Аннис не приехала самолично, но многие рыцари ее двора пожелали принять участие в турнире. А потом, ко всеобщему неудовольствию, приехал король Олаф со своей дочерью Вивиан, поэтому весь турнир Артуру пришлось прятаться от заколдованной принцессы. Однако в конце случилась интересная вещь: на Вивиан обратил внимание один из сыновей короля Эреварда, прибывшего от его двора вместе со своими рыцарями. И – о счастье! – кажется, сама принцесса обратила на него внимание.

- Мерлин, она улыбнулась ему? Скажи, улыбнулась? – негромко выспрашивал король Камелота, прячась за косяком двери.

- Да, улыбнулась, – докладывал Мерлин, с интересом следя за разворачивающейся сценой. – О, он поцеловал ей руку! Она не отдернулась! Стой...кажется, они говорят о чем-то... Тише, Ваше Ослиное Величество, я из-за вас ничего не слышу...

- Из-за меня?!

- Тихо! Так...кажется, он пригласил ее к себе в Дорсу на праздник Имболка. (5)

- Издеваешься? На Имболк? Это же просто предложение руки и сердца!

- Что вы делаете? – вдруг появилась рядом Гвен, и мужчины вздрогнули, как мальчишки, пойманные на проказе.

- Тише, не выдай нас. Мы следим за тем, как Вивиан и Гунфрид влюбляются друг в друга, – пояснил Артур, выглядывая из-за плеча Мерлина. – Что она ответила?

- О нет, – испугался тот, – о нет-нет-нет, к ним идет Олаф! Он же все погубит! Так...Гвен, вот ты вовремя, иди задержи Олафа.

- Я? – хохотнула королева.

- Да. Давай, отвлеки его чем-нибудь, прошу тебя! Это во имя настоящей любви, она же вот-вот расцветет, но если сейчас король им помешает, то спугнет. А ты знаешь, как трудно в наше время заколдованной принцессе найти мужа?

Тем временем, пока королевская чета и их вездесущий друг вращались в светских кругах, Кандида умудрилась настолько хорошо рассмотреть двор короля Годвина, что нашла в нем пару воров-предателей из числа советников, которые, не гнушаясь ничем, потихоньку обкрадывали казну. Когтевран, словно настоящая интриганка, расставила ловушки и предоставила доказательства. Годвин благодарил ее, как только мог, но королева заявила: “Я сделала это не ради благодарностей, а ради принципа”. После этого она наблюдала окончание турнира с чувством выполненного долга.

А на ристалище, между тем, происходили свои драмы. Годрик, Теодор и Гвейн, вышедшие в финал, к концу турнира уже считали себя кладезями информации для каких-нибудь бардов и менестрелей, потому как в рыцарских шатрах происходили целые истории. Один из участников рвался на ристалище, чтобы доказать свою любовь женщине, а та прокралась к нему ночью, чтобы уговорить не рисковать собой. Другой рыцарь ввязался в турнир, чтобы сразиться с мужем любимой дамы, тоже участником, а сама эта дама упрекала его, что он ее оскорбляет и компрометирует. Тоже ночью, разумеется. Группа рыцарей из Мерсии приехала на турнир из одного только желания померяться силами с рыцарями Камелота. Один участник ходил с печальным лицом и говорил, что участвует в турнире, чтобы найти здесь свою смерть, потому что жизнь ему стала не мила. А была парочка, которая с самого начала привлекла внимание Годрика и Теодора. И подозрения их оправдались: послав своего оруженосца подслушать, они узнали, что те затевают.

По правилам, победитель такого турнира имел право вызвать на бой любого из присутствующих мужчин. В финал вышли Теодор и один из той подозрительной парочки. Однако бой закончился не в пользу ифтирского воина, и победитель тут же вызвал завтра на бой короля Камелота.

К счастью для Мерлина, даже Артур заподозрил неладное. Так что он не сильно сопротивлялся, когда к нему пришел Годрик и предложил план.

- У нас одна фигура, никто не поймет, – говорил рыцарь.

- Но я лучше тебя сражаюсь. Больше того, этот малый победил Теодора.

- Не волнуйтесь, сир, у меня есть план. Верьте мне.

