Перед тем как продолжить свою стажировку, я приехал на пару дней в родной городок и поделился этим с Уиллом.

За бутылкой текилы мы решили проверить одну теорию. Мы пришли в бар, и я наблюдал за всеми парнями, которые появлялись там. Меня не привлекал ни один из них, но как только я вспоминал о Мэтте, мой член вставал.

Уилл старался мыслить рационально, и предположил, что это некое проявление моей совести: я не хотел чувствовать себя полным лжецом перед Честити, поэтому этими отношениями с парнем превратил свою ложь в полуправду. Я осознавал, что все чушь собачья, но это помогло мне отмахнуться от ситуации с Мэттом. Я списал все на эксперименты молодости и отпустил.

Эти выходные снова пробудили во мне старые чувства. Тогда я хотел попросить Мэтта о большем, но не нашел в себе смелости, сейчас я переполнен желанием предложить это Дэймону.

Я никак не мог предположить, что меня будет тянуть к моему фальшивому бойфренду. Я не думал о Мэтте или другом парне с тех пор, как его пригласили в НФЛ (Прим. пер.: Национальная футбольная лига).

— Ты в порядке? — спросил меня Дэймон. — Мои слова настолько смутили тебя?

— Я просто задумался, — пробормотал я.

— Чем в итоге закончилась твоя история с соседом по комнате?

— На втором курсе он переехал из братства в общежитие, так что я почти его не видел. Иногда он бывал в кампусе, но мы не общались. У меня сложилось впечатление, что он просто избегал меня целый год.

— Подожди, он состоял в братстве? Этого достаточно, чтобы скрывать свою ориентацию. Мне было довольно трудно открыться своим товарищам по команде, в итоге они приняли меня, но не думаю, что хотел бы совершать каминг-аут еще и в братстве.

— Я хочу сказать о том, что списал всё на эксперименты, и меня больше никогда не привлекал ни один парень, — я резко втянул воздух, — до тебя.

Дэймон пристально смотрит на меня своими зелеными глазами, и мне кажется, что он видит меня насквозь, и я снова чувствую себя уязвимым рядом с ним.

— Итак, ты – би.

— А? — непонимающе произношу я.

— Я же говорил тебе об определяющих критериях. Тебе нравятся и девушки, и парни. Несмотря на свою ориентацию, я все еще остаюсь мужиком. Я, конечно, могу проверить, не изменилось ли что-то за пару последних часов, но...

— Заткнись, — прерываю его я, толкая в плечо, — меня тянет всего к двум парням и огромному количеству девушек, так что...

— Это не пятьдесят на пятьдесят. Я знаю кучу людей, которые в основном имеют гетеросексуальные связи, но идентифицируют себя как бисексуалы. Некоторые из них запросто завязывают отношения с противоположным полом, а один мой знакомый встречается только с парнями, и утверждает, что с ними гораздо проще в плане ухаживаний, нежели с девушками. Отмечу, это его слова, не мои. Я понятия не имею, сколько усилий нужно приложить, чтобы затащить девушку в постель, я никогда не пробовал.

Я поджимаю губы.

— Получается, я – би. — Это звучит непривычно для меня. — Просто у меня был только один поцелуй с парнем и несколько минетов от другого. Мне кажется, что я недостаточно квалифицирован, чтобы вешать на себя этот ярлык.

— А если натурал никогда не целовал никого, как его назвать? Он все еще натурал.

Я никогда об этом не задумывался.

— Интересно.

Дэймон продолжает смотреть на меня так, будто ожидает, что я наконец-то распсихуюсь.

— Ты в норме?

Я должен переварить всю эту информацию. Разве я не должен чувствовать себя по-другому?

— Думаю, да. Но я хочу поцеловать тебя снова, — произношу я, задержав дыхание, но понимаю, что Дэймон не собирается отвечать, и перевожу все в шутку: — Ради научного эксперимента… так сказать.

Дэймон отводит свой взгляд и смотрит на костер, и я понимаю, что это не предвещает ничего хорошего.

— Извини, чувак. Я не думаю, что это произойдет.

— Почему нет? — поинтересовался я, нахмурившись.

— Я не хочу быть чьим-то экспериментом. Я уже переживал нечто подобное, и в итоге остался с разбитым сердцем. Не люблю добровольно подвергать себя эмоциональным страданиям.

