– Что ж, вариантов не особо много, – вздохнул Кхан. – Ладно, пусть будет так. Я начну вызывать всех сюда, пока не стало совсем поздно.

И он действительно начал связываться с магистрами, указанными в списке. Благо никто из них этой ночью положенной дозы не получил, так что и без всякого вызова был уже готов лететь в академию.

В кабинете мгновенно стало тесно, поэтому вскоре пришлось выйти в пустующий холл. Вот только я мрачнел все больше и больше, потому как взгляды прибывающих магов после того, как их ставили в известность о произошедшем, становились очень уж красноречивы, когда обращались на меня. Я бы даже сказал, убийственно красноречивы. Спасала только инквизиторская роба.

– Я уже боюсь простейшие заклинания создавать. Пальцы дрожат, – краем уха зацепил я разговор парочки магистров со стихийного факультета.

– Да я и сам еле устойчивый портал создал. Магнус сохранил, добрался сюда без происшествий…

– Опять инквизиция, – это шипение раздалось уже с другой стороны, – опять она. Твари, сатрапы, душители свободы…

– Тихо ты! – шикнул кто-то.

– Да пусть говорит, – не выдержал я, обернувшись в ту сторону. – Только помедленнее, я записываю.

Шипение тут же умолкло, а меня ожгло несколько ненавидящих взглядов, и я опять проклял себя за несдержанность.

Наконец из кабинета вышел Кхан и, оглядев три десятка недовольно нахохлившихся магов, произнес:

– Все в сборе, хорошо. А теперь о неприятном. Поставок эликсира больше не будет, – тут он ненароком мазнул взглядом по мне, – благодаря нашей инквизиции.

Теперь меня вновь и дружно испепелили взглядами уже все окружающие, да так, что аж зачесалось по всему телу, и я, от греха подальше, врубил глушилку. Тем более что кое у кого симптомы наркотической ломки уже начали проявляться.

Слегка поморщившись, но ничего на это не сказав, архимаг продолжил:

– Поэтому сейчас главное – не дать нашей магии вырваться из-под контроля. Лично я сомневаюсь, что после такого вообще смогу выжить.

В толпе магов раздался легкий шум, но ректор поднял руку, заставив всех притихнуть:

– Вариант есть.

– Какой? – выкрикнул кто-то.

– Провести две недели под антимагическим полем.

Тишина после этих слов наступила поистине гробовая.

– А другой вариант? – откашлявшись, спросил еще один.

– Его нет, – жестко припечатал Кхан.

И вот тут зал взорвался. Не по-настоящему, конечно. Но подрыв пятой точки у магов случился знатный. Ор стоял незабываемый.

– Весь прогресс насмарку! – плакался кто-то.

– Столько золота угробил, половину курса зелий прошел, а через две недели все это куда? По новой?!

– Издевательство! Насилие над магами!

И это только то, что я смог вычленить из общего шума.

Наконец Кхану удалось вернуть какое-то подобие тишины и порядка.

– Увы, других вариантов, коллеги, просто нет. Придется смириться с потерями и искать, как компенсировать их в дальнейшем.

Он огладил седую бороду, оглядел пытающихся осознать новую для них реальность магов и после недолгой паузы добавил:

– Находящийся здесь инквизитор Ширяев под антимагическим полем сопроводит нас до городской резиденции инквизиции, где мы и проведем оставшиеся две недели.

– А мои исследования?! – выкрикнул один из магистров белой магии. – Они на контроле императора, мы ищем противозаклятье магической чумы. Помните, какой ущерб она нанесла южным регионам?!

– Придется им подождать, – развел руками Кхан. – Скажите спасибо ему, – и он снова показал на меня.

«Вот же гадский старик, – подумал я, – все время меня крайним выставляет».

– Инквизиторские застенки, ну конечно! Что еще они могли придумать! – опять прорезался все тот же недовольный субъект. – А выйдем ли мы оттуда?!

Но тут, сообразив, что гражданин перебарщивает с патетикой, рот ему заткнули уже свои, и более он не отсвечивал.

– Пойдемте уже, что ли, – со вздохом произнес я.

