- Особое приглашение нужно? Толкай.

- Лес кишит людьми Одина, – добавил не понять зачем рыцарь. – Нас услышат.

- Сэр Годрик! Толкай. Чертову. Стрелу.

Чертыхнувшись себе под нос, Гриффиндор расстегнул один из ремней короля – тот, что держал не меч, а одежду – и дал ему закусить. Потом взялся за древко стрелы и на счет три с силой толкнул глубже в тело. Артур отозвался глухим рыком, вдавив затылок в еловый ствол. Годрик сунул руку ему за спину и отломал наконечник. Снова взялся за древко и вытащил его из кровоточащего бока. Наблюдая за реакцией друга, он думал, что сейчас заплачет. Ну как он мог пропустить стрелу? Как он мог допустить это?..

Выкинув стрелу, маг оторвал широкую полосу от своей мантии и, приложив к ране, стал затягивать на этом уровне ремень. На побледневшем лице Артура выступила испарина, взгляд витал где-то в зеленых иголках ели.

- О чем Один вообще думает? – пропыхтел он. – Это же открытое...убийство короля!

- Ну, ты же убил короля Карлеона, – заметил Годрик, не отвлекаясь от своей работы. Друг раздраженно фыркнул.

- Я был неопытным...идиотом, которому...в уши змея шипела. А Одину уже...пятьдесят с гаком лет! Он же должен...понимать.

- Как будто твой отец не делал опрометчивых ошибок на склоне лет. – На нахмуренные брови короля маг поспешно добавил: – Я это говорю как друг, не как рыцарь.

Артур хмыкнул и ничего не ответил, стараясь дышать ровнее.

- Ну, вроде все, – Гриффиндор оставил раненый бок, поднял глаза выше и перепугался. – Эй, не засыпай! Пожалуйста, не засыпай, не сейчас. Не заставляй меня нести тебя на руках, как женщину. Давай, три блюда, которые не надоедает есть.

- Ты...хочешь, чтобы у меня, кроме боли,...еще и голод появился? – сухие губы дрогнули в улыбке.

Рыцарь хмыкнул и сунул в слабую руку Экскалибур.

- Я сейчас вернусь. Думай о еде и не смей терять сознание.

- Значит, вы предлагаете мне сделку? – удивленно, насмешливо, но все же заинтересованно спросил наездник, вальяжно облокотившись о шейную кость своего коня.

Напротив него стояла Гвиневра, по невозмутимости с которой могла бы спорить только статуя. Под руку королева держала сэра Блеобериса – высокого парня лет двадцати четырех, с шапкой пшеничных волос лишь чуть темнее, чем у Артура. Разумеется, чертами лица он тоже отличался от своего короля, но тому, кто никогда не видел Пендрагона, было достаточно статной осанки, светлой шевелюры и красной королевской мантии. Рыцарь очень старался играть свою роль, но Кандида достаточно разбиралась в людях, чтобы видеть, как ему неловко. Тем не менее, идея сработала – захватчик отвлекся от разгромления Камелота и с наглой улыбкой слушал парламентеров.

Когтевран тихо подала знак сэру Борсу. Тот кивнул и передал знак дальше. Пенелопа рядом с ней сжала руки на юбке, напряженно наблюдая за Гвиневрой.

- Мы, – ответил громко и уверенно сэр Блеоберис, – я и королева – мы отдаем себя в твою власть. За это ты оставишь город и королевство целыми.

- А что, если я нарушу договор? – осклабился злодей.

Лже-король тяжело вздохнул, глядя на него исподлобья. Кандида мысленно аплодировала его игре.

- На то воля неба, я не смогу тебе помешать. Но разве ты хочешь прослыть трусом?

- Трусом?! Это ж с какой стати?

- Тебе легко будет сразить Камелот без его короля! – обиженно воскликнула Гвиневра, словно и правда рядом с ней стоял ее муж. – Но мы поступим как честные люди. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы спасти свой народ, а если не получится...то будет уже после нас. Но пока я дышу, я буду бороться!

- А вы мне нравитесь, королева Гвиневра, – объявил враг. – Пожалуй, вы действительно стоите всего этого сброда. Недаром у вас была бурная молодость. Хорошо! Давайте заключим сделку.

Кандида словила поданный со стены знак. Кивнув Пенелопе, она отошла на нужное расстояние и велела оставшимся рыцарям незаметно оттеснить людей, собравшихся увидеть, как их королева спасет город.

