Смартфон Саши лежал на кухонном столе, за которым он сидел, дожидаясь, когда мама наполнит тарелку супом и поставит ему на стол. Когда тарелка с супом водрузилась перед Сашей, в это самое время Миша стал транслировать съемку подвальных останков скелета замка. Мама Саши, заметив на изображении человеческие кости, в ужасе схватила смартфон, и услышала:

– Ну, кто из нас трус, а Сашка?! – голос Миши потряс маму Саши до глубины сознания.

   Миша же продолжал снимать жуткую картину, и, удивляясь молчанием друга, сказал:

– Что, тебе там мальчик, не страшно, а?!

– Нет, Миша, Саше не страшно, – голос тети Наташи вогнал Мишу в стопор. Он выключил смартфон, и решительно бросился на выход из этого жуткого места. Миша уж точно знал, что тетя Наташа, тут же перезвонит маме, а мама немедленно бросится домой, забудет о работе, забудет обо всем на свете и только, чтобы убедится, что с ним ничего не произошло. Миша, в мгновение ока, очутился возле дверного проема башни, как вдруг, где-то из глубин подсознания промелькнула предостерегающая мысль: – "Надо закрыть подвал, чтобы не было лишних вопросов". И он сбежал вниз к позеленевшему от исторической старины кольцу для установки факела. Схватил кольцо и изо всех сил, на какие только был способен, дернул. Дверь подвала с диким скрежетом водружалась на место. Но Миша этого уже не видел, жуткий скрип и скрежетание задвигаемой двери, погнал мальчишку прочь без оглядки. Спустя несколько минут, когда Миша бегом пустился через пустырь домой, раздался мамин звонок смартфона.

– Да, мама!

– Ты, что это себе позволяешь, а?! Мне звонит сестра и говорит, что ты сейчас в бывшем остроге для каторжников, которых там держали для строительных работ, когда Демидов отстраивал и запускал свой завод. А если стена обрушилась бы?! А кирпич на голову свалился бы?! А в подвале завалило бы?! Что ты себе думаешь, горе ты мое?! – неистовствовал в телефоне голос матери.

– Мам я уже подхожу к дому, ничего со мной не случилось.

– Ну, погоди! Вот доберусь я домой!

От этих слов Мише было не так обидно, как за предательство Сашки. Сашка сдал его своей матери и теперь дружбе конец. Раздался новый звонок. На экране обозначен звонок от Саши. Миша с досадой набрал несколько кнопок, удаляя Сашин телефон из базы данных смартфона. Теперь у него нет ни друга, ни двоюродного брата предателя. Идти домой не хотелось, но жалость к матери взяла верх и нехотя, преодолевая неотвратимость наказания, он брел бурьянами пустыря домой… Через полчаса, с того момента, как Миша вошел в квартиру, пришла мама. На женщине не было лица. Она, не снимая туфель, бросилась к сыну:

– Знаешь, – переводя дух, обратилась она к сыну, – если бы не Сашка, я бы тебе всыпала по самую завязку.

– А, что он тебе там наплел? – вкрадчиво спросил Миша, откладывая учебник по русской литературе.

– Он сказал, что ты обещал ему показать ужастик, что тебе удалось скачать из интернета. И, что ты никуда не ходил. Наташка, тоже мне потом извинялась. Сашка сказал, что в этом ужастике съемки проводились в местах похожих на наши развалины острога и, что вы ходили, осматривали схожесть, тогда, когда Сашка с мамой приезжал к нам.

От этих слов у Миши отлегло от сердца, а мать тем временем продолжала: – Я не верила ни одному его слову, пока не пришла домой. Ты, правда, никуда не ходил?!

– Конечно, нет, мама! – самодовольно и уверенно отвечал Миша. Про Сашку он подумал, что какой хитрец, как ловко провел наших сестер, далеко верно пойдет. И подумал про свои кроссовки, что валялись в ванной. Мать как раз умывалась там и, обнаружив грязную обувь, вышла из ванной, держа кроссовки в руке.

– А, это что?! – настороженно глядя в глаза сыну, спрашивала с тревогой, чувствуя, что ее водят за нос.

– Там грязь еще с прошлого раза. – Не теряя, хладнокровия и, лениво, как будто улика здесь не причем, в мамином следственном деле по скрываемой сыном изо всех сил вылазке…

– Тут свежая грязь? – не сдавалась мать.