— Дело не только в эксперименте... Кажется, ты мне правда нравишься. — Боже, как будто мне двенадцать лет. — Но вы, Кинги, всегда отвергаете меня, мне не привыкать, — отшутился я, стараясь скрыть уязвленное самолюбие.

Дэймон слегка поморщился.

— Ты можешь перестать упоминать об увлечении моей сестрой? Мне не особо приятно, что парень, который целовал меня несколько часов назад, был неравнодушен к моей сестре. Я не хочу делить парней со Стейси. Когда я совершил каминг-аут, она сразу стала опасаться, что я буду отбивать у нее ухажеров. Я пытался ей объяснить, что парни, которые интересуются ею, вряд ли западут на меня и наоборот, но по ходу ты доказал обратное. Спасибо тебе за это. Я никогда не признаюсь ей, что она оказалась права.

Я не могу сдержать свой смех.

— Если это тебя как-то успокоит, то с тобой я зашел дальше, чем когда-либо с ней.

— Нет. От этого не легче.

— Не хочешь рассказать мне о парне, который разбил твое сердце?

— Не особо.

— Давай. А то я сижу здесь и переживаю эмоциональное потрясение.

Дэймон фыркнул в ответ.

— Ага, заметно, как ты страдаешь. Ты воспринимаешь все это даже легче, чем я, когда признался сам себе в своей ориентации. И это несмотря на то, что всегда знал, что во мне есть тяга к представителям своего пола.

Я пожимаю плечами.

— Возможно, я не настолько шокирован. Не знаю, но мне кажется, есть смысл в том, что ты говорил... Я не хочу вешать на себя ярлыки, но в чем-то ты определенно прав. Это объясняет некоторые мои сомнения, которые я испытывал со времен университета. Но я открылся тебе, теперь жду от тебя того же. Не заставляй меня чувствовать себя неудачником в одиночку.

Дэймон сделал глоток своего теплого пива.

— Думаю, эта история облегчит твою участь. Ты ведь знаешь, как бывает, когда дети из разных семей растут бок о бок друг с другом?

— Ты имеешь в виду, как я и Уилл? Наши родители дружат, мы дружим с начальной школы и...

— Именно так. Мы с Эриком были не разлей вода с самого детства. Он был первым, кому я открылся.

— В точности, как моя ситуация с Уиллом.

Дэймон отрицательно мотает головой.

— Нет. Судя по твоему рассказу, Уиллу было абсолютно насрать, что у тебя было что-то с парнем.

Он был прав. Я ни разу не сомневался, когда заговорил с Уиллом на эту тему; я знал, что ему все равно.

— Я признался Эрику в последний год учебы в средней школе. Он... был одним из тех натуралов, о которых я тебе рассказывал. Один их тех, кто делают вид, что им все равно, но сильно напрягаются, предупреждая, чтобы ты не делал никаких телодвижений в их сторону.

— Из-за него ты напрягаешься каждый раз, когда я шучу?

Дэймон кивает головой и делает еще один глоток пива.

— Если бы так сказал любой другой парень, я бы послал его на хер. То, что я гей, не значит, что я мечтаю трахнуть все мужское население планеты. И гомофобы меня, конечно же, не возбуждают.

— Но с Эриком все было иначе?

Дэймон сидит с поникшей головой.

— Да. Я еще подростком был без ума от него. Тоскливые взгляды и слезливая «Dancing on My Own» Каллума Скотта на повторе в моей голове. Я наблюдал, как он гуляет с девушками, приглашает их на свидания, водит на вечеринки и выпускные – делает все то, чего никогда не делал я, потому что не хотел притворяться, что я тоже встречаюсь с девушками. Я никогда не поддавался своим желаниям касательно его, не делал ему никаких намеков и даже не шутил на эту тему, опасаясь того, что Эрик распознает мою влюбленность. ОН был натуралом, и я приказал себе забыть о нем. После того, как мы окончили школу, и я открылся ему, мы отдалились друг от друга. Он учился в Йеле, а я в Нью-Порте, но наши семьи всё также собирались вместе по большим праздникам, поэтому мы по-прежнему виделись. Его семья пришла на мой выпускной, а мы появились на его. По большей части между нами ничего не поменялось, но он стал вести себя как заядлый натурал рядом со мной.