- Не нужно, - вырвал ладонь из хватки Харуно.

Она хотела что-то сказать, но потом передумала. Чему-то да научилась…

***

Сакура в пятый раз поправила юкату. В четвертый раз коснулась прически на голове, в третий раз спотыкнулась и уже в десятый улыбнулась. Она пыталась выглядеть более женственно, что у нее не очень-то и получалось - моментами девушка срывалась на мальчишках, которые позволяли себе лишнее слово. Хм, кое-что мне это напоминает.

- Красиво, правда? - она показала на лавку, где висели маски. - Сколько же они трудились, чтобы такое сделать… - новый неудачный шаг оборвал её речь. Если не можешь на них ходить, так зачем обула?

- Давай купим маску Они, говорят, она может защитить, - сказала молодая женщина своему мужу.

Глянул на Сакуру, та опустила глаза, словно в чем-то провинилась. Алые щеки говорили, что девушку терзают довольно-таки сильные чувства.

- Тебе плохо? - она помахала головой. Тогда что с тобой?

- Саске-кун, увидев маску, я вспомнила твой рассказ о знаке, - ветерок поднял передний локон. - И… и я хотела попросить прощения, - немного дрожащим голосом молвила Харуно. - Из-за меня Вам приходится терпеть все эти неудобства.

- Не вижу смысла об этом говорить, сейчас ничего не изменить.

Харуно улыбнулась, но эта улыбка была какой-то неловкой, извиняющейся. А потом она повела по всем тем лавкам, где продавали всякую мелочь, хоть это и оказалось простой тратой времени и, безусловно, денег, которые ей давались не так легко. Но улыбка не исчезала с лица медика на протяжении всего вечера. Задорный блеск в глазах подчеркивал красоту… Сжал палочку с данго сильнее. Не о том думаю. Совсем не о том. А в это время рыбка снова сбежала от Сакуры, выпрыгнув в ведро.

- Саске-кун, - она несмело взяла меня за рукав, - пошли вон туда, – девушка указала на холмик. – Оттуда будет хорошо видно фейерверки, - поправив волосы, молвила Харуно.

И правда, местность там смотрелась, словно на ладони. Яркие огоньки фонариков казались не больше, чем светлячки.

- Красиво, правда? – она сделала несколько шагов в сторону большого камня.

- Да, - приблизился к ней, все же здесь крутой склон. Да и устал я за вечер, поэтому пока Сакура не видит, можно опереться на «камушек».

- Саске-кун, - эта интонация обещает длинный разговор, - прости сенсея. У него есть свои причины ненавидеть самураев, - её голос вздрогнул, словно она решала, говорить ли. - Десять лет назад, когда «черные корабли» еще не пристали к берегу, ронин[5] поиздевался над единственной дочкой сенсея. Тот самурай пытался изнасиловать Онэ-чан, - хм, значит, эти девчонки были близки. – Говорят, она сопротивлялась. Вцепилась в ухо так, что откусила его, в отместку он… - девушка на мгновение затихла, трудно вспоминать? – Он разрубил её на части, медленно, на крики сестрицы собралось много людей. Там мы и узнали о случившемся. Она… - Харуно пыталась еще сдержать слезы, - она еще дышала, хотя я не понимаю, как.… Все ее тело было изрублено, словно мясо - руки, ноги, пальцы, грудь, нос… - она стиснула ладони в кулачки. – После этого сенсей запретил мне выходить из дома, - не удивительно. - Впервые я ступила за порог спустя пять лет, когда больной не смог прийти. Знаешь, то, что сенсей отпустил меня с тобой, говорит о том, что он доверяет тебе, иначе бы запер меня, снова.

- Это случилось на Танабату, - я помню этот случай, в деревне многие подобные события происходят на праздники, когда опьяненный мозг не может оценивать ситуацию здраво.

- Да, Танабата деревне принесла немало горя, - вспомнила о своем роковом дне? – Но это ведь просто предположения, праздник принес и немало счастья.

- Счастья? – она обернулась ко мне.

- Да, сын Кимуры-сана родился в Танабату, первого пациента, которого мне удалось вылечить, выписался в день Танабаты, в этот день я встретила тебя, - улыбка, не без грусти, озарила её лицо. Словно яркое солнце, она ослепила меня, и я на мгновение закрыл глаза. Чушь…

- Что хорошего в нашей встрече? - взглянул ей в глаза, девчонке пора спуститься на землю. Я не тот хранитель, какого она нарисовала в воображении, я связан с ней не потому, что так хочу, а потому, что обязан, в этом нет моего желания. – В этот день ты потеряла все.

