коими полнится этот чертов город. У База же имелась превосходная сеть информаторов. Они всегда знали о том, что происходит на улицах. Но чтобы использовать этих осведомителей, нужно рассказать другу правду. Обо всем.

– Проклятье, – прошипела Маша.

Ей хотелось кого-нибудь прикончить.

Баз между тем, прошел через площадь к размещенной у фонтана палатке, которая исполняла роль временного штаба для оперативной группы Канцелярии. Все свежие новости и подробности о ходе следствия стекались сюда. Штаб кишел сотрудниками разных ведомств всевозможных чинов, сновавших туда-сюда с кипами промокших от дождя бумаг. Изнутри доносились громкие возбужденные голоса: кого-то бурно и безжалостно отчитывали. Покачав головой, Баз велел девушке дожидаться у фонтана и смело вошел в палатку.

Маша изнуренно плюхнулась на каменный заборчик у самой воды, и принялась массировать пульсирующие виски. Головная боль усилилась, и даже холодные капли дождя не могли ее унять. Ей жутко хотелось выпить вина и просто хорошенько выспаться. Но это было непозволительной роскошью. Ее волосы быстро намокли и повисли неподъемным грузом. Пелена тревожных мыслей снова начала подкрадываться к девушке, когда внезапно кто-то рядом чихнул.

Встрепенувшись, Маша удивленно уставилась на сидевшего возле нее светловолосого мальчишку. Она совсем не обратила на него внимания. Его красное мокрое лицо опухло от выплаканных слез. Круги под глазами явно говорили, что и у него выдалась трудная ночка. Он беспокойно теребил в руках синий махровый берет и тупо смотрел себе под ноги. Маша заметила на его груди нашивку с символом веры.

– Ты, наверное, тот самый отважный паж Архииерарха? – как можно более ласково спросила Маша, подсев на брусчатку рядом с ним.

– Д-да, – заикаясь, ответил парень. – А вы тоже из Канцелярии?

– Все верно. Мне нужно у тебя кое-что спросить.

– Я и так уже рассказал куче народа, что ничего не знаю! – огрызнулся паж, отворачиваясь от девушки. – Отвали!

Возмущенная отказом, Маша мгновенно вспылила. У нее не было ни желания ни настроения цацкаться с обиженными малолетками. Она схватила мальчишку за шиворот и потащила через площадь за Собор, подальше от посторонних глаз.

– Что ты делаешь, сука? – пропищал паж, пытаясь вырваться из ее хватки, за что немедленно получил крепкую пощечину.

– У тебя чересчур поганый язык, недомерок, – сказала Маша и швырнула его в траву в тени здания. – Посмотрим, как ты запоешь дальше.

– Да ты хоть знаешь, кто мой отец, тварь! – плюясь пеной, воскликнул тот. Поднявшись на ноги, он гневно посмотрел на обидчицу. От заикающегося и заплаканного сопляка не осталось и следа.

– О-о, да тут все друг другу родней приходятся, – куда ни плюнь, попадешь в дворянина, – рассмеялась девушка. – Ну же! Удиви меня!

– Мой отец глава Третьей канцелярии, – сжав кулачки, топнул ногой паж. – Он упечет тебя в темницу. Навсегда!

– О Боги, значит, ты такая же бестолочь, как и твой папаша, – усмехнулась Мария. Грозно нависнув над жертвой, она обнажила кинжал и поднесла его к горлу мальчишки. – А теперь ты мне расскажешь, что тут произошло на самом деле, если хочешь еще раз увидеть своего чертового папашу, – собрав его волосы в кулак, она прикрикнула. – Говори!

Храбрость улетучилась из бедолаги, и он снова сжался. Из глаз брызнули слезы, а нижняя губа мерзко выпятилась наружу.

– Не убивайте меня, миледи. П-пожалуйста, – захлебываясь в рыданиях, промямлил мальчик. – Я…я совсем недавно стал пажом у Архииерарха. И…и почти ничего не знаю!

Мария оттолкнула его обратно на сырую землю и присела рядом.

– Что вчера произошло?

– Арх…Архииерарх, – всхлипнул парень, – приходит в свои покои вечером. В это время я…я должен находиться возле его кабинета и ожидать распоряжений. Но вчера один из послушников сказал мне, что Архииерарх ждет меня в крипте под Собором.

– Дальше, – нетерпеливо спросила девушка, устроившись на мокрой траве поудобнее.

– Д-да, миледи. Я…я спустился вниз, но там…было пусто. Я прождал несколько минут, и решил, что меня разыграли. Я испугался гнева Его Преосвященства, и побежал обратно. А он уже ждал меня в своей комнате.

– В каком состоянии был старик? – заинтересованно спросила Маша, резко придвинувшись ближе. Парень невольно зажмурился и заслонился руками, опасаясь новых ударов, но Маша не обратила на это внимания. – Он был цел? Ты заметил что-нибудь странное?

– Нет, он выглядел как всегда, – немного успокоившись, ответил паж. – Но был разъярен. Он наорал на меня, и обзывал по-всякому. Он всегда был груб, но вчера был особенно зол. Он…у него тряслись руки. Рассыпал монеты по полу, ползал, собирал их. И ругался. А потом… – парень вдруг заглох, не решаясь продолжить.

– Что потом? – рявкнула Мария. – Говори, не тяни!

– Простите, миледи! – испуганно моргнул паж. – Потом он, как обычно, отправил меня за девками в «Примулу». Сказал привести двух, моего возраста. И я ушел.

– Дальше! Что случилось после этого?

– Ничего, миледи. Я ушел в «Примулу».

– «Примула»? Это тот бордель в Верхнем городе?

– Да, – кивнул паж. – Гостиница для вельмож и важных особ.

– Называй как хочешь, – отмахнулась девушка. – Что-нибудь еще старик говорил?

– Сказал доплатить хозяйке за возможные увечья девкам, миледи. Он…он был очень-очень зол.

– Твоего возраста, говоришь? Сколько тебе лет, малявка?

– Четырнадцать, миледи.

– Этот гребаный больной ублюдок…, – едва слышно прошипела Мария.

Ее затрясло от возмущения. Архииерарх получил по заслугам! Маша ненавидела подобных ему скотов. Беспринципных грязных животных. Узнай она раньше о его пристрастиях, то лично расправилась бы с этим чертовым святошей.

– Что за послушник сказал тебе отправиться в крипту? – спросила она, буравя взглядом серое небо.

– Я…не знаю, миледи, – скукожился паж. – Они все для меня на одно лицо.

– Когда ты вернулся из борделя?

– Ближе к полуночи, наверное… Я завел девок через тайный ход под лестницей, – сказал мальчик, указав рукой в сторону одного из шпилей Собора. – Но комната Архииерарха была закрыта. Я долго прождал его. Но потом…потом его нашли служители, над главным входом в Собор.