Няня, молодая девушка лет двадцати пяти, с девочкой на руках отправилась беспрекословно выполнять приказ. Конечно, поведение хозяйки она не одобряла, но ей слишком хорошо платили, чтобы она имела своё мнение на этот счёт.

К вечеру, когда супруги собрались за семейным столом, Мария, так звали «молодую» маму, подняла бокал вина и обратилась к мужу.

– Предлагаю выпить за нового члена нашей семьи. За Изольду!

Пригубив дорогого напитка, женщина продолжила.

– Нельзя это событие оставить без внимания. Завтра надо устроить приём в нашем доме и познакомить друзей с девочкой.

– Душа моя, думаю это лишнее, ничего особенного не произошло.

– Но, Эдюша, – деланно надула губы хозяйка, – мы так давно не были на светских мероприятиях. Ну, пожалуйста…

– Как тебе откажешь, дорогая? Так и быть, можешь приглашать кого хочешь.

Утром следующего дня Мария распорядилась на кухне готовиться к вечернему рауту.

– Всё должно быть на высшем уровне. Люди приглашены серьёзные, влиятельные во многих сферах. Составьте меню и принимайтесь за работу.

Сама же она отправилась за очередным эксклюзивным нарядом. Вечером она, по традиции, должна блистать среди многочисленных подруг.

Чиновник между делом озаботился приглашением на торжество всех необходимых и полезных ему людей.

Всё это время Изольда была под опекой няни. Девушка не испытывала особой любви к детям, но специальное образование и умение хорошо ухаживать помогали ей неплохо зарабатывать.

К пяти часам начали съезжаться гости. Мужчины со временем уединились в бильярдной с виски и сигарами. А весь слабый пол обосновался в гостиной. Мария велела няне принести виновницу торжества. Когда Изольду внесли, огромная гостиная наполнилась возгласами восхищения и восторга. Каждая из приглашенных жён «талантливых бизнесменов» брала девочку на руки и делала с ней совместное фото. Словно дорогая игрушка малютка передавалась от одной «светской львицы» к другой. Как было удержаться и не «потискать» такую милашку? Несмотря на маленький возраст она уже обладала пышной тёмной шевелюрой, которая обрамляла прекрасное личико с огромными карими глазами.

Изи устала, была голодна и хотела спать. Но её мамашу совершенно не волновали такие мелочи. Девочка попала в идеальные условия, а значит должна была отрабатывать такой комфорт.

Вечер подошёл к концу и хмельные гости со словами благодарности и поздравлениями покидали особняк.

Няня как раз переодевала девочку, когда хозяйка вошла в детскую.

– Татьяна, завтра утром возьмёте машину с водителем и свозите ребёнка в частную клинику. Пусть хорошенько обследуют, вдруг больная какая-нибудь. Вот деньги и адрес клиники. Вечером отчитаетесь по чекам и результатам посещения врачей.

– Как скажете, Мария Сергеевна.

Таня с Изольдой вернулись из клиники около полудня. «Мама» девочки ещё нежилась в постели. Сказывался вчерашний вечер и выпитый алкоголь.

Ближе к обеду она наконец-то покинула спальню. Возможно, женщина бы продолжила свой отдых, но к трём часам должен был приехать персональный психолог, поэтому пришлось приводить себя в порядок.

Как и было велено, вечером Татьяна пришла в гостиную с отчётом о выполненном поручении. Хозяйка просмотрела медицинские заключения, довольно кивнула и взялась за чеки. Здесь тоже было всё хорошо.

Затем она поднялась в детскую. Взяла Изольду на руки, оценивающе оглядела её и сделала пару селфи.

Подоспевшая няня приняла девочку и взглядом проводила Марию Сергеевну.

– Да уж, с таким успехом проще было йоркширского терьера завести, если нужны только фотки, – с горечью подумала Татьяна.

Девушке показалось, что нужно дать время хозяйке, возможно и проснётся материнский инстинкт. Но не стоило тешить себя пустыми надеждами… Здесь любовь девочке никто не подарит. Она нужна только для потехи и игры…

Прошло две недели. Отношение к девочке не изменилось. Мария Сергеевна по-прежнему была холодна к Изольде, почти не проявляя интереса к дочери, она лишь продолжала выкладывать фотографии в соцсетях. А Эдуард Константинович, казалось, вообще забыл о существовании малышки.

Во время очередного ужина хозяйка заявила.

– Я тут подумала, поторопились мы с ребёнком. Я себе немного иначе представляла радости материнства. Столько времени уходит на неё, да ещё и плачет по ночам. Даже через две комнаты слышно. К тому же няня теперь живёт в доме и постоянно путается под ногами.

Чиновник перестал жевать. Сначала на его лице появилась озадаченность, но потом вернулось безразличие.

– Ну, если хочешь, давай вернём. Не вижу никакой проблемы. Заплатим Алевтине и она всё сделает так, как будто мы никогда к ней не обращались.

– Хочу, – сказала Мария Сергеевна и продолжила трапезу.

На следующее утро хозяйка зашла в детскую.

– Татьяна, с сегодняшнего дня мы больше не нуждаемся в ваших услугах. Я сама буду заниматься ребёнком. Вот ваши деньги и рекомендации для агентства.

Она протянула конверт.

– Спасибо, Мария Сергеевна, желаю вам найти общий язык с вашей дочерью, – няня опустила глаза и прикусила нижнюю губу.

Та, ничего не ответив, сверкнула глазами, а няня принялась судорожно собирать немногочисленные вещи.

Через пятнадцать минут Татьяна покинула богатый дом своих бывших работодателей. А супруги, одев Изольду, отправились в дом малютки…

Когда Алевтина Степановна увидела вошедших с ребёнком на руках людей, то нервно закрутилась на стуле.

– Эдуард Константинович, здравствуйте! Что произошло?

В её голове тут же мелькнула страшная мысль. Если чиновник здесь с целью возвращения Вольской, то теперь заведующая обязана вернуть полученную ранее «благодарность». Но это было невозможно ни в теории, ни на практике, ибо свою долю она уже потратила. А забрать остальное у Стрельникова означало подписать себе смертный приговор. Жить на одну зарплату она уже не сможет, уж слишком привыкла к «ежемесячным премиям».

Чиновник откашлялся и ответил.

– Доброго дня, Алевтина Степановна. Как вам сказать… Не то что бы случилось, просто мы с супругой решили повременить с ребёнком и пока не привыкли к этой девочке, возвращаем её. А вот здесь компенсация за причинённые неудобства. Надеюсь, это поможет вам забыть о том, куда вы положили наши документы на удочерение?

Алевтина облегчённо выдохнула.

– Само собой. Они сегодня же таинственным образом затеряются в мусорном баке. Но предварительно бумаги совершенно случайно угодят в шредер и превратятся в чёрно-белый серпантин.