- Но благодаря тебе смогла жить дальше, если бы не ты, меня бы убили, - она попыталась подойти, наверное, как та Харуно, хочет коснуться плеча и успокоить.

- Ошибаешься, - сделал шаг назад. – Если бы не я, ты бы и дальше жила спокойно со своей семьей, не только в этой жизни, но и в прошлых, да и будущих… - неосознанно я повысил голос.

- Я никогда так не думала! – в глазах Сакуры начали плясать чертики, снова этот взгляд.

- Однажды ты мне так сказала, - это остановило девушку, она опустила руки, глаза… Огонь воспылал ярче…

- Я этого не говорила, - женщинам начали позволять слишком много. – Та я, другая, и уверена, ты её довел до этого, как и меня! – и почему-то Сакура заплакала.

Она сдерживалась, когда говорила о родном человеке, но не смогла выстоять против нескольких колких слов, когда речь зашла о ней. Как бы я хотел узнать, что творится в твоей… Нет, нельзя. Однажды я позволил чувствам взять верх над собою, все закончилось «теми» словами. Мне должно быть все равно, что она чувствует. Я – хранитель, она – ключ.

- Саске-кун, - спутница посмотрела в мои глаза. И в этот момент в небо взлетели алые цветки – это отвлекло Сакуру.

Пока небо озаряли огни, Харуно взяла себя в руки и вытерла слезы.

И даже после того, как фейерверки потухли, девушка не собиралась никуда идти, словно засмотрелась на небо. Неужели оно так прекрасно? За сотню лет синева не изменилась, а ночные светила также мерцали в хаотичном порядке.

- Саске-кун, взгляни вон на ту звезду, - в её голосе еще чувствуется легкая неуверенность, думаешь, я буду сердиться или же обижаться за те слова? У меня нет причин. - Видишь, та, что сияет сильнее всех. Правда, она красива? Но и это светило однажды потухнет. Возможно, тот огонек сейчас смотрит на нас и видит, как хрупки мы, люди. Возможно, этот «светлячок» погаснет скорее, чем мы, а, может, нет. Но кто-то будет помнить, что была эта звезда. На Земле - наши предки, а на небе - другие звезды.

- Глупо, - скорее, наивно.

- Возможно, но разве плохо мечтать, воображать? – она посмотрела на меня и в сотый раз за этот вечер поправила прическу.

- Не каждый может позволить испытывать такую ерунду, – подошел ближе, уж слишком она близко стоит к краю.

- Имеешь в виду себя? – её брови немного приподнялись, спрашиваешь? Желания отвечать не было.

Харуно не стала допрашивать. Хм, не самый плохой исход. Ночной воздух холодел, пора возвращаться.

- Скажи, а есть ли что-то общее между всеми моими перевоплощениями? – кинула вдогонку медик, когда мы уже должны были уходить с этого холма.

- Да, - обернулся, - глупость, - в этом вопросе у меня не было сомнений, а у Сакуры не должно быть надежд.

Сноски:

[1] так называли корабли командора Мэттью Перри.

[2] одни считали, что открытие границ подтолкнет развитие страны, другие – уничтожит национальный уклад, культуру и мировоззрение.

[3] лозунг сторонников императора.

[4] призрак из японского фольклора, связанный с популярной в Период Эдо игрой в хяку-моногатари.

[5] деклассированный самурай.

========== Свиток пятый. Часть вторая. Уцелевшие отрывки: «Белая нить Судьбы». ==========

Мгновение, когда Харуно покраснела и заткнулась на полуслове, я проклял в ту же секунду. Ибо ничего хорошего оно не предвещало.

В летнюю пору, когда солнце особенно беспощадно, работать без верхней одежды не преступление. Но.… Встряхнул головой, кто же знал, что девушка реагирует так на голый торс. Женщины.

В подобные моменты я сомневался - медик ли она. Если Сакура лечит людей, значит, нагота чужого тела не должна её волновать. Но при виде румянца, я вспоминаю Харуно и те ситуации, когда её лицо принимало такую окраску.