– Можно было бы и порталом, чем ноги бить, – сказал кто-то.

Но Кхан тут же возразил:

– Не стоит, коллеги. Если хоть у одного случится сбой, пострадаем все. Уж лучше пешком и без магии. Целее будем.

Вот так, нестройной, хмурой и недовольной толпой мы и вышли из ворот академии.

Зрелище было то еще. Впереди шел задумчиво вцепившийся в бороду архимаг, за ним гурьбой двигались три десятка магистров, то и дело с непривычки спотыкающихся на брусчатке, и позади – я, вытянувший вверх руку с кольцом, чтобы охватить глушилкой как можно большую площадь.

А народ меж тем расступался, вжимаясь в стены, освобождая улицу перед нами, и замирал, разинув рот. Еще бы, знаки на мантиях читать умели многие, и такая небывалая процессия даже привычных ко всему горожан повергала в шок.

– Арестовали… – услышал я дрожащий шепоток откуда-то сзади.

– Всех, даже архимага…

– Инквизиция…

– Ой, что ж будет…

Шепот не смолкал, а предположения, за что загребли магов, так и сыпались отовсюду, по мере нашего приближения к инквизиции становясь все более дикими.

– Золото крали, точно говорю! У анператора да на исследования свои, бесполезные…

– Какое золото? За измену же, знамо дело. Слыхал, тут прошлый год не протолкнуться было от нелюди, всю академью наводнили…

– Да какая измена? Дочку анператорскую снасильничали поди. Говорят, поступила тайно в академью год назад.

– Что, все тридцать?!

– А ты думал! Это ж маги, сам знаешь, им только оргий подавай…

– Ой злодеи…

– Ничего! Инквизиция их живо в бараний рог…

Молва бежала быстрее нас, и когда мы подошли к серому и мрачному кубу инквизиторской твердыни, на непривычно обезлюдевшей площади меня уже встречал непосредственный начальник.

– Ширяев, ты обалдел?! – налетел коршуном Амнис, обогнув по дуге замершую колонну. – Я тебе что говорил делать?! Следить, выявлять и пресекать! А не арестовывать всю верхушку академии и тащить через весь город, как каких-то каторжан!

– Да не арестованные они, – поморщился я от акустического удара сорвавшегося на крик инквизитора, – им просто надо пару недель посидеть у нас под антимагическим полем.

Замолчав, Амнис несколько секунд переваривал сказанное мной, после чего оглядел недовольные и уставшие лица магистров и спросил:

– А они в курсе?

Я кивнул.

– Да.

– И архимаг?

Я снова кивнул.

Замначальника потрогал собственный лоб, помассировал виски, поковырялся в ухе, затем посмотрел сначала на брусчатку под ногами, потом на небо, после чего констатировал:

– Тут одно из двух: или мне пора лечиться, или тебе.

– Да ни то и ни другое. Давайте объясню.

И я поведал ему события прошлой ночи и сегодняшнего утра.

Где-то в городе, в резиденции одного знатного рода

– Слышал, что инквизиция арестовала кучу магистров с архимагом в придачу?

– Слышал.

– Думаешь, узнали про нас?

– Не знаю. Если б узнали, арестовали бы только пятерых, а там тридцать. Но мера беспрецедентная. Так что очень может быть…

– Возможно, не знают, кто точно, поэтому и загребли всех, до кого дотянулись.

– Возможно… Как думаешь, сколько у нас времени?

– Немного. Разошли всем нашим, чтобы убирались из империи, старый пес нам подобного не простит.

– Если узнает…

– Не «если», а «когда». У нас сутки, не больше.

– Понял тебя.

– Но… но… но вы же инквизитор! Вы же принимали обет безбрачия?!

Я смотрел на девушку, растерянно прижимающую к губам ладонь после моего, такого неожиданного даже для меня самого поцелуя, и чувствовал, как изнутри волнами начинает накатывать легкая паника.

Какой еще обет безбрачия?!

Все началось с того, что буквально на следующий после памятного препровождения магистров в тюрьму инквизиции день на меня прямо во время прогулки по пустому парку академии разъяренной фурией накинулась неожиданно возникшая будто из ниоткуда Ниике-хатун.