На следующее утро на бой с победителем турнира вышел Годрик, полностью закрытый доспехами и шлемом. В руках его сверкнул Экскалибур, который он демонстративно воткнул в землю, выходя на ристалище, и коварный противник принял его за Артура. Он и вправду сражался, как никто другой, однако Гриффиндор вытащил из рукава свой козырь: он очень незаметно использовал в бою магию. Он знал, что без нее ему не победить, а дать этому наглецу убить короля не собирался. Поэтому когда из шеста злодея выскользнуло спрятанное лезвие, маг вывернул его шест так, чтобы все зрители могли его видеть. Трибуны протестующе завопили, Годвин велел остановить турнир, а Гриффиндор ранил разъяренного противника его же шестом в ногу. Злодей мешком свалился на землю, стоная и рыча, схватившись за бедро, а Годрик снял шлем.

Теперь зрители взревели с радостью, увидев, что убийца повержен, а прославленный король не пострадал, спасенный своим знаменитым рыцарем. Артур, одетый в обычную одежду, вышел из тайного уголка, из которого наблюдал за боем, облегченно и гордо улыбаясь и тоже аплодируя.

После турнира лорд Годвин объявил пир, и все короли, королевы, рыцари и дамы глубоко за полночь веселились, поедая удивительно вкусные яства, делясь впечатлениями, выплачивая друг другу проигранные ставки, рассказывая о былых турнирах и боях, вспоминая прошлые великие битвы, слушая приглашенных менестрелей и прославляя нынешних чемпионов.

По дороге домой тоже случились приключения. Перевал, по которому нужно было проехать, завалила камнями буря, и его еще не расчистили. Камелотской процессии пришлось ехать в обход, ближе к востоку. И там на них напали все те же норфолкские рыцари. Едва заметив нападение, король велел нескольким своим рыцарям как можно быстрее вывести из этих мест кареты с женщинами, а сам остался на дороге с другими. Битва вышла жаркой, хотя никто не погиб. Однако рыцари Одина смогли оттеснить их настолько далеко от знакомых мест, что когда все же враги отстали, камелотцы совершенно не знали, как найти путь домой. И вот тут вперед выехал сэр Теодор, который объявил, что много раз путешествовал здесь в юности. Он и вывел мужчин к Камелоту извилистым горным путем, в котором они нашли себе немало трудностей, начиная от пещеры, из которой им пришлось бежать, потому что Мерлин ее завалил, споткнувшись об ненужный камень, и кончая троллями, которых они сразили при тайной магической помощи того же Мерлина и Годрика.

Так и вышло, что домой они приехали как раз накануне Имболка. На пиру король прославлял имена своих верных рыцарей, которым был обязан – Годрика и Теодора. Столы в этот вечер ломились от молочных продуктов, пряных, мясных блюд с перцем, луком, чесноком, пряных вин и травяных отваров. Мерлин по своей маленькой традиции поставил чашечку горячего молока не за дверь, как делало большинство, а за окно, потому что Артур попросту забывал об этой детали Имболка с утра и слуге приходилось отмывать молоко с пола.

Женщины в тот день, как и положено, гадали на суженых. Все служанки бежали на кухню или к Гаюсу, чтобы выпросить засушенного клевера. Брали наугад и считали листочки. Особенно желающие заворачивали клевер, шалфей и лавровые ветви в тряпицы и клали под подушку, ожидая, чтобы им приснились сны об их будущих мужьях. Другие находили котят и тащили их в свои комнаты, веря, что если котенок их разбудит до полуночи, то замуж они выйдут очень скоро, если после полуночи – то не скоро, а если к утру – то вообще не скоро. В итоге на нижних этажах стоял кошачий ор, и служанки не могли заснуть всю ночь. Некоторые предпочитали более тихий способ – они умывались на ночь парным молоком и вытирались льняным полотенцем, мечтая, чтобы с утра это полотенце было влажным, что означало бы, что к ним спешит жених. Обычно девушки еще гадали по снегу, беря даже самый грязный (чему Мерлин с Артуром не переставали удивляться), но в этот раз снега почти не осталось к февралю.

- Ну, сколько там? – поинтересовалась Гвен, сидя тем вечером на ковре у горящего камина в ночной рубашке вместе с подругой. Пенелопа сосредоточенно считала зубчики в чесноке.

- Восемь! – улыбнулась она наконец. – Четное. Значит, выйду замуж.