Дэймон в полной отключке.

— Детка, — говорю я в отчаянии. Странно, я никогда не зову его деткой — это фишка Дэймона — но в панике это слово выскользнуло изо рта.

Я кладу ладонь ему на щеку. Дэймон стонет и льнет к моей руке, но не открывает глаз.

— Кто-нибудь, вызовите скорую, — говорю я.

— Скорую помощь? — сипит рядом Стейси. Очевидно, она бежала за мной.

— Что ты творишь? — кричу я на нее.

— Это была... это была шутка. Я заплатила парню, чтобы он выстрелил конфетти пораньше, когда Дэймона позовут. Но все пошло не так, как должно...

— Черт бы тебя побрал, Стейси.

— Я в порядке, — говорит Дэймон, внезапно очнувшись и пытаясь сесть. — Но все вращается. — Он падает на спину и снова закрывает глаза.

— Бля, у него, наверное, сотрясение мозга, — говорю я.

По прибытии парамедиков, что, по моему мнению, занимает слишком много времени, я без колебаний забираюсь в карету скорой помощи с Дэймоном. Он то теряет сознание, то снова приходит в себя, жалуясь на яркий свет каждый раз, когда открывает глаза.

Как только мы добираемся до больницы, они забирают его на компьютерную томографию, а меня отправляют в зал ожидания.

Как бы нелогично и эгоистично это ни было, все, о чем я могу думать — это то, что мы с Дэймоном пропустим хоккейный матч сегодняшним вечером. Я собирался сделать ему сюрприз и, наконец, познакомить с шурином — хоккейным богом, или как там его.

Достав телефон, я пишу смс сестре о том, что случилось, давая знать, что мы пропустим игру, но клан Кингов входит в зал ожидания, прежде чем приходит ее ответ.

И Стейси, впервые с тех пор, как мы с ней знакомы, выглядит сконфуженной.

— Мне очень жаль. Все должно было быть не так. Это должно быть что-то вроде «Ура, Дэймон!» Никому больше не устраивали салют, когда вызывали на сцену. Я хотела порадовать его.

— Может, никто не получил салют из конфетти, потому что на сцене должно быть пусто, когда пушка стреляет? — раздражаюсь я.

— Откуда мне это знать? — ноет она. — Тот парень, которого я подкупила, должен был мне объяснить.

Я не могу продолжать злиться. И в этом вся Стейси.

— Это реально заставляет меня задуматься о том, чтобы шутить полегче.

— Думаешь? — спрашиваю я.

— Я имею в виду, что платить людям в наши дни очень накладно.

Я мотаю головой.

— Ты отвратительна.

— Да. — Она улыбается, но улыбка быстро угасает. — Он ведь будет в порядке? На самом деле у меня есть сердце, и я знаю, что неуместно шутить по поводу того, что я случайно чуть не убила своего брата.

— Парамедики сказали, что у него есть признаки сотрясения мозга, но все должно быть хорошо, — отвечаю я.

— Но они же не врачи, — говорит Стейси. — Все знают скорая помощь — говно.

— Это заставляет меня чувствовать себя намного лучше. Спасибо, Стейси, — язвлю я.

— Дерьмо. Извини. Уверена, с ним все будет в порядке.

Мы ждем в комнате ожидания больше часа. Все это время я расхаживаю туда-сюда, пью кислый кофе и сердито стреляю глазами в Стейси.

— Семья Кинг? — спрашивает врач, входя в приемную. Мы все встаем. — У Дэймона легкое сотрясение мозга — гораздо менее серьезное, чем мы изначально думали.

Я издаю громкий вздох облегчения.

— Мы должны оставить его на ночь под наблюдением, но его можно навестить. Кто первый?

Я смотрю на его родителей, а они на меня.

— Наверное, я. Я его партнер.

— Ого, — улюлюкает Стейси. — Первый раз слышу, что ты называешь кого-то своим партнером.

— Заткнись, — цежу я сквозь зубы.

Меня провожают в палату, где Дэймон полностью в сознании. Его выпускная мантия сложена на стуле рядом, а он в своем обычном костюме.

— Что, даже сексуального больничного халата нет, чтоб совращать меня?

— Я готовлюсь убить свою сестру, — говорит он.

— Занимай очередь. — Подойдя, я целую его в щеку. — Итак, сотрясение мозга, да? Является ли это условием, что я не могу сообщить тебе плохие новости?

— Я так не думаю. В чем дело? Что за плохие новости?

