Обряд закончен, вся семья вернулась во дворец.
В честь праздника гуляй народ, велел так царь-отец.
Накрыты слугами столы для царственных особ,
Чтоб гости тостами могли воспеть великий род,
Из кубков золотых испив прекрасного вина,
Царской династии пожелать расцвета и добра.
Смятенье, шепот меж гостей, волненье, суета:
Исчезла крестная детей, красавица ушла.
Никто не помнит, где, когда, исчез девицы след.
Одно лишь могут все сказать: была, а нынче нет.
Взгляд помрачнел царя-отца, непросто это дело,
А у царицы в этот миг лицо повеселело…
Не в силах радость свою скрыть, сказала всем шутя:
“С такой красою неземной, соперничать нельзя.
Пусть где-то там, в стране другой, прелестница сверкает.
Спокойней нам здесь без нее, никто не затмевает”.
Как пенная в море волна, веселье покатилось,
Всем стало радостно, легко, всем дружно елось, пилось…
Глава 9
Оставим царственных владык, полна их счастьем чаша,
Узнаем, как живет с детьми прислужница Наташа.
Все происходит неспроста, что суждено судьбою,
По знаку имени она не зря звалась родною.
Большую нежную любовь малюткам мать дарила,
Заботой, лаской и добром двойняшек окружила.
Не просто слугам во дворцах живется у господ,
Кто как пристроиться сумел, кому как повезет.
Тот хитростью, как лис, берет за труд других гроши,
Другой за лесть получит куш для гаденькой души.
А тот объедки соберет с богатого стола,
И крохам рад, что будет сыт до завтра, до утра.
Наташа скромною была, не льстила, не хитрила,
Трудолюбива, весела, добра и терпелива.
К людям приветлива всегда, улыбкою озарит,
Веселой шуткой грусть-печаль из сердца устранит.
Не зря любимою из слуг царица ее звала,
Все тайны важные свои ей только доверяла.
Умела девушка молчать, секреты сохранить.
Молчанье женщин – редкий дар, его ль не оценить!?
Каморка дальняя была Наташина в подвале,
Детей не слышны голоса, чтоб меньше о них знали.
Еды хватало на троих, на кухне ведь работа,
Накормит досыта всегда остатками чего-то.
В трудах о детях и себе год жизни пролетел,
Не по летам сынок ее день ото дня взрослел.
Наташа стала замечать, что девочка слепая
Как будто видит все вокруг, ее речь непростая.
Однажды в очень трудный день, вернувшись к детворе,
Тоску-печаль не одолев, волю дала слезе.
Скрестив ладони на столе, склонилась головой:
Как ей рыданья заглушить и справиться с бедой?
Так уж случилось – в этот день нечем детей кормить,
Ей даже хлеба не достать и негде одолжить.
Как посмотреть детям в глаза, как спать их уложить?
Ей нечего сейчас продать, и не на что купить.
Вдруг к ней малютка подошла, уверенно шагая,
Как будто доченька была глазами не больная.
Разумною, чудесной речью она заговорила,
От бед, от горя, от тоски мать будто излечила.
Вдруг стало радостно, легко на сердце у Наташи,
Случилось будто волшебство, мир стал совсем не страшен.
Мать поняла, дите ее – избранница у Бога,
Большую силу подарил Господь слепой, убогой.
Раскрыла девочка ладонь, в ней золото блестит.
Наташа счастлива сполна, им бедность не грозит.
К столу малютка подошла, рукой чуть провела,
Стол словно к празднику накрыт, всем блюдам нет числа.
В каморке, словно во дворце, поужинали дети,
И не было в тот час семьи счастливее на свете.
Взмахнула девочка рукой, исчез накрытый стол,
Вновь нищим и убогим стал их бедный дом и кров.
“Об этих странных чудесах никто не должен знать,
Иначе горя и беды не сможем избежать.
Пока ты, мама, трех златых монет не отдавай,
Употребишь, когда нужда потянет через край.
Власть золота сильна над каждою судьбой,
Любого может заманить, сгубив легко собой.
Мы по-простому, как всегда, спокойно будем жить.
Не надо зависть, на беду, среди глупцов плодить”.
Глава 10
Хоть сто пудов имей в запас великого ума,
Но не сумеешь избежать Властителя суда.
Вновь побежали жизни дни своею чередой,
Но искушенье и соблазн сыграли злую роль.
С Наташей, девушкой простой, тут не ее вина:
Счастливых глаз, веселых глаз скрыть не смогла она.
Волшебный вечер ей принес уверенность в себе,
Он радость, легкость поселил в истерзанной душе.
Нашелся среди слуг один ничтожный человек,
Обхаживать служанку стал, клялся в любви навек.
Слова красиво говорил, рай обещал земной.
Был он завистник и шельмец, с коварностью большой.
Ей предложил женою стать, Наташа отказалась,
В ответ на пылкие слова невольно рассмеялась.
У неудачника в душе месть злая зародилась –
Такая девица-краса ему не подчинилась!
Задумал он в тот час ее жестоко наказать,
Перед царицей и царем в грехах оклеветать,
Воровкой, лгуньей объявить, чтоб неповадно было –
За то, что девица горда, его не полюбила.
Ничтожеству предела нет, месть вскоре удалась.
Жестоко подданных своих карает часто власть.
Пропал с монетами ларец у царственной семьи,
Всех обыскали слуг не зря, монеты три нашли:
В каморке маленький свой клад припрятала Наташа.
Воистину господский гнев бывает очень страшен:
Казнить воровку царь решил публично пред людьми,
Как ни старались, найти ведь ларца не смогли.
Наташа, вся в слезах, рыдая, твердила все одно:
Чужого в жизни не брала, а золото мое.
Откуда я его взяла, никто не должен знать,
Оно без надобности мне, могу его отдать.
Шептал тот подлый человек не зря в царевы уши:
“Я видел, как ларец взяла”. И царь его послушал.
Указ недрогнувшей рукой властитель подписал –
Пощады нет за воровство, чтоб каждый это знал.
Наташа грозного царя невольно прогневила,
Откуда золото взяла, владыке не раскрыла.
Царицы слезы и мольбы решенья не смягчили,
Повесить девушку-красу на площади решили.
Глава 11
В подземной каменной тюрьме недолог жизни век,
Перед решеткой и замком бессилен человек.
Голубкой сизой упорхнуть в высокое окно
Мечтает пленник, но ему летать не суждено…
Сырость и холод вокруг от пролитых здесь слез.
Свободно выйти из тюрьмы лишь можно на погост.
Все сказки тем и хороши – зло победит добро,
Волшебник чудо совершит, проявит мастерство.
Одна в кромешной темноте Наташа горько плачет:
Быть может, правду рассказать, и станет все иначе?
Как дочь увидеть и спросить, как верно поступить?
Тайну девочки своей возможно ли открыть?
Осталось только ночь прожить служанке до зари,
Как ей беду преодолеть, себя, детей спасти?
В углу вдруг каменной тюрьмы зарделся огонек,