- Только одна просьба, – произнес сэр Блеоберис. – Пожалуйста, прикажи своим...животным пока опуститься здесь. Я должен видеть, что ты меня не обманываешь хотя бы сейчас.

- А что тебе это даст? – фыркнул злодей.

- А что тебе? – парировал рыцарь.

Видя колебания врага, он вздохнул и совершил кульминацию своего представления – встал на колени. Медленно, словно преодолевая гордость. Это была его инициатива, и лично Кандида собиралась посоветовать Гвиневре отправить этого молодца актером в театр, когда все закончится. Их врага захолонул восторг, он даже покраснел. Еще бы, король перед ним на коленях. Когтевран бы никогда не встала ни перед кем на колени. Хотя...если бы шла речь о жизнях людей Ифтира? Сейчас она бы ползала в ногах у кого угодно, чтобы вернуть им всем возможность дышать.

- Прошу, – сказал сэр Блеоберис.

Все никак не приходящий в себя от восторга злодей, не глядя, повернул что-то на своей подвеске, и животные-скелеты принялись собираться точно на означенных местах, не зная, что в грязь под ними слит клей.

- Подумать только, – выдохнул наездник. – Король Артур...у моих ног! На коленях! А вы говорите о трусости. Ха! Мне теперь даже Моргана Пендрагон завидовать станет! Я поставил ее братца на колени!

В этот момент Кандида, скрываясь вместе с Пенелопой в алькове, дала команду рыцарям, и один за другим они, стоящие на городской стене, опрокинули железные тележки. Грязно-медовый водопад с шумом обрушился вниз. В мгновение ока все скелеты оказались пригвожденными к земле и скованными литрами клея. Пуффендуй, выйдя из алькова, отдала факел, горящий заговоренным пламенем. Стоящие по эту сторону рыцари молниеносно запалили стрелы и спустили их с тетив. И вот, перед городской стеной уже полыхали, корчась, все чудовищные воины захватчика. Костры ревели фиолетовые, а рыжий злодей еще больше покраснел, на этот раз от гнева, завопив:

- Что?! Как?! Нет!!!

- Теперь у тебя только два пути, – громко объявила Гвиневра, выступая вперед. Сумасшедшие глаза обернулись к ней. – Либо ты сейчас же умерщвляешь своего коня и сдаешься нам сам... – она кинула взгляд вверх, и злодей, проследив за ее взглядом, увидел слегка наклоненную тележку с клеем прямо над собой. – Либо ты пойдешь на плаху весь в клею. Ванну мы тебе не предоставим.

Горожане, теперь не удерживаемые рыцарями, захохотали. В их рядах раздался свист и улюлюканье, радостные возгласы и первые крики “Слава королеве Гвиневре!”

- И чтоб ты знал, – добавил сэр Блеоберис, поднимаясь с колен и снимая с себя королевскую мантию, чтобы повесить на локоть, – я не король Артур, я всего лишь его верный рыцарь. Так что ты никогда не ставил его на колени.

Злодей взвыл, вцепившись в свои волосы. Толпа заревела еще пуще, прославляя свою королеву. Кандида, стоя неподалеку в компании облегченно выдохнувшей Пенелопы, спокойно усмехнулась, складывая руки на груди.

- Слава леди Кандиде! – крикнул сэр Борс, глядя на нее, и рыцари, бывшие на время происходившей операции под ее командованием, подхватили клич. Когтевран благодарно-снисходительно кивнула им.

Злодей окончательно потерял разум, забыв обо всем на свете. Он сполз на землю, срывая с головы клочки волос и рыдая, как ребенок. Поэтому Гвиневра дала приказ облить скелет лошади клеем и тоже поджечь, а неудавшегося захватчика увести в темницу. Народ обступил ее, кидая в воздух шапки, и она улыбалась спасенным людям. Рыцари, утихомиривая горожан, расчистили двум королевам и служанке дорогу ко дворцу. При встрече Пенелопа незаметно сжала руку подруги. По пути к ним присоединился сэр Блеоберис, которого обе венценосные женщины засмущали похвалами и комплиментами относительно его актерских способностей.

- Обязательно будьте сегодня на пиру, – потребовала королева Камелота. Рыцарь с улыбкой поклонился, отставая.

- Непременно, Ваше Величество.

- А пир будет в честь вас, – обернувшись, вдруг сказала Гвиневра, – леди Кандида.