— Я собирался сделать тебе сюрприз сегодня вечером. Томми дал мне билеты на матч «Нью-Йорк» — «Бостон».

— Я в полном порядке. — Он порывается встать с койки, но как только садится, его покачивает. — Я в порядке. Серьезно. Я хочу пойти на игру.

Я подталкиваю его обратно.

— Ты не в порядке. У тебя сотрясение. Мы не можем идти туда, где яркие огни и шум. Ты встретишься с Томми в другой раз.

— Или прямо сейчас.

Мой шурин стоит у входа в палату Дэймона, рядом с ним один из его товарищей по команде и моя сестра.

— Джеси рассказала нам, что случилось, — говорит Томми.

— Срань господня, — произносит Дэймон. — Это ты... — Взгляд моего парня мечется между Томми и его товарищем по команде. — И... Олли Стремберг. Может ли сотрясение мозга вызывать галлюцинации? Разве у вас двоих не должна быть игра прямо сейчас?

— Мы должны быть на катке только через час, — сказал Томми.

— У меня как-то было сотрясение мозга, — говорит Олли. — Когда я играл за фарму (Прим. пер.: Farm-team — резервная команда для клуба). Это едва не стоило мне карьеры. Когда Томми сказал, что случилось, я решил прийти с ним. Повезло тебе, чувак.

Томми обнимает Олли за плечи.

— И этот парень заинтересован во встрече, когда ты вернешься в строй.

— Мое нынешнее представительство мутит с продлением контракта, и ходят слухи о какой-то сделке, — говорит Олли.

— Эээ... ммм ... — заикается Дэймон.

Я наклоняюсь и шепчу:

— Чувак, ты же спортивный агент. Будь крутым. А то можно подумать, что ты никогда не встречал известного спортсмена раньше.

Дэймон качает головой, а затем морщится.

— Сожалею. Просто хотелось бы, чтобы это происходило, когда у меня нет отбойного молотка в голове, но да, мы определенно встретимся.

Пока они обсуждают, когда могут встретиться, Джеси подходит ко мне и обнимает.

— Привет, братишка.

— Разве ты не кузина?

— Без разницы. Ты всегда будешь моим странным младшим братом.

— Спасибо, Джеси,— смеюсь я. — Я смотрю, ты умудрилась подкинуть кому-то детей на ночь.

— Мама и папа очень рады понянчить внуков, а мы с Томми сняли номер в отеле. Хотите пойти выпить после игры и наверстать упущенное?

Я смотрю на Дэймона в постели и колеблюсь.

— Наверное, мне следовало бы...

— Да, он пойдет, — говорит Дэймон. — Часы посещений к тому времени закончатся, а ты и так редко видишь сестру. Все, чем я займусь, это буду спать и просыпаться каждые два часа, чтобы убедиться, что не умер.

— Мой парень немного драматичен, — говорю я остальным, и они хихикают.

— Серьезно, Мэдди. Прогуляйся. Со мной все будет хорошо.

Я поворачиваюсь к Джеси.

— Напиши мне, где встретимся после игры.

Разговор перетекает в обсуждение хоккея, и сестра поворачивается ко мне.

— Знаешь, я всегда думала, что ты притворялся геем, чтобы порвать с той сумасшедшей школьной подружкой.

Я хохочу. Громко.

— А я-то думал, что одурачил весь город. Хотя теперь я начинаю думать, что мне никто не верил. Не знаю, говорили ли тебе мама и папа, но я не гей. Я би. Это длинная запутанная история.

— Пока Дэймон делает тебя счастливым, мы все будем любить его.

— Он делает.

— Нам нужно идти на арену, — говорит Томми через некоторое время. — Поправляйся, и мы увидимся на следующем семейном сборище.

— Будто их так много, — говорю я.

— Может, вы все приедете в Бостон на День Благодарения? — спрашивает Джеси.

— Ладно, тогда до встречи через полгода, — сухо говорю я.

— Мы что-нибудь организуем в межсезонье, — обещает Томми.

— Звучит неплохо, — говорит Дэймон, и мне нравится, что он знает, что это касается и его тоже. Когда они уходят, Дэймон откидывается на больничную койку. — Мне нужно отомстить моей сестре за это.

— О, нет. Тебя затягивает темная сторона. Борись с этим! Не опускайся до нашего уровня. Огради себя! — Мои драматические причитания привлекли медсестру, и она заглянула в палату.