– Ну, выходил я во двор. – Врал Миша, – Пару раз ударил по мячу, затем вернулся, только обувь испачкал. А когда ты звонила я, как раз подходил к дому из спортивной площадки, я же тебе сказал, что подхожу к дому.

– Надо чистить за собой, а то я не смогу тебе так часто покупать такую дорогую обувь.

   Сказав это, она с кроссовками скрылась в ванной. У Миши снова отлегло от сердца, и предательская мысль о том, что врать, все же, неприятно, и как просто и легко говорить всегда правду, засела у него в мозгу, колючей занозой. Он решил, что всегда будет говорить правду и никогда не говорить неприятную ложь. Мама помыла кроссовки и бережно поставила их в прихожей на просушку…

От пережитых волнений из-за реакции Мишиной мамы, Миша затаил свою тайну посещения заброшенных развалин. И в этом ему помог Саша. Теперь связанные одной тайной братья старались не упоминать об этом приключении при своих редких встречах. Они играли в футбол, смотрели видео фильмы, соревновались в компьютерных видео играх, и, в общем, во всем старались быть послушными сыновьями своих мам.

Нежданно не гаданно мама Саши вышла замуж. У Саши появился отчим, который увлек мальчика в спортивный клуб, бегал с ним по утрам и стал его не только отчимом, но и другом. Саша окончательно забыл своего двоюродного брата, каждый раз, когда Миша звонил ему, приглашая в гости, находил тысячи причин, чтобы отказаться, ссылаясь на занятость. Мама Миши стала завидовать замужеству сестры, часто ставила в пример Сашу, восхищаясь его поведением, при этом упрекая Мишу в непослушании, или за незначительные проказы. То, ты уроки плохо делаешь, то опять съехал на тройки, то за поведение учительница звонила и просила приструнить сына… Как это все доставало Мишу. Порой он даже слышать не мог о том, что у него есть такой идеальный двоюродный брат. Тем не менее, время шло. Миша учился в обыкновенной школе в Невьянске. Саша посещал платный колледж с углубленным изучением английского языка и в девятом классе уже свободно мог изъясняться на английском. Миша, учась в обычной школе, получал на уроках по английскому тройки и был рад этому. Учебу Саши в платном колледже оплачивал отчим. Саша одевался по всем канонам моды, как подросток из богатой семьи. Миша ходил, в чем ходят обычные мальчики из не богатых семей. Маме Миши было чему завидовать своей сестре, которая только то и делала, при редких встречах, что приносила кучу фотографий и взахлеб хвасталась очередным заморским курортом и тропическим загаром. После таких встреч мама Миши запиралась в своей комнате, и Миша слышал сквозь запертую дверь доносившиеся всхлипы мамы. Однажды он не выдержал этого, и когда мама вышла с заплаканными глазами на кухню, где любил он делать уроки, сказал: – А тетя Наташа тебе не показывала фотографии из сауны, где Сашка с отчимом парились с голыми школьницами из Сашиного колледжа? – мама удивленно застыла на месте, не зная, что ответить. Миша тем временем продолжал, – Сашка мне скинул фотки на мой смартфон, могу показать, хочешь?!

Мать, как ужаленная косуля, подскочила к сыну и со всего маха закатала Мише оплеуху. У Миши, вдруг, в зажмуренных глазах замелькали искорки, а в правом ухе зазвенело, и щеку жгло, как огнем. Миша, под стать мужчине, мужественно перенес хлесткую пощечину. Мать сопя, и не глядя на сына, поставила на плиту варить себе кофе в турке.

– Мама, ты прости меня, но мне неприятна твоя сестра, которая тебя мучает своим достатком, а на самом, то деле она не нужна своему мужу. Мне иногда даже ее жаль. Жаль, не как родственницу, а как несчастного человека. Все-таки вы, как сестры, похожи с ней, хоть ты и она от разных мужей нашей бабушки. Ты от первого брака, а она от второго. Дед Антон любил же и тебя, как свою дочь, это ты мне сама рассказывала, помнишь?

Мать, вдруг резко повернулась, приблизилась к Мише, обняла и прижала к груди голову сына. Миша услышал шепот матери сквозь ее всхлипывания: